Палач

Пришла пора познакомить вас, коллеги и просто любители, с частью той истории, начало которой, к сожалению, не сохранилось. Перед вами - четвертый эпизод, заключительный, отпечатанный еще на старой электронной машинке которая сейчас, к сожалению, уже больше не может принять участия в процессе. Идея проста: в том персонаже, который является в этой повести отрицательным, есть часть от меня того, прошлого, школьника. Я тогда ошибочно полагал, что если мне понравилась девушка - то значит, что никто из особей противоположного пола не имел права, собственно, даже взглянуть на нее. Хотелось расщепить череп каждому, кто рискнет вызвать у меня подобные чувства. Юность, что уж тут говорить. На этом фоне и родился "Палач". Единственную копию первой части я и передал тогда той самой девчонке. Сколько там тетрадок было - не помню, но одна иллюстрация точно присутствовала. Остальные части этой истории я так и не сумел собрать воедино. Но могу вас точно заверить: продолжение будет, и написано оно будет уже не наивным школьником. Итак, завершение слегка затянутой истории "Палач":

Осень наступила так же незаметно, как и кончилась зима. Для Марии этот срок тянулся вечность. Листва уже пожелтела и начала опадать. Мария сиде-ла у окна и с грустью наблюдала эту картину увядания лета.

Она почти не слышала, как Алекс подошел к ней сзади и нежно обнял. Его губы лаково коснулись ее щеки, и он прошептал:

- Не стоит беспокоиться о том, Маш, чего уже никогда не случится. Все про-шло, успокойся.

Мария вздохнула и накрыла ладонью руку Алекса.

- Но я никак не могу смириться с этим.Мне кажется, пройдет время, и это все повторится.

Алекс хмыкнул и убрал свою руку из-под ее.

- Мне не нравится, что ты так настроена, Маша, - строго сказал он. – Если ты и дальше будешь говорить об этом, боюсь, что мне придется показать тебя психиатру. Принудительно, - подчеркнул он, затем встал и подошел к окну, всей своей позой показывая свое отношение к вопросу. – Я не понимаю, о чем может здесь говориться, о чем вестись речь? Он мертв, все, забудь об этом! – Он повернулся к Марие, отчаянно жестикулируя. – Корсаков больше не появится, он не влезет ни в твою, ни в мою жизнь, ты это понимаешь? – Видя, что своим словесным натиском делает только хуже, он вернулся, подсел к ней и обнял. Мария сделала жест, словно хочет сбросить его руку со своего плеча. Алекс нежно заговорил с ней: - Пойми, я не желаю тебе зла, но и не хочу, чтобы этой мыслью ты сводила себя с ума. Я не для того здесь нахо-жусь, чтобы ты загремела в психушку. Ты должна забыть о прошлом, выки-нуть его из головы, чтобы оно не доводило тебя больше. Ну, что мне сделать, чтобы ты не терзала себя больше?

- Ничего, Саша, ничего. – Ее голос дрожал, и слезы были готовы политься из глаз. – Мне просто надо успокоиться, забыть обо всем.

Алекс улыбнулся.

- Я знаю, что тебе сейчас нужно. Тебе нужно расслабиться. – Он уверенно поднялся и торжествующе посмотрел на Марию. Та, в свою очередь, удив-ленно посмотрела на него. – Тебе необходимо расслабиться и отдохнуть, - объявил Алекс, - и для этого мы поедем с тобой на курорт. О Лидочке не бес-покойся, она пока побудет у бабушки.

Мария долго вопросительно смотрела на него, затем неуверенно произнес-ла:

- Не не знаю, все это так странно…

- Чего же странного? – бодро отреагировал Алекс. – Отдохнешь, развеешь-ся… Все же лучше, чем сидеть и обсасывать свою проблему. А путевку я достану, ты не волнуйся. – А, подумав, добавил: - Или пойдем к психиатру.

Мария задумалась. В ее душе шла борьба. С одной стороны, ей хотелось – хотя на это она больше надеялась – забыть о случившемся, уехать вместе с Алексом, и чтобы ей ничего не напоминало о тех страшных событиях, но что-то останавливало ее.

Но Алекс решил эту проблему за нее. Встав и выйдя из комнаты, он вернул-ся с толстым журналом путешествий в руках, сел возле нее и раскрыл журнал посередине.

- Вот, - объявил он. – Круиз на теплоходе. Подходит? Думаю, солнце и све-жий воздух благотворно повлияют на тебя.

Мария ничего не ответила. Она вымученно улыбнулась, и он нежно чмок-нул ее.

- Вот и замечательно!

Первым делом она решила позвонить Елене. Уже предвкушая удивление подруги, Мария набрала номер ее телефона и затаила дыхание, приложив трубку к уху. Вскоре на противоположном конце линии раздался усталый, скучающий голос девушки:

- Да, кто это?..

- Ленка, это я, не узнала?

-Машка?

- Ну!..

- Я тебя не узнала. Что делаешь, чем занимаешься?

- Позже скажу. Какая ты хитрая! А ты что делаешь?

- Вот, спала, а ты, засранка, меня разбудила…

- Ох, извини.

- Так что ты там задумала?

- Никогда не догадаешься! Мы с Алексом уезжаем в круиз по Волге.

- Это ты намекаешься, что мы с тобой теперь долго не увидимся, да, Маш?

- Извини, но я не хочу больше думать о нем. – Ладони Марии стали влажны-ми, и она крепче сжала трубку в руке, словно пытаясь этим прогнать нака-тившуюся на нее волну воспоминаний.

Молчание, затем – участливый голос Елена:

- Ты опять вспоминаешь о Корсакове?

- Да, - еле слышно ответила в трубку Мария.

Снова тишина, затем:

- Как Алекс?

- Он в порядке. Говорит, чтобы я успокоилась, но я не могу.

- Может, это и правильно. Поезжай, развейся… Извини, что апомнила тебе.

- Ничего, я сама виновата.

- В чем же это дело? Ты чего такое говоришь?

- Это из-за меня он такой.

- Корсаков?

- Да. Он ухаживал за мной, а я игнорировала его. Может быть, если бы не это, то многие были бы сейчас живы.

- Брось корить себя, Машка, это не твоя вина.

- Нет, моя. – Мария уже не сдерживала слез, которые теперь катились по ее щекам.

- Ну послушай меня: ты не виновата, раз он такой псих. Ему нужно было ле-читься, а он…

- Не надо, не продолжай. Понимаешь, мне кажется, я схожу с ума: мне все время кажется, что он все еще преследует меня.

- Машка, успокойся, тебе не следовало мне звонить. Успокойся и поезжай, а то действительно себе психику испортишь.

- Я понимаю. Прости, я просто не могла сдерживать себя больше.

- Ничего.

- Я просто хотела спросить: ты не обижаешься? Или, может быть, ты бы хо-тела поехать с нами?

- Нет. Ты поезжай с ним. Ты и он, и никого больше. Так должно быть.

