ПРОКЛЯТИЕ

Фэнзона

Традиции нужно чтить

БиблиотекаКомментарии: 0

Сидя над листом бумаги, я долгое время не мог решить, с чего мне начать свою историю. Но потом я понял, что стоит начинать с правды. С того, что крутилось в голове.

Я точно не уверен, что раньше именно так и было, но как нам рассказывали старослужащие, если девушка не дожидалась парня из армии, то по приходу домой тот сажал дерево. Честно, мне кажется, что это выдумка. Но они нас уверяли тогда, что это была такая традиция, благодаря которой у нас теперь такие густые леса.

Но так оно было или нет – теперь для меня не имело разницы. Моя девушка все равно меня не дождалась.

Честно сказать – ощущение было не из приятных. Особенно если учесть тот факт, что я ее любил и любил по-настоящему сильно. Я обожествлял эту девушку, писал в ее честь стихи, заваливал цветами и подарками, водил, куда бы она только не пожелала (мы жили в деревне, там с походами все обстоит намного проще, так как мест не много и они бесплатные).

Я помню, как она обещала, даже не обещала, а клялась дождаться меня. Плакала на перроне, когда я стоял в строю, и когда нас вели к поезду. А через пару месяцев она воткнула мне в грудь нож, вырезала сердце, бросила его себе под ноги и начала топтать.

Разумеется, в последней строчке я включил фантазию, чтобы вы смогли представить себе ту боль, которую она мне причинила. Но если серьезно, то все произошло совершенно иначе. Никто не резал мою грудь. Валерия, так ее звали, и вовсе не собиралась мне говорить о том, что у нее появился новый спутник жизни. Она боялась, что я могу оказаться одним из тех хлюпиков, которые кромсают себе вены в туалете, когда узнают, что их место в бабьем сердце занимают другие. В нашей роте таких идиотов оказалось трое (я не один из них). Если вы считаете не уместным то, что я назвал этих дебилов идиотами, то запомните – вы в таком случае тоже не блещите умом. Я не спорю, жалко ребят, которым рога мешаю надеть головной убор. Однако уход из жизни не вернет время назад и не регенерирует девственную плеву. Он избавит их лишь от недельной депрессии, но стоит ли это слез их матерей? О том, что эти идиоты подставляют своих сослуживцев, я и вовсе не говорю.

Первым критином нашей роты был Леха Синицын. Синица узнал о том, что у его девушки появился новый парень, через две недели после Присяги. Ему об этом сказал друг, когда они свиделись с ним на КПП. Через одиннадцать часов Леха закрылся в туалетной кабинке, сел у чаши "Генуя" и исполосовал вены бритвой. Дневальный нашел его уже мертвым. Но зато Синица оказался не показером. Вскрыв вены, он засунул руки в напольный унитаз, чтобы кровь не вытекла из кабинки и не помешала довести суицид до конца. Ну и дневальным само собой работы меньше.

Вторым заставил плакать свою мать Ширяев Влад. Ширя, как мы его ласково звали, ощутил вызванный ростом могучих ветвистых рогов дискомфорт на третьем месяце службы. Но здесь конечно стоит отдать должное той бабенке, которая толкнула его на самоубийство, за то, что она сама ему обо всем рассказала. Когда Шире вручили письмо от нее, он как чувствовал, что там будут написаны слова о сожалении что так получилось, что он хороший парень и дело вовсе не в нем, что она нашла себе другого и что он должен отпустить ее.

Честно говоря, я сомневаюсь, что девушкам, которые не дожидаются парней из армии, действительно может быть их жаль. А разве не так? Какая может быть жалость к человеку, который находится за тысячи километров от нее, если под рукой она имеет новый предмет обожания? Нет уж, там нет времени на жалость. Там гормоны контролируют работу мозга.

Через два дня после прочтения полученного письма, когда рота занималась чисткой оружия, Ширя осуществил свой план. Пользуясь моментом, когда старослужащих не оказалось рядом, он дал свой мобильный телефон Турилу и попросил снять на видео, как он позирует с автоматом в руках. Когда пошла запись, Влад улыбнулся в камеру мобильника и крикнул:

- Смотри, сука, что ты наделала!

Все посмотрели на него, но ничего не сделали. Мы даже не отреагировали, когда он передернул затвор автомата… и зря. Черт, мы даже думали, что Ширя прикалывается и тогда, когда он засунул дуло себе в рот. Мы опомнились лишь после того, как раздался выстрел и к потолку взлетел фонтан его мыслей и воспоминаний.

