Константин Образцов: "Феномен ведьмовства предмет куда более мрачный и жуткий, нежели алхимия или вампиризм"

М. С. Парфенов 22 марта 2016 г.

Первая книга питерского автора Константина Образцова была издана скромным тиражом в 2000 экземпляров и, хоть и получила хорошую критику, особого коммерческого успеха не принесла ни самому писателю, ни издательству. В 2016 году Образцов сменил литературную прописку: следующий его роман, "Молот ведьм", в новой серии "Интеллектуальный триллер" издало "Эксмо", а тираж составил солидные 20,000. Более того, в той же серии переиздан роман "Красные цепи" (тираж 10,000) и готовится к изданию третья книга, "Культ". Об этих книгах, о ведьмах и много о чем еще автор поведал Зоне Ужасов в эксклюзивном интервью.

Расскажите, о чем эта книга ("Молот ведьм")?

В одном из интервью я ответил на этот вопрос так: о драме человека, взявшего на себя роль судии – и палача – несовершенств окружающего мира. Лично для меня именно эта тема является главной в книге.
В первоначальном замысле ничего подобного не предполагалось. Роман должен был быть более фантазийным, чем получился в итоге: предполагались магические поединки и едва ли не полеты на метлах – в общем, нечто художественно близкое "Красным Цепям" с их бегающим по городу вервольфом с арбалетом, шестисотлетними упырями в коммунальных квартирах и парадом зомби в финале. Но постепенное погружение в тему и знакомство с главным героем определили иной характер произведения. Культурно-исторический феномен ведьмовства предмет куда более мрачный, жесткий, реалистичный и жуткий, нежели алхимия или вампиризм, что и сказалось на стилистике "Молота Ведьм". Что же до образа Инквизитора, то мне было принципиально важно изобразить не рыцаря без страха и упрека, гарцующего в сияющих доспехах на белом скакуне и врубающимся в ряды легионов тьмы, а живого человека: одержимого страстями, полубезумного, одинокого, слабого, для которого его крестовый поход против ведьм является формой выражения протеста против парадигмы ценностей современного мира. Не помню, кто именно сказал, что "инквизиция была реакцией на Ренессанс"; вот так же и Инквизитор есть, если можно так выразиться, продукт эпохи в своей реакции на окружающее – реакции болезненной, неправильной и страшной. А еще он глубоко несчастен, как, впрочем, и все прочие герои романа.
Андрей Сенников, автор очень интересной, глубокой и вдумчивой рецензии на "Молот Ведьм", опубликованной в интернет-журнале "Даркер" справедливо отметил, что в книге отсутствует ярко выраженная дихотомия добра и зла. Это так: тут нет положительных персонажей – если, конечно, не считать таковыми бравых гвардейцев из исторического эпизода; тут никто не прав, все виноваты, все одиноки, потеряны, искалечены нравственно. В таком контексте финал, который вызвал некоторые споры, является попыткой примирения антагонистов хотя бы в видимости некоей гармонии, подарить им надежду на жизнь вне страха и ненависти.

Насколько сложно было работать над этим романом? Приходилось ли проводить какие-то специальные исследования по теме?

Сложности были не вполне творческого характера. Думаю, что все авторы "принимают близко к сердцу" то, о чем пишут – иначе нельзя. Пропускать через себя жестокость, отчаяние, вызывающую непристойность, составляющие значительную часть текста романа, были действительно непросто – а еще и вредно для здоровья.
Что же до исследований, то я всегда стараюсь внимательно подходить к фактическому материалу, используемому в моих книгах – так что, да, времени на изучение источников было потрачено не мало.

В теме "ведьм" вас уже можно считать специалистом. Ваше мнение: настоящие ведьмы существуют, существовали или же это все суеверия и массовый психоз?

