ПРОКЛЯТИЕ

Фэнзона

Когда упокоится разум

БиблиотекаКомментарии: 9

Он сидел за столом и смотрел на то, как монотонно ветер колотил похожей на чью-то уродливую лапу веткой по стеклу. На фоне чернильного света но-чи, вползшей в мир из Ниоткуда и захватившей все и вся в свои безмолвные объятия, было видно лишь собственное отражение сидящего в разделяющем этот мир и тот, другой, стекле.

На стене мирно и монотонно тикали выполненные ввиде старинных часов часы с кукушкой, раскачивание маятника выглядело гипнотически, но сидя-щий за стором человек старался не смотреть на него подолгу, хотя этот предмет был единственным в помещении, что подавал хоть какие-то, пускай даже механические, признаки жизни. В квартире стояла гнетущая тишина, он вслушивался в нее, прощупывал каждую ее нить своим сознанием, словно смакуя это так редко встречающееся в природе явление – эффект самой квинтессенции тиши.

Мужчина сидел и просто смотрел на свое лицо в отражении оконного стек-ла. Осунувшееся, подернутое морщинами, оно являло собой столь печальное зрелище, что на какой-то момент ему стало жалко даже самого себя. Большая часть жизни осталась уже за плечами, и вертать все обратно не имело смысла – можно было только вот так вот сидеть и созерцать последствия прожитых лет.

Это была ночь дежурства – одна из тех, на которые выпадает темное время суток три раза каждую неделю. За эти пять лет он давно уже успел попри-выкнуть в этой рутинной обыденности, успокаивая себя уже только лишь тем, что у каждого человека в этой жизни, и с этим одни смиряются, а другие – те просто увольняются, не вынеся повседневного темпа, расписанного по дням и, практически, часам.

Мобильник лежал перед ним и пока молчал. Сергеев не любил громкие ме-лодии звонка, и посему давно уже поставил его на максимальную вибрацию. Теперь он ждал, когда аппарат в серебристом корпусе начнет жужжать и скользить по гладкой поверхности стола, оповещая своего хозяина о том, что им кто-то на данный момент крайне заинтересован. И плевать на то, что часы на стене уже указывали ажурной стрелочкой на двойку на циферблате, а за окном стоял далеко не день.

Взгляд мужчины словно прирос к гладкому корпусу мобильника. В полной тишине кухни подсознание уже откликалось эхом этого негромкого, жужжа-щего звука, уже готовое воспринять его в любое следующее мгновение. Обычно в такое время, в ночь со среды на четверг, его и беспокоили чаще обычного – вот потому он и был всеми фибрами на страже.

Спустя какое-то мгновение так и произошло: телефон загудел и начал мед-ленно поворачиваться от вибрации на том участке стола, на котором нахо-дился. Сергеев его схватил и нажал на кнопку принятия вызова. Тут же его тон сделался по-деловому официальным, но обреченности и моральной уста-лости скрыть, все же, не мог:

- Алло?..

- Паша, срочно приходи, еще одного привезли… Срочно. Все, конец связи.

И на том конце линии связь попросту вырубили, посчитав сказанное доста-точным в максимальной степени, а его – готовым на все сто выпонять пред-начертанное.

Стремительные сборы как результат пары лет, проведенных десять лет на-зад на армейском поприще – и вот уже прохладный ночной ветер холодит лицо, а ноги несут в направлении автобусной остановки. Мельком вспомнив про время на часах, Сергеев кривит рот и понимает, что на последний авто-бус уже спешить не имеет никакого смысла. И потому быстрым шагом на-правил самого себя по опустевшему тротуару в должном ему направлении, благо что место назначения было расположено не так далеко от места прожи-вания, что облегчало, в общем-то, поставленную перед ним задачу.

Территория больницы располагалась за высоким бетонным забором; глядя на него, Сергеев почему-то всегда вспоминал ограждение тюрьмы и отмечал, что для полного сходства с данной территорией по его периметру, разве что, не растянута только колючая проволока. Охранник отворил ему ворота – полноватый мужчина в форме и коротегькими черными усами под носом-бульбой. Как всегда поймал на себе его осуждающе-ненавистный взгляд и, проглотив этот негатив, быстро зашагал в направлении небольшого одно-этажного здания, выстроенного отдельно от основного больничного ком-плекса.