Спустя какое-то время, хотя мы и понимали на сколько мерзким являлось задуманное нами, мы все же сделали то, на что Ширя и рассчитывал. Мы нашли страницу его бывшей девушки в социальной сети и бросили это видео ей на "стену".

Идиот №3 – Поребин Юрка. Если честно, то Юрку мне было жалко больше всех. Нас он покинул через десять дней после Шири. Он созванивался со своей "любовью" через день, писал письма, и казалось, что у них все просто замечательно. Но, похоже, Сатана смотрел на него снизу все это время и смеялся над жестоко обманутым смертным. И все бы так и оставалось еще долго, но когда ты в армии, то твоими глазами и ушами на "гражданке" становятся твои друзья (хотя, когда ты пересекаешь КПП воинской части, количество друзей сводится к минимуму, так как большинство о тебе просто-напросто забывает). Вот так эти глаза и уши поведали ему о том, что она уже месяц как вышла замуж за одного из его довольно близких друзей.

Не смотря на то, что из-за двух предыдущих рогоносцев у нас появились обязательные еженедельные встречи с психологами, после встреч с которыми хотелось убить себя всеми возможными способами, но о повышении мер безопасности никто не удосужился позаботиться. Вот Юра и обожрался какого-то порошка из кладовки, запивая его средством для мытья полов. Честно говоря, я не видел его тела, но одни говорили, что у него раздулся и лопнул живот, а другие уверяли, что он выблевал все свои кишки, и лишь от единиц можно было услышать, что его нашли просто мертвым.

К моменту его смерти, я уже знал, что меня никто не ждет. Но я не был критином, который из-за какой-то (пусть даже и не какой-то, а особенной) бабы вскроется, причинив еще большую боль окружающим.

Конечно у меня была депрессия. Боль поедала мою душу, как какой-то паразит, но я все равно держал ее в себе до конца, сорвавшись всего пару раз. Первый раз, я потолкался со старослужащим, правда, до драки тогда не дошло, так как нас быстро растянули по разным концам казармы. Второй раз я "прокачал" троих сослуживцев в туалете, за то, что они там курили. Они отжимались на мокром полу под мой счет, а я смотрел на них и (считайте меня уродом, но мне это было необходимо) курил отобранную у них сигарету.

Потом я узнал, что они провстречались всего полмесяца. Наверное, многие обрадовались бы такой новости, но меня она только разозлила. Стоило ли ее мимолетное счастье геноцида моих нервных клеток?

Но ладно, не будем зацикливаться на этом. Я вообще собираюсь не расписывать все до мельчайших подробностей. Так – несколько строк из различных этапов моей жизни, тем более скоро начнет темнеть, а там мне будет не до писания…

Уволился в запас я с чистыми пагонами, и соответственно чистой совестью (и без синяков на подбородке). Как сейчас помню эти двенадцать "строевых" от ворот КПП, крики, хлопки пробок слетающих с бутылок шампанского. Его кислый вкус на отвыкших от алкоголя губах.

Помню, как нам улыбались проходящие мимо девушки, как мы предлагали им выпить с нами. Как проводница в поезде просила нас не шуметь, а мы все равно орали матом и пели армейские песни, заливая глотки водкой и пивом. Помню, как мне не хватило денег на цветы для матери, и как продавец уступил мне их в цене. Как шел по улице родной деревни, еще не зная, что возле моего дома собрались меня встречать все мои друзья (те, что помнили обо мне, звонили, писали и те, которые вспомнил обо мне днем раньше). Еще уходя в армию я представлял себе этот момент, и он оказался весьма похожим на реальность, только без Валерии. Ее вообще не было в тот день в деревне.

Увидел я ее примерно через неделю. Мы сидели нашей компанией за столиком у одного магазина и выпивали. Я не знаю, как давно она к нам присоединилась тогда, но когда я вставал, чтобы покурить (не все сидевшие за столом переносили табачный дым), то увидел ее. Она стояла чуть в стороне с бутылкой пива и каким-то очкариком, который то и дело тянулся к ее лицу своими губами. На мгновение мы встретились с ней взглядами. Улыбка сошла с ее милого личика, и она тут же отвернула голову в сторону и поцеловала своего нового ухажера.

Ранее прекрасные для меня глаза стали чужими. В них оставили свои отпечатки все те, кто был после меня. Это похоже на то, если в озеро, в чистых водах которого вы всегда находили спасение от летнего зноя, стали сливать канализационные отходы.