- Хорошо, спасибо. Ну, пока.

Мария положила трубку и стояла так с минуту, пока не поймала себя на том, что бессмысленно смотрит на телефон, как будто тот притягивал ее взгляд словно магнит.

Он толкнул дверь, и та со скрипом отворилась. Палач стоял некоторое вре-мя на пороге, слегка вглядываясь в темноту, затем переступил порог.

Подгнившие доски опасно скрипели под спортивными кедами. Он подошел к деревянному верстаку, двигаясь в абсолютной темноте, нащупал рукой вы-ключатель настольной лампы, и круг упавшего от нее света осветил все то, что лежало на нем; верстак был усыпан гвоздями, металлическими деталями, слева лежали инструменты: пассатижи, отвертки и мотки проводов.

Рука юноши уверенно взяла стоящий в стороне паяльник, который был уже заранее под накалом, и принялся за работу…

На следующий день Алекс уже собирал вещи в чемодан. Его движения бы-ли отлаженными до автоматизма: от вещей, разложенных на кровати, его руки мелькали к чемодану и обратно, с поразительной аккуратностью укладывая их. Мария стояла рядом с ним и молча наблюдала за его действиями. Лида мирно чмокала, присосавшись к ее груди.

- Саша.

- Ну?..

- Ты никогда не думал о нас с тобой?

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, чем мы с тобой будем заниматься во время отпуска?

- Ну и вопросы ты задаешь, - хмыкнул Алекс, выпрямляясь с ее купальным костюмом в руке, размышляя, куда бы его приткнуть. – Отдыхать будем, ды-шать свжим морским… Тьфу!.. Речным воздухом, - он хитро подмигнул. – А что, за время отдыха у тебя могут возникнуть какие-то другие планы?

Марие вдруг страшно захотелось ущипнуть его за задницу.

- Ну, я не знаю, Саша. Я еще никогда раньше не плавала на теплоходе. - По-молчав, она осторожно спросила: - Послушай, а на сколько дней путевка?

- На три недели. Устроит?

- Вполне.

- Ну вот и все, все готово. – Алекс защелкнул замки на чемодане и поставил его на кровать. – Собрал все, можем завтра ехать.

В этот момент зазвонил стоящий на прикроватной тумбочке телефон. Алекс удивленно поднял брови:

- Разве кто-то собирался звонить тебе сегодня, Маш?

Вопрос прозвучал в шутку, но Мария почувствовала прилив холодного ужа-са в районе диафрагмы, который мог означать только одно – ее страх вернул-ся, и ужас охватил ее как тогда, в прошлом году, когда она разговаривала по телефону с НИМ.

Алекс же приспокойно снял трубку и со спокойствием спросил:

- Алло?..

- Привет, Эл. Узнал меня?

Заметив застывшую нерешительность на лице Алекса, Мария поняла, что была права в своих догадках.

Заметив страх на лице Марии, Алекс сделал ей знак рукой, чтобы она не волновалась, а сам проговорил в трубку, стараясь придать своему голосу на-стойчивый тон:

- Чего тебе нужно?

- О, Эл, я думал, ты не такой тупой, - с насмешливым сарказмом ответил ис-каженный линией передачи знакомый голос. Казалось, он резал слух подобно скальпелю. – Я хотел только узнать, как там поживает моя девочка.

- Ты.., - неуверенно попытался перебить его Алекс. Его лицо было бледное как мел.

- Ты не мог бы передать трубку ей? – с ложной вежливостью перебил его абонент.

Алекс бросил настороженный взгляд на Марию, словно не был уверен в том, что ему следует делает так, как говорит его собеседник. Но та, словно прочитав его мысли по глазам, сделала уверенный шаг вперед и взяла из рук Алекса телефонную трубку. Тот, не протестуя, встал чуть поодаль, глядя на любимую так, будто хотел сказать: "Держись, это надо сделать".

Затаив дыхание, Мария пересилила себя и поднесла трубку к уху, почувст-вовав, как ладонь сразу сделалась влажной от волнения.

- Да?., - чуть слышно произнесла она, заранее ожидая услышать знакомый го-лос, за то, чтобы не слышать который, она бы многое отдала.

- Здравствуй, дорогая, - раздался в ответ голос, больше похожий на друже-любное шипение гремучей змеи. – Очень рад снова слышать твой голос. Я почти уже отчаялся его снова услышать. Нет, правда, я скучал по тебе.

- Зачем… ты звонишь? – упавшим голосом произнесла девушка, сглотнув подступивший к горлу ком нарастающего страха.

- Зачем я звоню? По-моему, я уже объяснил тебе…я соскучился.

В этот момент Алекс не выдержал. Выхватив у Марии из рук телефонную трубку, он прокричал, обращаясь к тому, кто находился на другом конце ли-нии:

- Слышь, ты, козел, оставь ее в покое! Еще раз позвонишь – я тебе голову сверну!

И до того, как ему успели ответить, бросил трубку на рычаги. Из глаз Ма-рии потекли слезы, и он нежно обнял ее одной рукой, продолжая смотреть на аппарат так, словно ожидая, что тот зазвонит вновь.

- Он звонил тебе вчера? – Глаза Елены округлились, словно она услышала не-что из ряда вон выходящее. Дымящийся чайник завис у нее в руке, когда она собиралась налить подруге горячего чая.

- Да, - ответила Мария безжизненным голосом. Она сидела на табурете на кухне в квартире у Елены, бесцельно теребя в руках бумажную салфетку и отстраненно глядя куда-то в пол.

- И ты что, просто повесила трубку? – подняла брови Елена, разбавляя кипят-ком заварку в чашке подруги.

- Нет, но с ним разговаривал Саша.

- И что? – Елена села на табурет напротив и разломила печенинку, лежащую в вазочке среди прочих, протянула ее подруге. – Съешь печенюшечку.

- Он повесил трубку?

- Кто – Сашка?

- Да.

Задумчиво потерев указательным пальцем между бровями, Елена спросила:

- И что же он сказал тебе?

Мария с грустью пожала плечами.

- Он сказал… что скучал по мне, - ответила она.

- Вот придурок, - пробормотала себе под нос Елена, отставляя недопитую чашку чая в сторону, и ее внимание вновь сконцентрировалось на подруге.

- Ты думаешь, он еще позвонит?

- Я не знаю, - призналась Мария и, вздохнув, повторила, словно эхо: - Не знаю.

Когда Мария ушла, и Елена начала убирать со стола, вдруг зазвонил теле-фон. Не представляя, кто бы это мог быть, она подошла к аппарату и подняла трубку.

- Кто?

- Это я. Что, не узнала? – раздался на том конце провода немного раздражен-ный голос.

У Елены все замерло внутри. Она вдруг узнала, кому принадлежит этот го-лос.

- Я звоню, чтобы узнать, как ты, - продолжал, между тем, говоривший. – Я звонил Марие… По-моему, она не слишком была рада меня слышать.

