Когда упокоится разум - 2

Белоснежный кафель давно уже утратил всю свою девственую цветовую гамму; возможно, причиной тому было даже не пресловутое время, а терри-тория, которую он бережно обволакивал. Трупные испарения хоть и присут-ствовали в воздухе, густо наполненном медикаментозными ароматами и был по принципу замораживания мертвой ткани наполовину заключен в полуне-пробиваемую броню из рукотворного мороза, все же находил в себе силы просачиваться из своего созданного человеческим разумом плена. Гладкая поверхность стен и кафель на полу хранили на себе потемневший широкие разводы, раскиданные в разных направлениях, как будто бы сонм сумасшед-ших и, к тому же, датых гномов, кружил на санках по всему периметру по-мещения. То, на чем раньше можно было вполне подскользнуться, теперь бу-квально въелось в покрытие и стало пригодным для спокойного торможения на гладкой подошве обуви, если кому-то бы вздумалось молодецки проехать по той части кафеля на полу, которая была лишена этой страшной, по сути, субстанции.

Стас сморщился, увидев в углу кучу тряпья, в котором еще угадывались очертания не многим от него отличающегося человеческого тела. Его спут-ница отнеслась гораздо спокойнее и к кишкам, жирными нирляндами усти-лающими пол, и даже к распотрошенному объекту, чьим внутренним состав-ляющим они когда-то были; последний лежал возле стены и светил костями по всей поверхности своего грузного туловища.

- Малдер, - криво и с сарказмом усмехнулась она, присаживаясь на корточки перед телом, что находилось возле стены; при этом короткая юбка ее делово-го костюма черного костюма слегка обнажила ажурные колготки того же от-тенка, и ее спутнику пришлось немножечко подсобрать свою волю в кулак и деликатно отвернуться, - сдается мне, этого парня девушки не слишком лю-били.

- Это как это ты определила? – равнодушно лишь наполовину отозвался тот, пытаясь стоять к ней спиной и не коситься на соблазнительную деталь одеж-ды своей спутницы.

- Член ему вырвали. Напрочь. Сам посмотри.

- Нет уж, увольте.

- Это тебя уж пусть твоя совесть увольняет. – Девушка поднялась с корточек, повернулась к нему и пронзила внимательным, глубокопроникающим взгля-дом.

- Это при чем же тут совесть-то? – кое-как справившись с этим взглядом, па-рировал Стас.

- А не при чем, - она взглянула на него так, как смотрит строгий преподава-тель на ученика, в голову которому так и не удалось вдолбить прописную ис-тину. – Так, к слову пришлось.

Стас побежденно хмыкнул и решил в подробности не вдаваться. Их диалог слишком далеко заходил в тупик каждый раз, как этого хотелось его пре-красной соратнице. Чего стоило только непроницаемое лицо не женщины, но живого манекена – от одного только взгляда на такое холодно становится не только от теплоты произносимых ею фраз.

Вся предстоящая их работа заключалась не только в осмотре места проис-шествия, но и в досканальном изучении следов, оставленных как ураган про-несшимся несчастьем. Следы крови на стенах, полу и даже на потолке не-вольно скривили рот девушки с сардоническую усмешку:

- Похоже на то, что у него есть чувство юмора – это же надо так заставить мертвецов изобразить из себя адских маляров!..

- По-моему, все очевидно, - отозвался Стас. По его личному мнению он уже увидел достаточно, и делать здесь им двоим или, по крайней мере, ему, было решительно нечего. – Решил повторить классический сюжет из фильмов ужасов, хотя в легкую мог бы обойтись обыкновенным локальным воскре-шением.

- Так он это и сделал, если ты этого еще не заметил. – Юля вновь опустилась на корточки перед трупом и с нездоровым интересом принялась вновь изу-чать место, на котором раньше имел место быть мужской детородный орган. Стаса аж всего передернуло от такой самоотдачи. – Неподалеку есть клад-бище, но он его не тронул.

- Тронет. Рано или поздно, - как неукоснительный вердикт почти обреченно произнес в ответ Стас.

- Сплюнь, - кратко посоветовала ему Юля. Он прошла до соседствующего с основным помещением отделению, в котором стояла больничная передвиж-ная койка. Осторожно и уверенно провела ладонью по гладкой металличе-ской поверхности. – Вот на этой каталке его привезли сюда.

- Идиоты, - оценил поступок неизвсетных благодетелей Стас. Он стоял по-среди помещения и решительно не понимал, что он лично еще может сделать и вытянуть из уже увиденного среди всей этой кроваво-засохшей вакханалии вокруг.