Потом я отошел за угол по мужским делам, а когда вернулся, их уже не было.

На следующий день я встретил тыловую крысу, которая вычеркнула Валерию из моей жизни, ради двух проведенных с ней недель. Нет, я его не бил. Я не сказал ему ни единого слова, впрочем – как и он мне. Да и черт с ним. Я знал, что придет время, и он заплатит мне за это.

Примерно на десятый день вольной жизни я вспомнил о традиции, что кого из армии не дождались, те должны посадить дерево. Традиции - есть традиции, и их нужно чтить. Хотя эта традиция, скорее всего, была простой байкой. Но, так или иначе, у меня в саду возле дома начал расти ясень.

Первый раз словом с Лерой я перекинулся осень, то есть почти через два месяца после того, как пришел из армии. До этого мы пересекались множество раз, но каждый из них удачно игнорировали друг друга. Что? А разве вы не так делаете?

Мы с ней обменялись сухим "привет-привет". Наш диалог с ней более-менее наладился лишь к весне следующего года. А вот с Максимом (вы понимаете, о ком я) к этому времени мы уже регулярно бухали вместе и люди, которые не знали, что он увел в свое время мою девушку, могли спокойно предположить, что мы с ними были хорошими друзьями. Странно, но мне так тоже иногда казалось. Однако тему о Валерии мы с ним никогда не затрагивали. Даже близко не приближались к ней.

Конечно вы можете подумать, что я уже и забыл о ней и о той боли, которую она мне причинила. Ведь прошло столько времени, а оно, как говорят, лечит душевную боль и даже исцеляет от нее. Черта с два. Каждый раз, когда я выглядывал в окно и смотрел на сад, то видел растущий там ясень, который с радостью напоминал мне причину, по которой я его там посадил…

Перенесемся на четыре года вперед.

Мне на тот момент исполнилось 25 лет. Я был холост. Жил по-прежнему в своей родной деревне. Получал гроши за свою работу. До этого я, как и многие мои друзья-знакомые пробовал найти свое счастье на заработках в Москве, но быстро понял, что большие города – это не дл меня.

А вот как Валерия, так и Максим, нашли в столице свое счастье. Лера вышла замуж за какого-то лилипута с тремя квартирами в центре Москвы и парой автосалонов. Честно говоря, я даже не знаю, с чего они получали больше денег. Лера ни в чем не нуждалась. Она жила в свое удовольствие. Но, наверное, ей все же чего не хватало, поэтому она начала пробовать себя в литературе. Лера написала три или четыре любовных романа, которые были изданы малыми тиражами в мягкой обложке. Не помню откуда, но мне как-то попала на руки одна из них. Я не смогу вспомнить того, как она называлась, но что-то наподобие "Люби любовную любовь любя, любимый". Мне хватило первых двух страниц, на которых 17 раз встречалось слово "любовь", хотя и в разных формах.

Максиму повезло меньше. Его женою стала семнадцатилетняя девушка из многодетной семьи, проживающей в коммунальной квартире. Само собой, свадьба не так по любви, как по залету. Максим долго сопротивлялся и до последнего не верил, что именно он отец ребенка. Если верить ему, то он был у нее первым и всего один раз, и это заставляло его предположить, что она ему с кем-то изменила.

Считайте меня кем хотите, но я ржал до слез, когда узнал об этом. Это ли не справедливость? Случайно не Бог ли наказал его таким образом за украдкой уведенную у меня Валерию? Я катался по полу и смеялся. И это при том, что я знал, что еще и Сатана собирался отомстить ему за меня.

Помню день, когда Максим приехал в деревню. Я сначала не узнал его. Мы встретились в магазине, точнее я встретился с обтянутым кожей скелетом. Его глаза упали глубоко в глазницы, и в них давным-давно погас огонек именуемый жизнью. Мы взяли с ним по бутылке пива и вышли на улицу. Тут он и начал мне плакаться.

Максим говорил мне о том, что пашет на трех работах без выходных. Из-за непостоянного питания, у него появилась язва желудка. Теща грызет его, едва он перешагивает порог коммуналки. Жена в наглую водит в дом своего хахаля-качка, который несколько раз его избивал. Ребенок постоянно болеет…

Потом он обнял меня, уткнулся лицом в грудь и плача начал просить прощение за Валерию. Я в тот момент утешал его, хотя, если честно, больше всего мне хотелось свернуть ему шею.

Затем под конец лета в деревню заглянула и Лера. Встретились мы с ней в лесу, когда я собирал грибы.