- Послушай, ты.., - неуверенно попыталась возмутиться Елена, силясь пере-бороть чувство сильного страха.

- Нет, это ты меня послушай, - перебил ее собеседник. – Я не собираюсь от-ступать. Мария будет моей. Можешь передать ей это, когда снова увидишь.

- Прекрати преследовать ее! – сама для себя неожиданно выпалила в трубку Елена.

Какое-то время голос на другом конце провода молчал, и лишь негромкие потрескивания на линии слышались девушке. И когда Елена злорадно улыб-нулась, решив, что ошеломила своего собеседника своим внезапным ответом, он заговорил вновь:

- Не тебе решать, пизда с ушами, что мне с ней делать – преследовать или нет. Просто я подумал, что тебе будет интересно знать, что скоро мы опять встре-тимся.

Раздались гудки. Елена медленно, как во сне, положила трубку.

Алекс обеспокоенно ходил из угла в угол по комнате и время от времени ос-танавливался, чтобы взглянуть в окно, и затем вновь продолжал свое хожде-ние. Мария сидела в кресле с девочкой на руках и наблюдала за ним с беспо-койством в глазах.

- Нет, с этим надо что-то делать, - бормотал себе под нос Алекс, обращаясь ни то к любимой, ни то к себе самому, ни то к дочке, которая сидела на коленях матери и улыбалась, и ее вовсе не касалось то, что беспокоило сейчас ее отца. – Этого нельзя так просто оставлять.

Он остановился возле телефона, снял трубку и принялся уверенно набирать какой-то номер.

- Куда ты звонишь? - с усталостью и грустью спросила Мария.

- Да так, одному другу, - неопределенно ответил Алекс. – Алло, это Паша?.. Павел, привет… Нужна твоя помощь… Ага, приезжай завтра в девять ча-сов… Ага, вечера… Ну, пока, до встречи.

- Кто этот Паша? – устало спросила Мария.

- Да так, друг один, - все так же неопределенно ответил Алекс. – Ты знаешь, мне придется, наверное, отложить нашу поездку. Мне жаль, но мне придется уехать по делам сегодня вечером. – Алекс помолчал, словно раздумывая, в ка-ком виде преподнести ей то, что собирался сказать. – Пока меня не будет, за тобой будет присматривать один парень… Он хороший человек, сегодня я вас познакомлю.

Мария с недоверием воззрилась на Алекса. Тот, почувствовав себя неловко под этим взглядом, сказал:

- Не беспокойся, сегодня вечером он придет, и ты сама это поймешь.

Где-то в девять часов вечера в дверь раздался звонок. Мария пошла откры-вать, но Алекс опередил ее.

- Я открою, - сказал он, снимая дверную цепочку. – Входи, Паша.

- Здравствуйте, - вежливо поздоровался гость, переступая через порог квар-тиры.

Пашей оказался приятной наружности молодой человек в серой куртке и таком же сером свитере, с добрыми голубыми глазами и пепельными волоса-ми. На плече у Павла висела черная спортивная сумка.

- Здравствуй, - поздоровалась Мария. Его улыбку нельзя было оставить без ответа. Он протянул ей руку и нежно пожал ее.

- Вот, Маша, познакомься, это Павел, - представил его Алекс.

- Очень приятно, - улыбнулась Мария. Павел немного застенчиво улыбнулся ей в ответ.

- … он будет с тобой на время моего пребывания в командировке, - закончил Алекс.

Павел кивнул, подтверждая его слова, и Мария оставила малейшие сомне-ния относительно своего доверия этому человеку.

- Была очень рада с вами познакомиться, - произнес гость и деловито прошел в комнатц. – Уверяю вас, - раздался его голос уже оттуда, - что оправдаю ваше доверие, девушка.

Алекс взглянул на Марию и улыбнулся, словно говоря: "Вот видишь, он неплохой парень".

Мария улыбнулась ему в ответ, чтобы показать, что она не волнуется по этому поводу, и прошла в комнату. Павел, поставив свою спортивную сумку на кресло, расстегнул на ней молнию и принялся деловито копошиться в ней.

- Ладно, я поехал. – Алекс чмокнул Марию в щечку на прощание и, прежде чем уйти, дружески помахал Павлу рукой. – Пока, Пашка.

- Пока-пока, - отреагировал тот, продолжая копаться в содержимом сумки.

Когда дверь за Алексом захлопнулась, и ключ щелкнул в замочной скважене со стороны лестничной площадки, Мария осмелилась спросит:

- Так вы – друг Алекса?

- Можно и так сказать, - неопределенно ответил Павел, не отрываясь от сво-его занятия.

"Так, с ним особо не поговоришь", - решила для себя Мария и вновь задала вопрос:

- Вы давно знаете друг друга?

Павел выпрямился и, наконец, посмотрел на нее.

- Еще со школьной скамьи. Мы всегда были хорошими друзьями. – И он вновь наклонился к своей сумке, на этот раз вынув из нее пистолет, на кото-рый привычным движением пальцев навернул глушитель.

- Не надо бояться, я не собираюсь вас грабить, - пояснил он, заметив испуг в глазах у Марии. – Это просто своеобразные меры предосторожности. - Пис-толет вновь вернулся в сумку, и она так и осталась стоять на кресле расстег-нутой. – Я слышал от Саши, что за вами охотятся. Тогда вы понимаете, поче-му я взял кое-что в нагрузку.

- Так вы..., - начала Мария, оправившись от легкого потрясения, какое произ-вело на нее оружие.

- Да, наемный убийца, если если можно так выразиться. – Павел запустил ру-ку в сумку и извлек из нее что-то, напоминающее газовый баллончик. – Или ваш телохранитель – если так вам больше нравится. Вот это, - он указал на то, что действительно оказалось газовым баллончиком, - вам пригодится, ко-гда вы надумаете выйти на улицу. Но, я думаю, если хотите знать мой совет, я бы на вашем месте лучше бы этого не делал.

Мария взяла из рук Павла это приспособление для самозащиты, с любо-пытством его изучая.

- Никогда ведь не держали в руках подобного? – заметил Павел.

- Ага. – Мария рассеянно улыбнулась. – А вы надолго к нам?

- Я не гость, чтобы уходить, когда вам это заблагорассудится, - ледяным голо-сом ответил Павел, вынимая из сумки и кладя рядом с ней пистолет, коробку патронов и винтовку с оптическим прицелом, находящуюся, пока что, в разо-бранном виде. – Не уйду, пока не повяжу того засранца, который капает вам уксус на рану.

Мария загрустила и опустила взгляд. Но, решив отогнать этим нехорошие воспоминания, предложила:

- Хотите чаю?

- Да, спасибо, - отозвался Павел, - хотя я обычно предпочитаю кофе, жела-тельно без сахара.

Мария улыбнулась, поняв, что гостю на самом деле надо, и поспешно уда-лилась на кухню, чтобы сделать кофе.