- Они не виноваты. – Юля повернулась к нему и отряхнула ладонь о ладонь, осматривая помещение с видом домохозяйки, которая в нем уже все убрала, и теперь ей кажется, что вокруг еще осталась пара-тройка пылинок, которые ей следует еще успешно ликвидировать. – Слава богу, он не наложил на зом-би заклятие перепревращения, а то бы нам не сладко пришлось с тобой уже сейчас.

- А от сладкого я бы не отказался, - немногозначительно покосился на нее Стас, - хотя у нас сладкого уже давно не было.

- А его у нас и никогда не было. – Девушка с холодной решительностью из-влекла из кобуры, что тонким ремешком пересекала бедро под короткой юб-кой на левой ноге, уверенно двинулась к выходу. – Осмотрим здание вокруг.

- Не помешало бы заодно и все кладбище осмотреть, - заметил Стас, абсо-лютно понимая, что никакими альтернативными предложениями ему своего хода никак не добиться. – Как полагаешь?..

- Да никак. – Девушка остановилась возле металлической двери и одарила его беспечным взглядом. – Его там сейчас нет.

- А ты откуда знаешь? – с завистью вырвалось у Стаса, хотя ответ он знал как никто другой.

- Все оттуда же. – Юля выскользнула наружу, вынудив его достать свое ору-жие и поторопиться вслед за ней хотя бы по той простой причине, что она успела исчезнуть у него из вида, а в их ситуации оставаться отдельно друг от друга иногда было больше даже, чем опасно.

На улице уже вовсю властвовала глубокая ночь. На здании больницы горе-ли окна только в кабинетах, и то, вероятно, предназначенных для ночных си-делок и прочего сестринско-братского персонала. Там же, где располагались палаты, на протяжении длины всех коридоров свет был уже выключен. Где-то басовито залаяла собака; у Стаса в голове промелькнула отдающая пани-кой мысль, что она могла почуять именно их с Юлей, но сразу же постарался эту мысль отмести как излишнюю – лай раздавался со стороны высокого за-бора и был достаточно далеко от того места, которое они с ней выбрали под обход территории.

Он едва за ней успевал, понимая уже прекрасно, что самому ему можно просто стоять на месте и прикрывать ее со спины – девушка была шустрой в плане осмотра территории, и в этот раз так же не дала о себе думать по-другому. Обогнув здание по перимерту и возвратившись ко входу, она не пе-рестала осматриваться по сторонам с видом закоренелого секьюрити даже тогда, когда сообщила, даже не бросив на напарника мимолетного взгляда:

- Тут все чисто, никаких следов. При свете дня лучше это все сделать.

- Кто бы сомневался, - улыбнулся Стас. И все же, при нем оставалось это чувство сомнения – сомнения в том, что ему сегодня удастся отвязаться от операции хотя бы до рассвета.

И хотя его напарница была настроена решительно и пребывала в железной готовности продолжить блуждания возле и внутри здания морга, запятую в этом процессе поставил миниатюрный пейджер, что был укреплен на ее пра-вом запястье и был скрыт от посторонних глаз достаточно длинным рукавом делового костюма, что так уютно сидел на ее стройном теле.

- Это Лакмус. – В тоне Юли просквозила не скрытая ею раздосадованность. – Вызывает нас. Срочнячком. Ладно, полетели!..

- Ну, тебе-то привычней, - хмыкнул себе под нос Стас, когда Юля уже рину-лась в заданном себе же направлении, и добавил уже немного громче: - Но я бы предпочел автобус.

Ровный строй особняков, обнесенных заборами кирпичами разной степени насыщенности и просматриваемости со стороны изрытой колеями дороги, напоминал собой какое-то поселение гигантских муравьев, каждый из кото-рых предпочитал держаться отдельно от своих собратьев. С виду напоми-нающие один другого, эти двух и трехэтажные строения были прямым дока-зательством того, что в России все больше становится людей, способных себе позволить нечто большее, чем скромную сараюшку где-нибудь в самой Под-московной глубинке. Тишина, всегда сопутствующая этому комфортному поселению, не нарушилась даже тихим шорохом покрышек черного "ауди", плавно подъехавшего к большим двустворчатым воротам, выкрашенным в бардовый цвет.