Железная дверь быстро приняла в замочную скважину длинный ключ из лязгнувшей в пальцах связки, но это движение было лишь спонтанным – дверь оказалась незапертой. Внутри начинающегося за ней коридора горел неяркий свет, окрашивающий кафельные стены в желтоватый оттенок. Прой-дя по нему, Сергеев очутился в комнате, сплошь уставленной передвижными каталками металлического типа и никак не стыкующийся с общим планом столик возле стены с плакатом томно взирающей на смотрящего полуобна-женной дамы над ним. Помимо обшарпанной ни одним поколением скучаю-щих рук металлической кружки на драной клеенке, что устилала деревянную поверхность столешницы, на нем еще нашли свое обычное место початая бу-тылка водки с наполовину отодранной этикеткой завода-изготовителя и оди-нокое блюдце с лежащим на нем недоеденым бутербродом с куском обвет-ренной докторской колбасы на нем.

- О, Сергеев, ну, принесло тебя, как раз вовремя, между прочим! – Сидящий на свихнутом куда-то в сторону одной стороной стуле явно дореволюцион-ного образца гражданин с пузом, на которым наотрез отказывался нормально застегиваться халат, взмахнул зажатой в пухлых пальцах вилкой в приветст-венном жесте, который поначалу можно было принять за попытку обнять на расстоянии. – Давай, покажу тебе, какого жмурика нам пять секунд назад притаранили.

Он поднялся, вытирая свои руки прямо о халат, и в развалочку направился куда-то в сторону. Знающий, куда он топает, Сергеев, слегка заинтригован-ный, направился вслед за ним. Вот совсем скоро он останется в этом поме-щении один.

ПОЧТИ один…

В соседней комнатке, больше напоминающей по вместимости переверну-тый набок картонный прямоугольник из-под пары холодильников марки "Атлант", было холодно римерно так же, как и в основном помещении, из которого они только что вышли. В конце помещения находилась железная дверь, состояшая из двух створок, уже предусмотрительно запертых работ-ником морга на такой же обветшалый с виду и под стать ей засов. По ширине оно было достаточно широким, чтобы на полу в нем уместился взрослый че-ловек, если бы он лежал параллельно выложенным простым кирпичом сте-нам. Так что металлическая каталка без труда размещалась в нем, на ней же лежал человек, неумело накрытый простыней; по-видимому, ее на него по-просту набросили, не заботясь о том, будет она закрывать все части его тела или на обозрение останется открытой волосатая и довольно широкая кисть с длинными и некогда безусловно гибкими пальцами.

- Вот. – Пузатый человек сдернул простыню в сторону и явил Сергееву всего гражданина в целом виде. – Привезли буквально вот десять-пятнадцать ми-нут назад. Прямо из реанимационного отделения. Ты не смотри, что на нем пижамы даже нет – парня прямо оттуда, из мира, - он неопределенно махнул рукой в том направлении, где, по его понятиям, находилось это самое тУда, - доставили, тепленького еще. Говорят, из аварии какой-то.

Мужчина на каталке действительно выглядел подобающим этому заключе-нию образом: заляпанная кровью белая рубашка с расстегнутой верхней пу-говицей являла на обозрение витки темных волос на груди; на животе кровь ложилась неровными мазками, как-будто ее долго и упорно размазывали ла-донью; порванные ниже колена некогда голубые джинсы лежали клочками на черной ране, пересекающей всю ногу вдоль вместе с костью, по-видимому; правый ботинок отсутствовал, отчего был виден наполовину сдернутый со ступни белый носок, на котором еще можно было разглядеть пару полосок в самом верху – синюю и красную.

Неизвестно, почему, но взгляд Сергеева притягивало лицо незнакомца. Смуглокожее, поросшее трехдневной щетиной, раскинувшейся по всему подбородку и щекам, оно напоминало маску выбравшегося из пещеры неан-дертальца, лишь только спокойно спящего здесь, прямо в нынешнем време-ни. Слегка вьющиеся черные волосы венчали мощный череп, полные губы почти сливались по оттенку с общей поверностью лица. На нем читалось полное умиротворение – вообще, мужчина казался мирно спящим, и его внешний вид казался чем-то совсем другим, но только не его собственным телом.

