Восставший из ада (1987). Рецензия

vxga 20 мая 2010 г.

Первоначально легендарный ныне "Восставший из ада" должен был называться "Садомазохисты из потустороннего мира" (Sadomasochists From Beyond The Grave). По слухам, вдохновение пришло к Баркеру при просмотре садомазохистких журналов из коллекции Питера Кристоферсона и Джона Бэланса, музыкантов группы Coil. Они же, как известно, написали первую версию саундтрека к фильму, которую продюсеры забраковали как чрезмерно мрачную. Потом она выпускалась на диске, и музыка эта весьма достойна ознакомления. Но вернемся к фильму...

Он ошарашивает с самого начала. Уже в первые несколько минут мы видим как человека разрывают на куски, потом его лицо восстанавливают как мозаику из кровавых ошметков плоти, разбросанных по полу. А потом мы видим ЕГО – зловещий Пинхэд, подлинная Икона Ужаса. Голова расчерчена на квадраты, и на пересечениях воткнуты гвозди – при этом лицо невозмутимо и ничем не выдает боли, которую Пинхэд должен испытывать. Он – предводитель сенобитов, особых демонов, которые повинуются Шкатулке Лемаршана. Стоит раскрыть ее (как, собственно, и сделал разорванный ими на куски бедолага) – и они придут за тобой. Впрочем, это знают, вероятно, все.

Гораздо меньше тех, кто знает, что "Восставший из ада" – неверный перевод. Безвестный переводчик, заложивший эту традицию, видимо, полагал, что название относится к Фрэнку: тому самому, которого разорвали на куски и который потом соберется из этих кусков вновь и почти умудрится сбежать от своих мучителей. На самом деле оно относится к шкатулке, и должно переводится как "Вызывающая (поднимающая, если точнее) ад". Это легко понять, например, по обложке юбилейного издания фильма, которую украшает надпись Stll raising hell, т.е. "Все еще вызывающая ад".

Помимо эпохального героя там есть и несколько сцен, которые запомнятся навсегда: в первую очередь, это воскрешение Фрэнка. Кости сползаются вместе, на них нарастает мясо и мышцы и вот уже перед нами, изгибаясь от боли, орет лишенный кожи оживший мертвец. Когда я смотрел этот фильм в кинотеатре, уже зная фильм практически наизусть, ух и пробирала дрожь. А ведь сделано все сравнительно просто, чтобы не сказать на коленке: обратная съемка, модель перед камерой разрушалась, а не создавалась. Зато удалось ее показать омерзительно достоверной, липкость этой окровавленной плоти ощущается почти физически.

Еще один образ, который меня завораживал еще в детстве – бродяга, который преследует Керсти. Помните, как этот грязный бомжара жрал живьем насекомых? Совершенно бессмысленный в контексте фильма, но наполненный потусторонней жутью эпизод. И вот, в самом конце фильма, он появляется снова – чтобы превратиться в дракона и спасти шкатулку из пламени. Я каждый раз в шоке от этой сцены. По слухам этот персонаж – тайный хранитель шкатулки, возможно в первоначальном варианте фильма его роль была заметнее... Жаль, говорят, что эта не сохранившаяся версия была еще кровавее и сексуальнее. Хотя куда уж больше...

В фильме отлично прослеживается любимый Баркером мотив "чудовища человечнее людей", который позже пышно расцветет в "Ночном народе": с Пинхэдом еще можно договориться, а вот с Фрэнком – нет, он переступал через большинство человеческих законов, еще будучи человеком. Переспать с невестой брата за несколько дней до свадьбы - это, знаете ли, не есть правильно. А уж гоняться с очевидно непристойными намерениями за его дочерью – тем более. Словом, главный беспредельщик здесь – именно Фрэнк.

Эта самая дочь, уже упоминавшаяся Керсти - еще одна притягательная часть фильма. В Эшли Лоуренс, которая ее сыграла, физически ощутима невинность и беззащитность жертвы, которая и пробуждает мрачные инстинкты Фрэнка. Да и Пинхэда, если уж на то пошло – в финале фильма ее едва не подловили разбушевавшиеся демоны. И плевать они хотели на все договоры в тот момент.