Когда она вернулась, то увидела, что Павел стоит у окна, спиной к двери, и протирает пистолет с глушителем, время от времени рассматривая его на свет.

- Я принесла кофе, - сообщила она, проходя по комнате и ставя поднос с дву-мя чашками дымящегося кофе. – Как вы просили, без сахара.

- Благодарю. – Павел бросил на Марию несколько смущенный взгляд и засу-нул пистолет за пояс брюк. Он пододвинул стул к столику и движением руки пригласил Марию сесть: - Прошу вас, садитесь.

- Спасибо, - улыбнулась с благодарностью Мария.

Поставив локти на стол, Павел стал внимательно изучать ее взглядом. Ма-рия отметила, что глаза у него серо-голубые, и в глубине их таится что-то та-кое, что заставило ее почувствовать себя в его присутствии как-то странно, словно бы находится в одной комнате с гепардом, хищным и коварным, в об-разе человека.

- Послушайте, может, перейдем на "ты"? – наконец, предложил он. – Меня вы можете называть Пашей. А вас?

- Маша, - уже почти не смущаясь, ответила девушка. – Простите, - осмели-лась спросить она, - а Саша, что, не называл вам моего имени?

- Ну почему, он говорил о вас. – Павел осторожно пригубил свою чашку го-рячего кофе и деликатно поставил ее на блюдце. – Мы нечасто общаемся на темы личной жизни, но все таки…

- Можно тебе задать один вопрос? – вспомнив о их недавнем разговоре о том, чтобы перейти на дружеские отношения, спросила Мария.

- Конечно, можно.

- Паша, у вас есть жена?

- Опять вы перешли на официальные отношения, - с шутливым укором заме-тил Павел. – Была, точнее говоря.

- Вы развелись? – с сочувствием осведомилась Мария.

- Нет, она уехала, ничего мне не сказав.

- А дети у вас были?

- Да, дочка, пять лет. Она забрала ее с собой, когда уехала.

- Она, наверное, теперь далеко отсюда… ваша дочь?

- Они уехали в Сочи. Думаю, там и поселились.

- Прости… простите, что задаю, может быть, слишком много вопросов… Но кто был тот, с кем она уехала?

Павел посмотрел на нее со спокойной улыбкой.

- Нет, почему, спрашивайте… Хотите знать, с кем она уехала? Со старым дру-гом, которого знал еще со школы, но который несказанно разбогател, открыв свое дело.

Мария посмотрела на него с сочувствием, которое можно было испытыват, лишь зная человека насквозь.

- Паша, а вы давно этим занимаетесь? – осторожно спросила его Мария.

Павел посмотрел на нее таким взглядом, будто она только что затронула со-вершенно секретную тему, и ее после этого следует убить как свидетельницу.

- Почти два года.

Мария понимающе кивнула.

- Простите, и сколько вам лет?

Павел встретил этот вопрос улыбкой.

- Двадцать семь.

Мария задумалась.

- На вид вам не дашь больше двадцати пяти, - высказалась она вслух.

- Спасибо, - рассмеялся Павел. – А тебе, Маша, тоже нельзя дать больше пят-надцати.

И оба они весело рассмеялись.

Когда кофе было уже выпито, он спросил:

- А у тебя есть какие-нибудь планы на будущее, Маша?

- Не знаю пока, - пожала плечами та. – Наверное – вырастить дочурку и от-дать ее в престижный колледж.

- Хм, это неплохай идея, - согласился с ней Павел. – У вас что, тоже дочь?

- Да.

- Ах, да, Алекс мне рассказывал что-то про это. – Павел досадливо ударил се-бя ладонью по лбу. – Лида, так?

Мария кивнула.

- Ей почти уже восемь месяцев, - не без гордости сказала она.

- Да, хорошо. – Павел поднялся из-за стола. В его правой руке оказалась пачка сигарет. – Я пойду покурю на балконе, если хозяйка не против.

Мария улыбнулась.

- Конечно. А можно и мне одну?

Павел удивленно поднял брови, но сигарету ей протянул.

Они вышли на балкон. Достав из кармана "зиппо", Павел услужливо дал ей прикурить.

- Спасибо, - поблагодарила Мария и слегка затянулась.

- Давно это случилось? – смотря куда-то в даль, тихо спросил Павел.

- Что? – переспросила Мария, не сообразив, о чем вопрос.

- Ну.., - произнес он, позволяя ей самой докопаться до сути.

- А, это.., - удрученно произнесла Мария. – Где-то около трех лет назад. Я уже не помню, когда точно.

- А звонить этот тип вам начал как давно?

- Два дня назад, если не соврать.

- Как он с тобой разговаривал? Угрожал?

- Да нет, не сказать… Он просто говорил, что хочет навестить меня.

- Пусть только попробует, - сказал Павел таким голосом, что Мария поняла, что этот человек не шутит.

- Спасибо, что вызвались помочь нам, - с благодарностью произнесла Мария.

- Это ничего. – Павел щелчком отправил недокуренную сигарету вниз, вер-нулся в комнату, подошел к розетке, к которой был подключен телефон, и от-ключил аппарат. – Вот так. Теперь он не сможет трепать вам нервы своими звонками.

- А если Саша позвонит? – недоверчиво спросила Мария.

- На это у меня ест мобильник, - нашелся Павел и, подойдя к сумке, вынул из нее и продемонстрировал Марие мобильный телефон, затем вновь положил его обратно, - так что теперь не беспокойся об этом. Я взял у него телефон вашей квартиры и договорился с ним, что он мне позвонит, или я ему, если что случится.

- Тогда я спокойна, - с облегчением вздохнула Мария.

Было десять часов вечера, когда Мария пошла в их с Алексом комнату. На подходе к комнате она остановилась и повернулась к Павлу, который сидел на диване, складывая что-то с своей спортивной куртке.

- Ты здесь ляжешь, хорошо?

- Нет проблем! – сделал тот жест рукой и улыбнулся.

Мария улыбнулась ему и пошла к себе в комнату. Ей сейчас было спокойно и легко, словно она являлась какой-нибудь вип-персоной с огромной охраной.

На полпути она обернулась и успела поймать тот момент, когда он стягивал с себя одежду, обнажая хорошо натренированную грудь и плоский мускули-стый живот. Какая-то ее часть глубоко внутри нее хотела близости с ним, но девушка быстро посоветовала себе мысленно не думать не о том и поспешила к себе в комнату.

А Павел, между тем, достал из сумки сотовый телефон и быстро набрал номер на светящихся зеленоватым светом кнопках.

- Алло, Сань, это я.

Алекс поспешно схватил трубку, лежащую на сидении автомобиля возле водительского.

- Павел? Как дела? Никто не звонил?

- Нет, никто. Я отключил телефон.

- Ну и правильно сделал. Как там Маша, не скучает?

- А чо ей скучать-то? Она здесь цела, невредима…

- Послушай, ты не мог бы передать трубку ей?

- Извини, старик, но, мне кажется, она уже спит.