- Ладно, я пошел, а то моя смена закончена давно. – Коллега Сергеева в со-вершенно не искреннем жесте соучастия похлопал его по плечу и направился в соседствующее с этим маленьким закутком помещение. Там он натянул на себя куртку, не вынимая изо рта схваченный зубами бутерброд, и сказал мужчине напоследок, покидая помещение окончательно: - Бывай, удачной тебе ночи с этим новоприбывшим.

И Сергеев остался один. В тишине. Снаружи маленького помещения без-молвствовали немногочисленные более ранние клиенты сего заведения, пе-ред ним же лежал высоченный детина, шириной в плечах в пару раз превы-шающий его самого.

Сергеев выкатил кушетку с ним в основное помещение и развернул под свет флюэрисцентных ламп таким образом, чтобы как следует его рассмот-реть. Только теперь он заметил на левом запястье мужчины ожерелье из светлых шариков, с виду напоминавших жемчуг. Помятуя свое лично прави-ло – не касаться предметов, принадлежащих прибывающим сюда – Сергеев воздержался от любопытства пальцев пощупать это не совсем обычное ук-рашение. Его задачей было вскрытие, и он собирался сейчас этим непосред-ственно заняться, для чего и повернулся к покойнику спиной, намериваясь пойти и взять уже заранее заготовленные для этого действа инструмента, что лежали в малоприметном сейфе в самом углу.

Но едва он бережно извлек из выкрашенного черной краской металличеко-го нутра сейфа серебристый поднос с инструментами, как позади него по-слышался стон. От неожиданности Сергеев вздрогнул и обернулся, едва не выронив поднос себе под ноги.

Мужчина привстал и теперь сидел на каталке, тяжело качая головой и под-пирая лоб ладонью словно его чем-то тяжелым ударили по ней, и он только вот что пришел в сознание. Отчасти, так оно и было.

- Вы? Что? – Поднос только чудом не загремел на холодный ленолиум; паль-цы вовремя опомнились и плотее сомкнулись на его блестящих краях.

Мужчина резко повернул голову в его сторону и посмотрел на него. Взгляд был полусонный, он щурился, как-будто ему сложно было разглядеть нахо-дящегося перед ним паталогоанатома. Вместе с тем в этом взгляде промельк-нуло несказанное, но умело скрытое удивление.

- Ты кто такой, вообще? – кивнул на него мужчина так, словно Сергеева он и вовсе не ожидал увидеть там, где обычно пребывал только он один и никаких посторонних.

- Я? – От такого нагловатого вопроса, да еще от внезапности увиденного, Сергеев даже успел растеряться. – Паталогоанатом я. – Тут он взял себя в ру-ки и счел за необходимость смерить новоприбывшего покойника взглядом не гостя, но хозяина. – А вы как здесь оказались? Я имею в виду, почему вас отправили прямо сюда, вы же?..

- ..не умерли? – закончил за него незнакомец и сардонически усмехнулся. – Ну да, наверное. – Он внимательно-вдумчивым взглядом овел помещение и спросил: - Это мертвецкая, я не ошибся?

- Мертвецкая? – Сергеев не сразу понял, что обозначают эти слова, но очень быстро сообразил, что незнакомец имеет в виду. – Да, так тоже можно ска-зать, - кивнул он.

Тот повернулся и посмотрел на него пристальным, слегка колючим взгля-дом, от которого Сергееву сразу стало как-то не по себе. Он смотрел словно бы сквозь него и в то же время будто бы проникал в самую его суть и душу, перебирая ее холодными пальцами.

- Как твое имя? – спросил мужчина.

Сергеев назвался. Он просто не мог по-иному – этот странный взгляд слов-но гипнотизировал и не оставлял сознание без какого-то своего осбого, внут-реннего контроля.

- Н-да, странно… - Теперь, казалось, незнакомец был занят мысленным осоз-наванием того, по какой причине он здесь оказался. Сопровождалось это за-думчивым потиранием рукой области лба, глубокомысленным покачиванием головой и хмурением бровей. – Ты не знаешь, случайно, почему я все еще жив? – И, подняв на Сергеева взгляд, посмотрел на него так, словно бы тот мог ответить ему на этот вопрос как никто другой, верно и точно. И еще в этом слегка прищуренном взгляде просквозило что-то вроде сарказматичного назидания.