Как оказалось, она работала над новой "Любовной любовью" и приехала на месяц погостить у матери. Но жила у матери она неделю, после чего позвонила мужу и они купили ей дом, который располагался по соседству с моим.

Однажды утром я проснулся от криков, доносившихся из их двора. Это случилось через три года после того, как они в него заселились. На тот момент их брак уже длился пять лет, но детей у них так и не появилось. Они, как говорили бабушки на лавках, пробовали это исправить и так и эдак, бегали по врачам да по экстрасенсам, но все было безрезультатно. И вот только сейчас внимательно слушая реплики их скандала, я понял, что все это время Лера горстями жрала противозачаточные таблетки.

- Как ты могла так со мной поступить?! – возмущенно орал Мишка.

- А ты обо мне хоть раз подумал? Ты подумал о том, что может произойти с моей красотой, если я забеременею?

- Красотой? Твоя красота – это купленный на мои деньги силикон и ботекс.

- Я могу растолстеть после родов!

Я встал с кровати, и у меня было просто прекрасное настроение. Сделав несколько бутербродов с колбасой и заварив чашку паленого кофе, я отправился в сад, где уселся на лавочку в тени от старой яблони. Я слушал ругань супругов, завтракал, смотрел на ясень и наслаждался блаженством тех минут.

Делаем прыжок во времени еще на шесть лет вперед.

В моей жизни не было никаких изменений, разве что зубы стали иногда донимать болью и вытаскивать из кармана деньги на свое лечение. А так все оставалось, как и раньше: семья отсутствовала, зарплата не росла, сундук с золотом в огороде не находился. Единственный плюс – я научился готовить вкуснее, чем в ресторанах.

Но я бы все же хотел вернуться к нашим Максиме и Лере.

Начну, пожалуй, с Макса. После очередного избиения хахалем его жены, не знаю, как так получилось, но у него пропала эректильная функция. Это сильно сказалось на его психике. Спустя какое-то время, его сынишку положили в больницу со злокачественной опухолью мозга (опять же это со слов бабушек). Через месяц после этого, на похоронах ребенка, жена заявила ему, что подает на развод. Это оказалась единственная хорошая для него новость, почти за все годы их совместной жизни.

Максим вернулся домой, в деревню, устроился работать грузчиком в открывшийся в соседнем поселке магазин строительных материалов. И, скажу я вам, его жизнь стала постепенно налаживаться, хотя у него и появилось пристрастие к алкоголю.

Валерия тоже развелась со своим лилипутом. Она оставила себе кругленькую сумму и дом в деревне. А вот ботекс и силикон пришлось вернуть. Разведенная она написала еще две книги, пока отсуженных денег хватало на все нужды, но, ни одну из них так у нее и не приняли. Это заставило ее спуститься с небес на землю и устроиться работать в магазин продавщицей.

Один период времени она даже планировала меня захомутать, но ясень каждый раз напоминал мне о той боли, которую он мне однажды уже причинила.

И знаете, что произошло в итоге? Они поженились с Максимом. А что – она детей не хотела, а он их не мог сделать. Все довольны. Теперь эта молодая семья жила по соседству со мной. Иногда я заходил к ним в гости, иногда они ко мне. Бывало, мы делали шашлык у меня в саду, и прятались от солнца в тенях – как яблонь, так и ясеня. Они и понятия не имели, что жажда мести с каждым днем все сильнее и сильнее сжигала мое нутро. В моей душе просто пылало пламя преисподней.

Теперь я перехожу к описанию событий, которые случились спустя еще два года, то есть сегодня утром 7 июля. Ровно пятнадцать лет назад в этот же день я вернулся из армии.

Сия в саду я долго смотрел на в свое время посаженное мною дерево. Ясень, который когда был около сорока сантиметров, теперь достигал метров двенадцать в высоту. Я смотрел на его ровный ствол, а в моей голове раз за разом проигрывался сценарий коварного плана мести.

Месть – это блюдо, которое следует подавать в охлажденном виде. Конечно, пятнадцати лет не достаточно, но я больше не мог ждать. Я не мог держать все это в себе…

- Неожиданно как-то, - сказал Макс, смотря на меня удивленными глазами. – Ты вроде как всегда любил это дерево, ухаживал за ним.

- Да я его, собственно говоря, и посадил для того, чтобы однажды спилить, - ответил ему я, и, чтобы вы знали, это была чистая правда.