- Ладно, тогда не надо.

- Ладно, все, деньги капают. Если что – перезвоню.

И Павел прервал связь. Несколько секунд подержал в руке мобильник, за-тем убрал его в сумку и перевел взгляд на сиротливо лежащий у стены теле-фонный провод.

"А может", - подумалось ему, - "включить, и пускай работает?.."

Он подошел к розетке и воткнул туда шнур. Потом подошел к телефону и снял трубку. Аппарат работал.

Но только он вернул трубку на держатели, как вдруг телефон зазвонил. Удивленно посмотрев на аппарат, Павел снял трубку и, затаив дыхание, при-ложил ее к уху.

- Маша? Надеюсь, это ты взяла трубку?

- Слушай, парень, я тебе советую: не звони больше. Еще раз позвонишь – окажешься в земле.

- А, это ты, Алекс. Или это, все таки, не ты?

- Этот тот, кто надо. Не звони больше, я тебя предупредил.

- И что ты сделаешь? Отключишь телефон или предъявишь мне громадный телефонный счет?

- Что тебе надо от нее? Чего ты к ней привязался?

- Тебе этого не понять.

- Отчего же? Если это только потому, что ты ревнуешь ее к Алексу, то знай: она тебя не любит. У нее есть Алекс, и ты для нее – лишний.

- Не учи меня жить, парень. Кстати, как тебя зовут?

- Павел.

- Хорошее имя. Не думаю, Павел, мы поймем друг друга.

- Послушай, я не хочу, чтобы ты звонил сюда. Давай лучше встретимся сего-дня в парке и все обговорим.

- Ах, ты хочешь поговорить? Неужели телефона тебе мало?

- Я не хочу, чтобы Маша платила еще и за телефон из-за тебя!

На том конце линии раздался тихий смех.

- Ну хорошо. Приходи сегодня в парк ровно в девять часов.

- У тебя часы отстали, великий конспиратор.

Но на том конце провода уже положили трубку.

Павел решил не будить Марию. Когда на улицах города зажглись огни, он уже прогуливался по парку в рассеянном свете фонарей.

"Где же он?" - размышлял Павел, то и дело поглядвая на часы с подсветкой на циферблате.

И вот как только он об этом подумал, из растущих возле клумбы кустов появился тот, на встречу с кем он сюда пришел.

- А, это ты. – Павел непринужденным жестом коснулся кобуры, спрятанной под курткой. – Ну что ж, я готов. Отойдем в скверик. Или, может, здесь пого-ворим?

Неизвестный сделал несколько непринужденных шагов и остановился пе-ред Павлом.

- Ты – Павел?

- Ну. – Павлу не хотелось вступать в дискуссии, но он терпеливо давал потен-циальной мешени выговориться.

- Очень приятно. Тогда ты должен знать кое-что, - заговорщицким тоном про-говорил Михаил и замолчал в желании потянуть паузу.

- Ты о чем? – насторожился Павел.

- У Марии на роль жениха было много претендентов, - заговорил Корсаков, - но никто из них так и не стал для нее принцем на золотом коне. Хочу тебя предупредить, что если и ты надеешься на это, то у тебя ничего не получится. Она – моя.

- Хорошо, пусть так. – Павел решил на время отвлечь внимание противника, незаметно накручивая на пистолет глушитель. – Но ты устарел, парень…

Он выбросил руку с пистолетом вперед и нажал на курок. После первого сухого хлопка Корсаков прыгнул в сторону, так что второй прошел вхоло-стую.

Павел услышал только, как зашуршали кусты. Он весь напрягся и внутрен-не, и внешне, водя дулом пистолета из стороны в сторону. Его зрение было предельно напряжено, но в остальном кругом царила тишина. Он сделал пару шагов к кустам и осторожно раздвинул их глушителем.

"Куда он делся?" - промелькнуло у него в голове.

Внезапно на него напали сзади. Он только услышал резкий шорох кустов, и тут же его повалили на землю. Удар ногой по пальцам – и пистолет отлетел к кустам.

Павел попытался ударить своего противника, но тот уже набросил на его шею ремень и начал его затягивать. Павел все таки сумел ударить нападавше-го по лицу, но тот лишь сильнее стянул ремень на его горле.

Но выход из положения нашелся сам собой: Павел резко, насколько мог, поднял ногу, и ударил носком носком кроссовки своего противника прямо по переносице. Тот быстро отстранился и на какое-то время ослабил свою хват-ку. Но этого было достаточно, чтобы Павел быстро поднялся на ноги и ударил противника в нос. В результате Корсаков повалился на землю, а Павел сорвал со своей шеи ремень и мгновение подумал, держа его в руках, затем двинулся к поверженному противнику и ловким движением стянул ему руки за спиной этим же ремнем.

Павел сел на землю возле Корсакова и решил отдышаться. Он до сих пор не мог сообразить, что минуту-две назад чуть было не задохнулся в петле из ремня от рук того, кого ему заказал его чуть ли ни лучший друг.

- Ну что, приятель, отдышался? – осведомился он, на самом деле, мало забо-тясь о его здоровье. Достав из кармана помятую сигарету, закурил.

Михаил перевернулся на спину. Он тяжело и отрывисто дышал сквозь стис-нутые зубы.

- Тебе нечего сказать мне? – продолжал Павел.

Корсаков попытался лягнуть его ногой, но юноша ударил его по ноге и по-обещал:

- Не лягайся, слышь? А то я тебе бошку отстрелю, понял? Вот так-то…

Отдохнув еще немного, Павел поднялся с земли и принялся шарить в кус-тах в поисках пистолета.

- Ну что, парень, - со вздохом произнес он, садясь на корточки возле лежаще-го на земле Корсакова, - будем колоться, кто ты такой?

Михаил оскалился. Из разбитого носа текла кровь.

- Молчишь? Ну молчи, молчи… - Павел приставил глушитель к виску нераз-говорчивого пленника.

- Ты дружок Эла, правда? – мстительно сверкая глазами, изрек Михаил. – Ну так знай: Маша не любит его. Она мне сама об этом сказала.

- Да что ты говори-ишь! – недоверчиво прищурился Павел. – Да она на тебя и не взглянула бы ни разу!

- Это ты так для себя решил, - злорадно осклабился Корсаков. – Быть может, она тебе не говорила, ты ничего не знаешь…

- Ну, излей мне душу.., - попросил его Павел, нажимая глушителем на висок юноши.

- Хорошо, если ты настаиваешь, - нагло произнес Михаил, пытаясь убрать го-лову от пистолета, но киллер ему не позволил. – Мы с Марией были близки одно время. До того, как в ее жизни появился этот тип. Она полюбила его и решила расстаться со мной, но я отказался. Тогда она поставила меня перед ним как маньяка-убийцу…

- А ты разве не он? – Павел оскалил зубы, сильнее тыча пистолетом в висок Михаила. Тот поморщился.

- Нет, не он, - едва слышно просипел он.

- Точно?