Сергей стоял и растерянно хлопал глазами. Он не понимал, чего от него хо-чет этот человек. По его личностному мнению, так тот вообще не мог сейчас с ним говорить – уж больно плачевно он выглядел и вел себя, при всем при этом, совершенно как нормальный и здоровый гражданин.

- Я не понмаю, о чем вы… говорите, - выдавил он из себя, наконец.

Незнакомец усмехнулся. Так может усмехаться, разве что, кот, перед кото-рым сжавшийся в углу мышонок никак не может быть уверен, выживет ли он, или же закончит свои дни в безжалостных когтях хищника. А тот, судя по всему, собирался для начала с ним всего лишь поиграть.

- Не понимаешь.., - устало произнес незнакомец. – Для начала позволь мне представиться: Маркус. Просто – Маркус. Ты назовешь мне свое второе имя? – немного обождав, внимательно посмотрел на Сергеева он.

- Я вас не понял, - признался тот. Бред, который нес сейчас этот человек, на-верняка было следствием того, что его тело сейчас, на данный момент, не очень-то асполагает к понятию "здоровое".

- Опять не понял. – Усмешка, более похожая на фыркание слегка раздосадо-ванного животного. – Что ж, значит, ты из тех…

- Из каких еще – "тех"? – сделал попытку показать ему, кто главный в этих станах, почти требовательно обратился к нему в ответ немного сориентиро-вавшийся Сергеев.

Мужчина одарил его снисходительно-удрученным взглядом.

- А должен ли я тебе хоть что-то говорить – вот как ты думаешь, сам?

Его слова вновь смутили Сергеева. В голове мелькнула досада: телефона в морге не имелось, а подсознательно сейчас как никогда хотелось снять труб-ку и набрать простой номер – "03".

- Ладно… - Молчание с пустым впериванием взгляда в пол. – Есть у тебя вы-пить что-нибудь: желательно, чтобы покрепче?.. В горле сушит… после все-го.

- Медицинский спирт, - выдал Сергеев раньше, чем сознание разрешило пе-ренести это признание на язык.

- Тащи, - кивнул мужчина как-то повелительно и махнул рукой – мол, ладно, сойдет и такое.

Тело Сергеева словно не повиновалось самому себе, когда он наливал спирт из стеклянный баклажки и протягивал стакан незнакомцу.

Поднеся стакан сначала к носу и недоверчиво обнюхав его содержимое, тот поморщился. Но выпил, затем вернул стакан Сергееву и застыл взглядом на своей располосованной ноге.

- Н-да, неудачно они меня приложили, - с сожалееим сказал он.

- Вы это милиции лучше расскажите. – Ощутив на себе осуждающе-острый взгляд своего несостоявшегося клиента, Сергей осекся. Даже если бы ему пришлось выталкивать наглеца вне зоны помещения, в котором они вместе с ним находились, наверняка ему сломали бы руку самому прежде, чем ему удалось бы проявить деловые качества как хозяина и ответственного за про-исходящее в вечно неотапливаемых стенах. – Я имею в виду – когда вы вый-дите отсюда… Вам же наверняка вздумается подавать на кого-то в суд, да?..

Маркус смотрел на него еще какое-то время, и в итоге так и не смог убе-дить себя в том, что с человеком в белом халате он быстро найдет понима-ние. А потому спустил ноги с каталки; Сергеев машинально сделал вид, что смотрит на постер с алчной красавицей над столом – при этом бесхитростном движении рассеченная плоть на голени клиента разошлась, и в этой прорехе мелькнула кость, словно обведенная рванной и темной каймой из запекшейся крови.

- Что, нога моя не нравится, да?

Тот наклонился и захватил кончиками заскорузлых пальцев неровные края этой жудкой борозды на своей ноге. Сергеев проследил это движеие и ока-зался настолько шокирован, что застыл на одном месте, не в силах оторвать своего взгляд от того, что сейчас делал со своей ногой этот странный "поой-ник". А тот просто раздвинул плоть и кожу на еще больше обнажившейся из-под всего этого сероватой кости, и от этого шрам рассек ногу до самого ко-лена, разделяя бледноватую плоть словно жуткий каньон, просматриваемый с вертолета.