Я завел бензопилу и принялся пилить дерево. Максим этим временем взялся за веревку, один конец которой был привязан к едва ли не макушке ясеня, и отошел в сторону. Его задача была проста – когда будет нужно, потянуть на себя дерево, чтобы оно упала на выбранное мною место. Услышав треск древесины, я отошел в сторону, заглушил бензопилу. Максим тоже отскочил в сторону, и в тот самый момент дерево грохнулось на землю.

Если вы вдруг подумали, что я собирался придавить его ясенем, то вы меня просто насмешили. Затеять осуществление мести подобным способом – это идиотизм. Нет, конечно, если бы Максим был парализован с головы до ног, то да, а так – увольте-с, эта миссия не выполнима. Я поблагодарил его за помощь и в знак этой самой благодарности пригласил его с Валерией к себе на обед. Я знал, что он согласится. Не существует мужчины, который в летний знойный день откажется от тарелки холодной окрошки.

После его ухода я снова завел бензопилу и выпилил себе два бревна длиною по три метра каждый. Затем из каждого из них я сделал по две доски.

Через три часа мы с Максимом и Лерой сидели за столом у меня на кухне, ели окрошку и разговаривали о том, выгодно ли сдавать дом умершей годом ранее матери Леры, каким-нибудь туристам на лето. Она считала, что если разместить объявление о том, что в деревне сдается на неделю дом, да еще и в пяти минутах от речки, то желающие завалят ее звонками.

Затем они принялись за добавочные порции окрошки, я же воздержался. Когда их еще не было, я поставил перед собой тарелку с окрошкой, а в кастрюлю с остатком подсыпал снотворное. Я это сказал, чтобы вы знали, почему мне пришлось отказаться от добавки. Просто вы могли подумать, что она была не вкусная, а это не так. Окрошка была – ну, пальчики оближешь. Вкуснотень.

Первой на пол упала Лера. Она как раз поднялась из-за стола и направилась к раковине, чтобы поставить тарелку. Конечно мне было жалко. Подсыпая снотворное, я и представить себе не мог, что может разбиться тарелка из сервиза, который достался мне как память о моей бабушке.

Максим вскочил со стула и бросился к своей жене, а уже через двадцать секунд спал рядом с ней.

Я пропущу следующий час и начну с того момента, когда они очнулись.

Я зашел в сарай и сразу ощутил на себе их глаза. Они что-то скулили, но из-за скотча на их губах я не разобрал ни слова. Возможно, они жаловались на боль. Но извините меня, мне пришлось вбить в каждого из них по три гвоздя. Иначе распятие на крестах из ясеня не было бы таким эффективным.

Я сел на приготовленное кресло-качалку, открыл бутылочку пива и начал наслаждаться сладкими минутами месть. Все эти их писки, струйки крови сочащиеся из под гвоздей, слезы на лицах… черт, да я был самым счастливым человеком на земле. Я смеялся, когда на шортах у Максима в районе паха стало расползаться темное пятно.

Изначально, я собирался распять их вверх ногами, но в последний момент передумал. Я испугался, что они могут умереть слишком быстро.

Спустя четыре часа я пошел в дом и взял чистую тетрадь и ручку. Вернувшись обратно в сарай я начал писать все то, что вы прочли выше. Я действительно долго не мог решить, с чего мне стоит начать запись, но это было по большей части из-за того, что я постоянно отвлекался на то, чтобы посмотреть красоту их мучений, а это поистине было прекрасное зрелище.

Жаль, но уже начинает темнеть, а это означает, мне скоро придется избавляться от улик. Благо, я сегодня еще не кормил свиней. Их у меня трое, и у всех хороший аппетит.

Я планирую сначала скормить им Максима. Конечно не всего сразу, а по частям.

А вот Лера встретит свою смерть на кресте. И знаете для эпичности этой мести я собираюсь воткнуть ей нож между четвертым и пятым ребром, хотя конечно в оригинале такое нужно делать копьем…

Следующий пост
Аборт
In HorrorZone We Trust:

Нравится то, что мы делаем? Желаете помочь ЗУ? Поддержите сайт, пожертвовав на развитие - или купите футболку с хоррор-принтом!

Поделись ссылкой на эту страницу - это тоже помощь :)

Еще на сайте:
Мы в соцсетях:

Оставайтесь с нами на связи:



    В Зоне Ужасов зарегистрированы более 7,000 человек. Вы еще не с нами? Вперед! Моментальная регистрация, привязка к соцсетям, доступ к полному функционалу сайта - и да, это бесплатно!