- Да. Мария все это придумала.

- Что-то я тебе не верю, парень. – Павел грубо отпихнул от себя Корсакова, встал и пошел в том направлении, откуда пришел.

- Что ты собираешься делать? – с подозрением спросил Михаил его вслед.

- Увидишь, - таинственно бросил в ответ Павел. – Это будет сюрприз для те-бя.

Вскоре лежащего в неудобной позе Корсакова ослепил свет фар остановив-шейся на парковой дорожке легковой машины. Михаил зажмурился и увидел фигуру, возникшую в распыленном свете фар – это был тот, кто наверняка со-бирался расквитаться с ним. Кто он был? Друг Марии или приятель Алекса? Но кто бы он ни был, этот парень явно ставил себя на голову выше него.

- Ну что, приятель, как ты тут без меня, ничего не отлежал себе? - приветли-вой улыбкой встретил его Павел; добродушия в нем было не больше, чем в удаве, засмотревшегося на кролика.

Приблизившись к Корсакову, он схватил Михаила за куртку и потащил его к машине.

- Прокатимся с ветерком, - пообещал ему Павел, затем завалил Корсакова в багажник и плотно захлопнул крышку.

Корсаков почувствовал, как машина тронулась с места и поехала. В бес-сильной злобе он несколько раз саданул по багажнику изнутри, но потом ус-покоился, осознав свое безвыходное положение.

Где-то через полчаса безостановочного движения машина остановилась.

- Все, малыш, приехали. – Павел открыл багажник и вывалил Корсакова пря-мо на землю.

Они оказались в лесной зоне. Черные силуэты деревьев вырисовывались на фоне ночного неба.

- Ну все, парень, помолись, если знаешь какие-нибудь молитвы.

Но тут Корсаков сделал неожиданное: он ударил Павла головой в лицо, толкнул его и поверг на землю, а затем бросился бежать в направлении леса.

- Вот сука! – Павел поднялся, прикрывая рукой разбитый нос. – Падла ч-чертова!

Он дошел до машины и взял с заднего сиденья сотовый телефон.

- Алло, - отозвался не подозревающий о такой лаже Алекс.

- Небольшая неприятность проклюнулась, Эл, - несколько виноватым голо-сом произнес Павел, поглядывая с неприязнью в том направлении, куда сбе-жал его пленник. – Наш общий друг сорвался с крючка.

- Как сорвался?!.

- Да ты не волнуйся, - поспешил успокоить его Павел, - Эл, далеко не уйдет.

- А, понятно, - удрученно произнес Алекс.

- Ну ладно, старик, до связи. – Павлу уже не тепрелось броситься в погоню. – Все, пока, я тебе перезвоню.

Он положил телефон обратно в машину и припустил в сторону леса.

… Корсаков бежал, не останавливаясь. Было тяжело бежать со стянутыми рмнем запястьями, но в душе он первый раз почувствовал страх.

Вот он споткнулся об упавшее деревце и упал. Добравшись до ближайшего дерева, он прислонился к нему спиной и затаился. Дыхание сбивчиво выры-валось из легких, он чувствовал себя измотанным. Попытался высвободить руки, но тщетно – от этого ремень только сильнее врезался в запястья.

Вот в нескольких метрах от себя он увидел фигуру Павла. Остановившись, тот крутил головой по сторонам, потом побежал совершенно в другом на-правлении и вскоре совсем исчез из виду.

Михаил выдохнул с облегчением. Закрыв глаза, он прислонился затылком к дереву, возле которого сидел, и закрыл глаза.

Надо было выбиратья.

Немного отдохнув, Корсаков поудобнее устроился под деревом и повторил попытку высвободить запястья. Когда понял, что это ему не удастся, он ос-мотрелся в потьмах в поисках какого-нибудь сучка или палки, при помощи которой мог бы помочь себе в этом. Нащупав пальцами у себя за спиной пал-ку, словно специально отломившуюся от дерева, чтобы ожидавать его здесь, Михаил просунул его между ремнем и рукой и, уперев ее в землю, решил ис-пользовать ее как рычаг.

После некоторых стараний ему это удалось. Ремни заметно ослабли, и он попытался вытянуть одну руку. Почувствовал, как натягивается кожа, но руку все же освободил. Уже без труда сняв ремень и бросив его на землю, Корса-ков встал и посмотрел по сторонам, затем поднял ремень с земли и двинулся на поиски Павла.

Роли поменялись: охотник снова стал жертвой.

Между тем Павел, делая малую ставку на то, что его жертва способна была освободиться, продолжал двигаться через лес. Решив, наконец, с досадой, что беглец теперь уже далеко, он развернулся и пошел обратно, к машине.

Внезапно он остановился и насторожился: ему показалось, что он услышал поблизости какой-то слабый шорох, словно кто-то, наблюдая за ним, старался незаметно подкрасться к нему.

Корсаков внезапно подбежал к нему со спины и закинул ремень ему на шею. Павел успел только не достаточно сильно ударить его локтем в живот, но Михаил селал ему подножку, и оба противника оказались на земле.

Когда рука Павла, держащая пистолет, оказалась на земле, Михаил выбил его ботинком в неизвестном направлении. Павель попытался просунуть паль-цы рук под ремень, который, казалось, был готов сплющить его горло до шейных позвонков, но тот слишком сильно прилегал к нему. Словно почувст-вовав его попытку освободиться таким способом, Корсаков еще сильнее на-тянул ремень, напрягая мышцы рук изо всех сил.

Павел почувствовал, что задыхается. Собрав все оставшиеся силы, он на-щупал рукой паховую область противника и с силой сомкнул на ней пальцы. Михаил взвыл от боли и рефлекторно убрал ремень с его шеи. Павел быстро вскочил на ноги и стремительно поднял валяющийся чуть в отдалении писто-лет. Он сделал ошибку, направив его на преступника: ударом ноги тот выбил оружие из его руки.

Оправившись от боли, причиненной ему Павлом, Михаил вскочил на ноги и ударил пряжкой ремня по лицу своего противника. Тот опешил на несколько мгновений, и тогда Корсаков ударом ноги по коленной чашечке заставил его упасть вновь.

Убийца уже нависал над ним. Он стоял над распростертым перед ним про-тивником, широко расставив ноги для пущей устойчивости. Когда Павел по-пытался подняться, он накинул ремень ему на горло и потянул за концы. По-няв, что вырваться ему, скорее всего, уже не удастся, Павел сделал вид, что умер: расслабил все конечности и безвольно повис на ремне.

Михаил сильнее стянул ремень на его шее, и в голове у Павла промелькнула мысль: "Ну все, мне конец".

Но Корсаков ему, похоже, поверил: приподняв его так, чтобы заглянуть ему в лицо и удостовериться в этом, он выпустил ремень из рук, и Павел безжиз-ненно плюхнулся на землю.

Михаил секунды две постоял над ним и удалился.