- Тебя, наверное, интересует, откуда я такой красивый, да? – Маркус мрачно усмехнулся, рассматривая локоть левой руки, с которого был содран кусок мяса так, что обнажалась слегка обугленная кость. Затем его взгляд перемес-тился на грудь; отодвинул указательным пальцем лоскуты разодранной ру-башки и явил на обозрение пару зияющих наружу ребер. – К сожалению или счастью, но не все на нашем свете такие добрые, как ты.

Тут Сергеев пожалел о том, что Скворчев растворился в полумраке рассве-та так скоро. Теперь ему одному приходилось оставаться наедине с трупом, который он только что собирался вскрыть, и который, на поверку, оказался совсем еще даже живым, несмотря на все то, что было с его телом.

- Вы попали в аварию?

Вопрос вырвался сам по себе, но ответ на него последовал практически не-замедлительно:

- Да. Почти.

Маркус спрыгнул с каталки и осмотрелся. Пройдясь по помещению, он ос-тановился напротив плаката с девушкой на стене и, склонив голову на бок, начал приглядываться к ней словно истинный ценитель искусства, зашедший в картинную галерею.

- Вы не должны здесь находиться, это не положено. Ваше место – в трав-мпункте, по крайней мере, - несмело заметил Сергеев.

Не поворачиваясь к нему, тот приспокойно ответил:

- Позвольте мне самому решать, где и с кем мне находиться. – Он обернулся и посмотрел на мужчину таким взглядом, что тот внутренне скукожился и спорить не стал. – Вы, я так понял, - смотритель, да?

- Смотритель. Можно так выразиться. Вообще-то я – паталогоанатом.

- Я не знаю таких слов, - незаинтересованно бросил Маркус и проследовал до ближайшей каталки, на которой неподвижно лежало накрытое простынею тело. Остановившись в изголовье, он взялся двумя пальцами за уголочек про-стыни и тут же полчил назидательную, однако не лишеную твердости прось-бу:

- Не трогайте здесь ничего.

Одним наглым движением гость откинул простыню, не обратив на его сло-ва совершенно никакого внимания и только лишь губы его при этом слегка улыбались. Безмерно худая женщина, раскинув по металлу каталки жидкие желтовато-светлые волосы, на это свое беспокойство никак не отреагировала.

Маркус нежно коснулся и провел кончиками пальцев по выпирающей под кожей цвета свечного воска скуле, неторопливо проходясь по ложбинке на щеке, и затем произнес:

- Красота остается с красивой женщиной нераздельно даже после смерти. – Рука так же беспардонно скользнула по волосам и как бы нехотя покинула территорию каталки. – Даже если этой женщине уже не было терять даже при жизни лет уж 20 как.

Он снова обернулся и посмотрел на Сергеева. Взгляд его был вниматель-ный, какой-то испытующий. Сергеев стоял и понятия не имел, как ему вести себя в пристутсвии этого странного гостя, пугающего и нехорошо настора-живающего его все больше и больше.

- Тут же гораздо больше мертвых чем на самом деле, так ведь?

Вопрос показался Сергееву немного странным. Было маловероятным то, что этот человек был в сознании, когда его сюда доставляли с места аварии. С другой стороны, будь он местным – знал бы несомненно, что возле терри-тории больницы располагается кладбище. Первое как раз и послужило когда-то зачинанию большей части последнего.

- Ну.. да. А почему вас это интересует?

Маркус грустно усмехнулся. В его взгляде просквозило высокомерие.

- Знаешь, поначалу я было решил, что ты такой же, как и я. Но теперь я вижу, что ты – мелкая сошка. И время на тебя тратить…

Сказав таковые слова, мужчина направился к двери, ведущей наружу.

Тут Сергеев ощутил, как внутри у него словно взорвался маленький вул-канчик самолюбия. Или, может быть, смелости ему придал факт осознания того, что странный посетитель уже собирается уходить.

- Послушайте, у вас все в порядке с головой? Что вы чушь несете?

Маркус остановился. Как раз немного не доходя двери. Очень медленно повернулся к мужчине лицом и странно на него посмотрел. У Сергеева от та-кой словестной ошибки живенько похолодело внутри.

- Да, мне повезло, что они не пустили мою голову под паровой каток, как, вроде бы, и собирались сделать… Но не сделали. Я им всем буду очень за это благодарен. Но позже.

- Вам в больницу надо, - участливо заметил Сергеев. Ему стало стыдно за свое замечание.