Спасибо, но "специалист" - это слишком высокая оценка. Скорее, продвинутый дилетант: я не считаю, что чтение и изучение исторических и богословских источников в течении полугода могут давать основания претендовать на звание эксперта в таком сложном вопросе, как ведьмовство. Да и в любом другом вопросе тоже.
Что же до самого феномена, на его природу и суть есть различные взгляды. Лично я придерживаюсь традиционной точки зрения, выраженной как в классических трудах, таких как "Молот Ведьм" Шпренгера и Инститориса, "Муравейник" Нидера, "История колдовства" Саммерса. Последний довольно полно сформулировал эту точку зрения следующим образом: "На последующих страницах я стремился показать ведьму такой, какой она была в действительности: злобным созданием, социальной чумой и паразитом на теле общества, последователем отвратительных обрядов, отравительницей, шантажисткой и виновницей многих других преступлений, членом властной тайной организации, враждебной церкви и государству, богохульницей, властвующей над крестьянами с помощью террора и суеверий, шарлатаном в медицине, сводней и знахаркой, делающей аборты, теневым советником распутных придворных дам и кавалеров. По сути дела, ведьмы существовали за счет наиболее грязных чувств и эмоций своей эпохи".
Но есть и другие точки зрения на природу ведьмовства, выраженные, например, Маргарет Мюррей в монографии "Культ ведьм в Западной Европе", где автор отрицает возможность нравственной индексации ведьмовства, подвергая сомнению его антихристианскую сущность и утверждает источником происхождения колдовских ритуалов языческие религиозные традиции. Или мнение Канторовича, автора книги "Средневековые процессы над ведьмами", где отрицается вовсе какая-либо оккультная природа явления, а упомянутые процессы объясняются исключительно особенностями общественно-политической и исторической ситуации.
Некоторые читатели "Молота Ведьм" утверждают, что никакого потустороннего зла в романе нет вовсе: все можно объяснить с точки зрения психологии или психиатрии – одержимость страстями, комплекс социальной неполноценности, индуцированный психоз, галлюцинации, гипноз, самовнушение… И такая точка зрения на книгу мне в чем-то близка.

Скоро выйдет переиздание вашего первого романа, "Красные цепи". Чем оно отличается о первой версии, дополняли ли вы каким-то образом книгу?

Текст не отличается ничем. Я не правил ни одной буквы.
Роман "Красные Цепи" написан четыре года назад. Это довольно большой срок: за это время многое изменилось для меня в жизни, в отношении к себе, к творчеству. Поэтому, возьмись я сейчас за редактирование "Красных Цепей", то дело бы не обошлось правками: полетели бы в разные стороны огромные безжалостно удаленные клочья текста, перестроились бы сюжетные линии, многие персонажи исчезли бы вовсе, а другие – изменились до неузнаваемости, и в итоге получился бы совершенно другой роман. Так что пусть остается, как есть. Всему свое время: то, что я написал в 2012, сейчас, скорее всего, не было бы написано вовсе.

Не планируется ли каких-либо экранизаций этих книг?

Насколько я знаю, пока нет.

На "Молоте ведьм" история не заканчивается. Поделитесь творческими планами на ближайшее будущее.

Из ближайших издательских планов – роман "Культ", выход которого запланирован на август этого года. Сюжет раскрывать не стану, но скажу, чего там точно нет: Гронского, Алины, исторических экскурсов и Петербурга – вот такая неожиданность.
В настоящее время я работаю над четвертой книгой, которая пока не обзавелась даже рабочим названием, а вообще вижу свои производственные творческие планы на два – три романа вперед – разумеется, в самых общих чертах. Надеюсь, что эти планы удастся воплотить в жизнь и результат не разочарует читателей.

Купить "Молот ведьм" можно, например, здесь:

Мы встречаемся со Злом каждый день, но не видим его масштабов. Дневник маньяка-убийцы, изобилующий кровавыми подробностями и постыдными откровениями, изменит представление о том, насколько все серьезно. Кто этот человек, способный внушить ужас одним только описанием своих деяний? Безумец, лишившийся рассудка в столкновении с современной действительностью? Или пророк, видящий Зло там, где остальные остаются слепы? Как распознать истину среди крови, смертей, сумасшествия, одиночества, тотальной лжи, вечной ночи, дождей и туманов – и есть ли эта истина вообще?..