Павел поднялся и потер шею, на которой, вероятно, остался след от ремня, повернул голову и посмотрел вслед уже удалившегося маньяка.

Парень лет двадцати двух находился в своей маленькой однокомнатной квартире один. Он сидел под одиноко висящей под потрескавшимся потолком лампочкой на поставленном на попа стуле, поставив согнутую в колене ногу на уставленный нехилой снедью стол и точил пилкой ногти на покрытых мелкими шрамами руках. Трехдневная щетина украшала его лицо с пухлыми губами и круглым подбородком.

В тот самый момент, когда хозяин квартиры даже не подозревал о столь поздних гостях, в дверь раздался осторожный стук.

Он пошел открывать, на ходу грубом басом спрашивая:

- Ну кто там еще?!

За дверью стоял Корсаков, привалившись плечом к дверному косяку, воро-вато втянув голову в плечи и глядя на хозяина немигающим, направленным исподлобья взглядом.

- Миха? Ты? – Хозяин квартиры даже отпрянул от неожиданности, полными искреннего удивления глазами глядя на ночного гостя.

Корсаков ничего не ответил. Он буквально ввалился в квартиру, пьяной по-ходкой прошел в комнату и плюхнулся там на обветшалый диван с порванной обивкой.

Хозяин квартиры прошел в комнату вслед за ним и остановился напротив него.

- Ну чо стоишь, - устало обратился к нему Корсаков. – Принеси лучше вы-пить.

- Щас. – И тот быстро исчез в кухне.

Вскоре он вернулся в комнату с двумя бутылками водки в руках.

- Богато живешь, - криво ухмыльнулся Михаил, беря в руку и откупоривая бутылку.

- Ты как здесь оказался? – поинтересовался у него хозяин квартиры, подвигая стул поближе к нему.

- Да так, зайти решил. – Михаил пригубил бутылку и причмокнул от удоволь-ствия губами. – У меня есть к тебе дело. Ты мог бы помочь мне в одном дель-це?

Хозяин квартиры погрузился в раздумья, затем глотком отпил из бутылки и спросил:

- Что за дело?

Алекс вышел прогуляться вечером. Он знал, что Мария не спит – в такое время она обычно бодрствовала, и он достаточно хорошо знал эту девушку. В кармане черного пальто лежал бумажник, а в нем – деньги, на которые он со-бирался купить своей любимой то, что бы в очередной раз доказало ей его привязанность и чистые чувства любви.

В магазинчике, где приятно пахло розами всех размеров и цветов, его встретила лучезарно улыбающаяся продавщица – молодая блондинка с выра-зительными голубыми глазами.

- Что-то хотели купить своей любимой девушке? – приветливо спросила она.

- Мне, пожалуйста, роз вон тех, - улыбнулся в ответ Алекс, вынимая бумаж-ник. – Они у вас по пятьдесят, да?

- Да. – Продавщица коснулась точеными пальчиками большого бардового цветка. – Вам упаковать его красивенько?

- Да, будьте добры.

- Вам сколько цветочков?

- Двенадцать, будьте так любезны.

- О, а у вас хороший вкус, - заметила девушка, любовно перевязывая букет ленточкой. – Уверен, ваша избранница будет в восторге.

- Да, вы правы, благодарю. – Предварительно выложив на прилавок из бу-мажника две нужные банкноты, Алекс наприавился к выходу из магазинчика.

Выйдя на улицу, он направился к дому своей любимой, сияя от предвкуше-ния порадовать ее.

Но едва он пересек дорогу и двинулся по аллее мимо парка, почувствовал спиной преследование. Бросив взгляд через плечо, он увидел человека, иду-щего за ним. Алекс немного ускорил шаг, а когда еще раз глянул назад, то да-же остановился, обнаружив, что никого сзади него уже нет.

"Показалось", - решил про себя он и продолжил путь.

Но только он свернул в сторону, как вдруг услышал, как из кустов его кто-то позвал:

- Эй, Эл! – заговорщицки шепнул кто-то.

Алекс остановился и стал пристально вглядываться в окутанный сумерка-ми парк. Ему показалось какое-то шевеление где-то там, в кустах, и он подо-шел ближе. В этот момент из них показался Корсаков. Все произошло на-столько внезапно, что Алекс только успел отстраниться. Букет выпал из его рук, пробитый в четырех местах, а сам юноша опустился на землю, чувствуя, как его легкие наполняются кровью. Темная пелена сомкнулась над ним, пе-рекрывая все окружающее. Он не видел своего убийцы, но до него, как сквозь непроглядный лондонский туман, донесся его насмешливый и злобный голос:

- Приятной дороги на тот свет, Эл.

Шел листопад, и небо высоко над головой нависало грозным свинцом. Свежий могильный холмик был почти полностью скрыт под большим вен-ком. Прямо под этим шатром из искуственной ели стояла застекленная фото-графия молодого парня. Его глаза весело сверкали с черно-белой фотографии, сделанной на фоне осеннего парка.

Мария стояла, склонившись над могилой,в руках держа пестрых букет астр.

Слез не было на глазах девушки – они высохли совсем недавно, оставив на щеках следы. Ее лицо выражало скорбь человека, для которого в жизни за-кончилось все. А ведь так оно и было. В ее душе царила пустота, холодное осознание страшной потери.

Сзади послышался тихий шелест ковра из опавших листьев. Вот кто-то ос-тановился у нее за спиной и тихо вздохнул:

- Да, жаль Эла. Мы были с ним обычными друзьями, можно даже сказать, знакомыми, но все же… все же он был мне как брат.

Затем листья зашуршали уже совсем рядом с ней, и краем глаза девушка заметила остановившегося возле нее Павла. На его лице отражалась скорбь, одет он был в ту же куртку, в которой был тогда, когда начиналось ее с ним знакомство.

- Я знаю, кто это сделал, - негромко сказал он.

- Ты правда решила это сделать? – тихо спросила подругу Елена. Сидя на по-доконнике в квартире Марины, она с тревогой созерцала огни опускающегося в ночь города.

- Да. Если не я – то кто? – уверенно ответила девушка, закладывая в пистолет последний патрон.

- Машка, ты начинаешь меня пугать, - с тревогой призналась Елена, слабо ве-ря, что ее подруга откажется от своей затеи, но та ей на это ответила:

- Никто тебя не собирается пугать, Лен. Просто я собираюсь сделать то, что должна была сделать еще два года назад…

Елена промолчала, но с тоской посмотрела на свою подругу.

- А что, тот парень, о котором ты говорила…

- Нет, - резко отрезала Мария, не дав подруге сформулировать вопрос. – У не-го повреждена нога.

- Дурость какая-то! – возмутилась Елена.

Тут она замолчала: Мария повернулась к ней; холодное дуло смотрело пря-мо на девушку.

- Э, Маш, ты чего? – не на шутку испугалась Елена. Она медленно подняла согнутые в локтях руки, показывая своей подруге, что она не имеет ничего против ее замысла, хотя в душе мечтала отговорить ее от этого. На самом де-ле она уже сомневалась, шутит ли ее подруга, или же в самом деле решила от нее избавиться.