- Вот только не надо меня жалеть, я этого не люблю, - скривился тот. – Ска-жи мне лучше: много ли на этом погосте свежих тел?

Глаза Сергеева стали большими: неужели перед ним – один из тех гробоко-пателей, которые несколько лет назад, если верить городской легенде, зате-вали регулярные чистки на ближлежащих кладбищах.

- Понимаю, подсчет ты их не ведешь, - мрачно рассмеялся Маркус и вдруг предложил: - Как ты смотришь на то, чтобы я пробыл еще здесь немного?..

- Вам некуда идти? – Вопрос, начисто лишенный всякой заинтересованности.

- Возможно. Хотя у каждого из нас свои пути, и не бывает так, чтобы мы все время оставались на месте.

Внезапно мужчина дернул головой и настороженно посмотрел вправо, как-будто бы к чему-то прислушиваясь. И без того находящийся в полуступоре Сергеев предоставил ему такую возможность, вежливо перестав дышать. Маркус скосил на него взгляд.

- Они могут пробраться сюда.

- Кто может пробраться? – Ассоциативно в голове паталогоанатома возникла такая картина: дверь морга срывается с петель, и внутрь врываются воору-женные утюгами и фомками сограждане с чулками из капрона на головах.

- Они. – Маркус медленно двинулся по помещению, внимательно оводя взглядом стены и потолок. Сергеев стоял и завороженно за ним наблюдал, совершенно не понимая толк в этих его действиях.

- Кто – они? – более требовательно повторил он вопрос. Уж если от ответа зависела и его жизнь лично – уж тут он отступать не собирается.

- Не важно, - после долгих раздумий выдал Маркус, остановился и двинулся дальше.

Сергеев наблюдал эту картину еще в течении нескольких минут, затем ре-шился выдать самое сокровенное, что возникло в его душе как самое яркое желание на этот вечер еще с самого начала этой престранной встречи:

- Я буду вынужден вызвать милицию.

- Ха, - не сдержал нагловатого смешка тот. – Кого, ты сказал? Милицию? Боюсь, они сейчас слишком пьяны, чтобы откликаться на звонок по поводу меня и тебя, в том числе. Что ты им скажешь – что до тебя домогается вон та мертвая красотка?..

Он качнул рукой в направлении женщины, сдернутую простыню с которой так никто из них двоих не удосужился вернуть на прежнее место.

- Вы точно ударились головой, - в холодном ужасе покачал своей Сергеев. Он не был докой в общении с ненормальными, а потому мог делать только вот это.

- Отнюдь. – Остановившись напротив простыни, под которой вздувалось что-то полубесформенное, он рывком сдернул с тела простыню. Мужчина лет пя-тидесяти на вид лежал, красуясь сморщенным швом, пересекающим его во-лосатый и непомерно огромный живот. – А вот и еще один…

- Уйдите, - сверкнул на него взглядом Сергеев. Он не мог терпеть такого своевольничания на принадлежащей его юрисдикции территории.

Маркус с довольной усмешкой посмотрел на него. Он словно и ожидал та-кой вот реакции.

- Ты знаешь, мне всегда нравилось это делать. – Он протянул руку и коснулся кончиками пальцев шрама от скальпеля на теле мертвеца. – Увы, захоронен-ные под землю люди не способны быть столь же полезными, сколь и те, ко-торых еще не успели снять с виселицы или вытащить за ноги из пыточных казематов тайных канцелярий. Никогда не понимал той поспешности, с кото-рой горожане торопились избвиться от тел, как только очередной из них от-давал богу душу. Они не понимали и, видимо, не понимают и теперь, что смерть – это всего лишь начало. Человек лишен разума, но его тело способно двигаться. Так же, как и прежде. – Лежащий перед ним на каталке мужчина вздрогнул и мелко задергался. Глаза его при этом были по-прежнему закры-ты. Ладонь Маркуса продолжала скользить в сантиметре от вздутого живота. – Увы, никто не понимал несколько столетий назад, что я вовсе не собирался творить кому-либо зло. Многие сами нарывались на это – они просто не по-нимали, и от этого каждый норовил бросить в меня камень, и стар, и млад. Но я не сержусь на них, я их прощаю. Тем более что каждый из них, очутив-шись по ту сторону жизни, уже отслужил положенный срок мне. Такова пла-та, ничего не могу поделать с этим. Лишь немногие оставались мне верными до тех самых пор, пока за них не бралась инквизиция. И тогда они выдавали меня. С потрохами. – Ладонь сделала быстрое движение и на мгновение за-висла над лицом покойника. Тот издал высокий мычащий звук и распахнул глаза, забившись на каталке словно в конвульсиях. – Но вот их-то и ожидала, как раз, самая страшная участь, нежели тех, которым не пришло в голову вонзить мне в спину кинжал…

С горданным то ли криком, а то ли воем, женщина позади Сергеева резко села на каталке и рывком сорвала с себя простыню. Ее глаза были велики от безумства, которое захлестнуло упокоенный разум; она словно робот пово-рачивала голову из стороны в сторону, будто отыскивая кого-то своим страшным, вообще не свойственным живому человеку, взглядом. Паталогоа-натом шарахнулся от нее и выронил поднос; инструменты загремели под но-ги. Женщина резко повернула к нему свое обтянутое кожей на черепе лицо и в хищном оскале обнажила зубы, окаймленными синими, почти фиолетовы-ми губами.

- Они живы, мой друг, - медленно произнес Маркус. Мужчина, между тем, тоже сел на каталке и затряс головой словно пловец, которому попала в уши вода. – И все это – благодаря мне. – Толстяк неуклюже спрыгнул с каталки, оттолкнув ее при этом и сдвинув с места, и, ступая в неестественной, затор-моженной для человека манере, двинулся куда-то в сторону. – Тебе же даю возможность лично убедиться в том, что я не лгу…

Женщина соскочила с каталки и ринулась на Сергеева, вытягивая перед со-бой скрюченные пальцы с синими, изогнутыми ногтями. Паталогоанатом ударился спиной о стену позади себя – он был в ловушке, дальше деваться было некуда, и он был слишком шокирован происходящим, чтобы найти в себе силы даже скользнуть вдоль стены в направлении выхода. Ледяные пальцы сомкнулись на шее, и тут же пожелтевшие зубы сомкнулись на ниж-ней губе, разрывая ее и оттягивая на себя. Сергеев заорал от боли и ужаса, кровь рукавом спустилась по подбородку и пропитала халат в алый цвет. Женщина нажала ему на плечи, заставляя спуститься по стене на корточки; при этом челюсти ее механически двигались, пережевывая еще то, что оста-лось у нее во рту от губы, которая выпала из него. Затем зубы впились в кожу на лбу мужчины, сдирая ее вместе с частью скальпа и отбрасывая прочь дви-жением головы, походящим на движение морды бойцовой собаки, разры-вающей крысу только ради спортивной забавы. Муки несчастного заверши-лись уже на том, когда скрюченные словно когти птицы-падальщика пальцы мертвой женщины пробороздили ему горло спереди, и рот безжалостно на-крыл переносицу…

Мужчина стоял в стороне, слегка раскачиваясь, и тупо за всем этим наблю-дал.

- А, - басом выдал он, приоткрыв рот с видом полного идиота.

… Скворчев не гнушался принять на грудь как раз перед тем, как снова за-ступать на дежурство. Тем более что оно не отличалось особой серьезностью, так что быть на трезвую голову при всем при этом было совершенно не обя-зательно. Вот и это утро стало не исключением.

Ключ никак не хотел попадать в замочную скважину металлической двери, которую видел перед собой каждое утро. Долгие попытки совершить ключом нехитрое движение увенчались большим неуспехом.

- Хе-х, твою мать!., - усмехнулся Скворчев забавности ситуации и вдруг со-вершенно случайно положил руку на дверной металл; просто прислоняясь. Но тут дверь начала открываться, и на лице у него отразилось легкое недо-умение.

- Эт как?..

Он окинул всю дверь взглядом снизу доверху и, все таки, решился войти.

Скворчев не сразу обратил внимание на то, что весь пол между каталками, сдвинутыми со своих мест, был весь вымазан кровью – словно плохо прома-занной кистью водили по нему широкими, кое-где прерывистыми мазками. Он вошел и замер, увидев сидящего спиной к стене коллегу и сгорбленную над ним бледную, словно смерть, худую женщину. И эта особа занималась тем, что чавкала, неспешно выедая куски мяса из грудной клетки застывшего с остекленевшими глазами Сергеева.