Глаза Марии блестели; она то ли плакала, то ли сходила с ума. В ее глазах Елена испуганно узнала холодный взгляд девушки-гангстерши из голливуд-ского фильма.

Но все обошлось: рука с пистолетом дрогнула, и Мария плавно опустиала оружие. В ее взгляде вновь появилась тоска и безысходность, и она опустила голову, смотря куда-то в сторону, в пол, и казалось, в этот момент вспоминала все моменты ее счастливой жизни, которую неожиданно прервало чудовище, которое она знала еще со школы, и которое еще тогда начало убивать ее зна-комых, преследуя цель, ответ на которую уже начал закрадываться в голове несчастной девушки.

- Я знаю, - почти прошептала она, чем еще больше напугала Елену, подумав-шую было, что ее лучшая подруга окончательно сошла с ума.

- Что? – громко спросила она, думая своим голосом и привести подругу в чувство, и не бояться самой.

- Я знаю… - Мария повернулась к ней лицом, и Елена в первый раз за весь вечер увидела новое выражение на ее лице – это было лицо человека, осоз-навшего то, что только что добрался до истины.

Дмитрий Хлебников не торопился идти в свою квартиру. В подъезде давно выкрутили лампочку, и он стоял почти в кромешной темноте на лестничной площадке и курил, уперев одну ногу в стену возле постершейся надписи "Спартак – чемпион".

Внезапну вступившая на лестничную площадку фигура молодой женщины заставила его криво улыбнуться.

- Заблудилась, подружка?

Девушка ничего не ответила. Она просто двинулась на него, сжимая что-то слабо потрескивающее в опущенной вдоль тела левой руке.

Дмитрий отделился от стены, с недовольством смотря на нее.

- Ты что, девочка? – безо всякого злого умысла добродушно обратился он к ней.

Но девушка, так же не произнося ни слова, подошла к нему вплотную и коснулась его чем-то, что буквально прострелило все мышцы юноши. Он со-дрогнулся и рухнул ей под ноги, ловя ртом воздух.

Мария присела над ним на корточки и процедила сквозь зубы, обращаясь к нему:

- Где Корсаков, в какой он квартире?

- А ты – сучка Алекса?..

Дмитрий взвыл, когда по неосторожности слов получил продолжительный и болезненный удар электрошокером.

- Хорошо, хорошо, я скажу… - Дмитрий обнажил зубы в усмешке попавшего в сети койота. – Послушай, скажи, а это личное, да?

В ответ на это электрошокер коснулся его горла чуть ниже нижней челюсти, тело юноши дернулось, и он застыл на полу.

Поднявшись с корточек, Мария поднялась на следующую лестничную пло-щадку и остановилась в нерешительности, за какой из четырех дверей мог скрываться главный враг всей ее жизни.

Все еще окончательно не решив, за какой именно, она надавила на кнопку звонка той, к которой в тот момент стояла лицом.

Никто не ответил ей из-за этой двери. Марие послышался неосторожный шорох: кто-то внутри квартиры старательно не хотел быть замеченным.

Мария поняла, что это может быть именно ОН. Она могла была уверена, что слышала его дыхание там, за закрытой дверью.

Девушка отступила от двери на шаг и скрылась в полумраке возле лифта.

Щелкнул дверной замок, и дверь осторожно приоткрыли. Кто-то выглянул наружу.

Корсаков чувствовал, что это – ОНА. Через дверь он слышал, как его при-ятель с кем-то разговаривал, или это был не он, а кто-то другой, или ему это только послышалось. Не успела его растрепанная шевелюра наполовину вы-сунуться из дверного проема, как тень набросилась на него со стороны лифта, и он получил оглушительный электроразряд под подбородок, тут же отлетев вглубь квартиры. Мария быстро Юркнула в квартиру следом и заперла вход-ную дверь на все замки, навесив для верности и дверную цепочку. Корсаков все еще приходил в себя, наполовину оглушенный, когда до него донеслись полные торжества справедливости слова:

- Ну что, попался, сволочь?!.

Михаил отвел руку от лица, которой прикрывал глаза, в которых сначала стояла темнота, а потом появился туман, который затем начал медленно рас-сеиваться, являя ему фурию, лицо которой ему было знакомо до какой-то нежной боли.

- А-а, Маша, - почти виновато улыбаясь, он поднялся вдоль стены и остался стоять в полусогнутом положении. – Ты… ты пришла проведать меня?

- Нет, Миш, - мстительно произнесла Мария, вынимая пистолет, - я пришла не за этим. Я пришла напомнить тебе боль других.

Лицо Корсакова переменилось. На нем появилась нервно-паралитическая улыбка, но было видно, что он понимает, что все это – всерьёз.

- Ты это… серьезно? – на всякий случай решил поинтересоваться он.

- Серьезнее некуда, - холодно убедила его девушка.

Какое-то время они оба молчали, потом Михаил осторожно спросил:

- И что ты будешь делать теперь?

- А сейчас увидишь. – Мария едва сдерживалась, чтобы не нажать на курок, а Корсаков, словно понимая, что этими словами лишь приблизил неотвратимое, поспешно заговорил:

- Постой, но ты ведь не можешь меня убить!

- Это отчего же? – Мария насмешливо посмотрела на него, склонив голову набок. – Разве я не должна была сделать это еще тогда, в средней школе?

- Да, это так, я признаюсь, я был виновен во всех твоих бедах…

- Бедах?! И это ты называешь бедой?!.

- Да, да, я понимаю…

- …ты убил моих друзей, ты лишил меня любви! – По щекам Марии уже тек-ли слезы, пистолет дрожал в ее руке и готов был выстрелить в ненавистного ей взломщика всей ее жизни.

- Да, я понимаю, Маша, но я ведь любил тебя! Неужели ты никогда не заме-чала этого?

- Нет, - сказала Мария и нажала на курок. Она целилась ненавистнику в лицо, но пуля лишь отбила штукатурку возле головы Корсакова.

Тот явно этого не ожидал, но сначала вздрогнул, а потом самодовольно ух-мыльнулся.

- Эл и из газетной палочки лучше стрелял, - заявил он и вдруг резко двинулся на немного сбитую с толку Марию.

Девушка резко вскинула руки с зажатым в ладонях пистолетом и погасила безумный блеск в глазах преступника; пошатнувшись и захрипев, он стал не-уклюже опускаться на пол, зажимая ладонью горло; между пальцами руки сочилась кровь. Мария, опустив пистолет, с каким-то безумством смотрела на него. Она была на волосом от смерти, и теперь медленно понимала, что жива. Михаил смотрел широко раскрытыми в ужасе глазами куда-то сквозь нее, ко-гда девушка приблизилась к нему и произнесла:

- Ну вот и сошлись, уб-людок! – несколько раз подряд выстреливая ему в ли-цо в упор.