- У-у-у!..

Матернувшись, Скворчев аж отскочил, когда увидел движущегося на него совершенно голого толстяка с совершенно обезумившим взглядом. Придя в себя и даже ненароком протрезвев, Скворчев кинулся к выходу, но тут на его пути выросла фигура, загородившая выход. Теперь уже от нее пришла оче-редь шарахнуться с испуганным лицом. А незнакомец склонил голову набок, совершенно без интереса его рассматривая, и произнес:

- Здравствуйте.

Тут же толстые и сильные пальцы легли на плечи Скворчева сзади и притя-нули к себе, прижав спиной к шрамированному животу. Зубы нещадно вон-зились чуть пониже затылка, и несчастный заорал, когда часть позвоночника лишилась плоти, с рождения бывшей на нем…

Двое мягко вошли в помещение и остановились, неспешно изучая обста-новку холодными и уверенными взглядами. Полумрак в нем стремительно рассеялся одновременно с тихим жужжанием флэрисцентных ламп, раздав-ших его своим голубовато-серым светом.

- Он был здесь.

- Странно, что ты это заметила.

- Не надо утрировать.

- Тебе как всегда все только кажется, Юль.

- Тебе, зато, не кажется.

- Смотри, засветимся.

- Да уже засветились. Тебе благодаря, между прочим.

- Вот только не надо сейчас на меня все валить.

- А я и не пыталась. Просто, констатирую факт.

- Ну что, поиграем в Малдера и Скалли?..

- Че у тебя глаз-то дергается – не выспался, что ль?

- Хамка. Это я тебе подмигиваю.

- Кадришься, типа? Не выйдет, Стас, только не на работе.

- Как скажешь. Кошка дикая…

- Что?..

- Так, ничего, мысли вслух. Что ж, начнем…..

Предыдущий пост
Граница дождя
In HorrorZone We Trust:

Нравится то, что мы делаем? Желаете помочь ЗУ? Поддержите сайт, пожертвовав на развитие - или купите футболку с хоррор-принтом!

Поделись ссылкой на эту страницу - это тоже помощь :)

Еще на сайте:
Мы в соцсетях:

Оставайтесь с нами на связи:

Комментариев: 9 RSS

  • Коллега вы так чарующе пишите эпилоги что мне невольно захотелось написать что-нибудь про Россию, (хотя я в основном упертый американец)

    вы мастер охранять интригу с первых же строк, очень красиво и очень эстетично) держите марку+)

  • Спасибо, коллега!) я, кстати, про Вашу Родину только и писал (лет с 14-ти), и вот что скажу: мой лучший персонаж-антогонист - как раз из ваших, и менять тут что-то уже поздно)

  • =))) все когда-то начинали писать используя исключительно английские имена (может так проще? я не знаю...) но кто-то продолжает это делать, а кто-то переключился на другой стиль изложения) а про маньяков писать это кстати мой профиль) было дело работал в психиатрической лечебнице для буйных психопатов) оттуда собственно и нахватался)

  • Отчего же могу) вот например мой рассказ "черный жидкий мед" взят из вполне "адекватного" рассказа одной моей пациентки. суть такова, эта женщина (не будем говорить ее имени) убеждала меня в том, что Россией правит не Путин и даже не Медведев, а какая-то девушка, рекордсменка по версии Гиннеса (право не знаю что она там выигрывала, забыл...) так вот она придумала фишку - Россию превратить в парк развлечений для олигархов-европейцев (туда входит отстрел и охота на людей, ну и конечно воплощение всяких там извращенных фантазий) а мертвых людей (точнее их документы) использовать как валюту которую правительство во главе с оной девушкой будет использовать как голоса для обеспечения так сказать вечной власти президента ну и конечно ее собственной. Проект этот будет осуществлен в ближайшем будущем (с ее слов). Вот такая вот история, одна из многих+)

  • во во=) только благодаря таким людям у меня идей для создания шокирующих историй - вагон и маленькая тележка)

    • Так они неизлечимы и просто находятся на иждивении у государства, или это те люди, которых еще можно вывести из того фатального состояние, в котором они находятся?

В Зоне Ужасов зарегистрированы более 7,000 человек. Вы еще не с нами? Вперед! Моментальная регистрация, привязка к соцсетям, доступ к полному функционалу сайта - и да, это бесплатно!