Стас сидел с таким видом, словно его тянули на что-то, на что он согласил-ся с сильным шумом и треском – нервно-раздраженно барабаня пальцами по приборной доске и исподлобья смотря через лобовое стекло на дорогу, кото-рая метрах в пятидесяти впереди уходила под склон и спускалась к реке, за которой виднелся небольшой кусочек елового леса. Его спутница была, на-против, настроена крайне по-деловому, и когда она решительно покидала са-лон, то не премянула бросить ему напоследок:

- Шевелил бы ты батонами уже…

- Шевелю, - мрачно пробормотал Стас. Он вышел из машины и собирался как можно громче хлопнуть дверцей, но в силу того, что перед ним была вполне добротная иномарка, удар получился мягким и никакого урона ни стекла, ни самой дверце он не принес. Пришлось оставить в себе весь невыплеснувший-ся наружу комок нервов и направиться прямиком к воротам, к тому месту, где Юля уже давила на кнопку звонка, что расположился на красном кирпиче возле оных.

Какое-то время им никто не открывал. За воротами стояла абсолютная ти-шина, которая нарушилась лишь спустя несколько минут едва различимым щелчком, после которого створки ворот поехали внутрь и синхронно откры-лись, приглашая обоих пройти на территорию.

- Я загоню машину, - сообщила Юля и направилась обратно к иномерке; Стас лениво отошел и стал наблюдать, как она плавно заводит "ауди" во двор.

Когда ворота плавно закрылись за ними, пред нашей парочкой возник трех-этажный особняк, оснащенный балконом и массивной каминной трубой на-верху. В окне мансарды желтел квадратом свет. Оба направились к ступень-кам, заключенным в ажурные перила, выполненные не из какой-нибудь, но из благородной породы дерева. Замок на двери щелкнул, Юля толкнула ее от себя, и они вошли в просторный холл, в котором бесспорно выделялся боль-шой искусственный камин, так и удерживающий на себе взгляд каждого во-шедшего внутрь гостя.

Они поднялись по ступеням красивой и широкой деревянной лестницы на-верх и очутились перед дверью, ведущей в комнату, внутри которой царил полумрак, рассеиваемый мягким красноватым светом, исходящим от двух ламп, установленных под потолком в углах на стене со стороны довольно большого окна, задрапированного широкими жалюзи. За столом сидел чело-век; казался он настолько маленьким, что без труда угадывалась высокая спинка кресла, что высилась за ним. Широкие плечи венчала гладко выбри-тая голова, на которой угадывались неровные бугры, напоминающие врос-шие под кожу шишки. Строгий деловой костюм и широкие ладони с корот-кими, но очень крепкими пальцами, увеначанные массивными золотыми пер-стнями. Глазки маленькие, глубоко посаженные и глядящие с небольшим раскосом, однако при этом всегда куда-то сквозь собеседника, не оставляя без внимания его персону и как-будто все время сканирующие его взглядом. Он сидел, слегка согбенный над полированной поверхностью стола, который по размерам был чуть меньше, чем один из тех, что обычно можно видеть в зале заседаний, и напоминал коренастого, но очень делового гнома.

Молчание, только один лишь внимательный взгляд на обоих. Молодые лю-ди стоят перед ним, они немного смущены, у девушки высоко поднят подбо-родок как бы в знак того, что она всегда готова внимать этому человеку, встань который из своего кресла, и тогда он полностью исчезнет за широкой столешницей, молодой же человек пытался выглядеть вполне невозмутимо в позиции скрещенных рук где-то в районе мужской гордости. Оба молчали в ожидании того, когда тот заговорит первым.

- Приятно вас видеть обоих вместе, молодые люди. – Эта фраза прозвуча с некоторой долей сарказма; могло создаться впечатление, что говоривший не чаялся никогда такому крепкому союзу, по сути, двух находящихся в одной связке людей. Прищуренные серые глаза задорно сверкали, перемещая фокус зрачков с лиц прибавших. Короткие пальцы правой руки шевелились, словно лапки паука-тяжелоатлета, едва касаясь поверхности стола и как-будто отби-вая неслышную дробь на полировке. – Как же я вам благодарен обоим за то, что не разбудили мою супругу, - он слегка подался вперед, и его тон стал бо-лее заговорщицким: - Она намаялась за день; шутка ли – драить такую гости-ницу. Да и не только ее, - добавил так, словно как между прочим, но и с тем вместе, чтобы подчеркнуть разносортность территорий своих немаленьких владений.

Юля собиралась было что-то сказать – возможно, в упрек сидящему за сто-лом и в солидарность с нечастной супругой мужчины – но вовремя от этого воздержалась. Плоно стиснув губы, она придала своим рукам положение, не так давно занятое кистями рук стоящего подле нее напарника.

- Итак, это все, как говорится, лирика. – Лакмус откинулся на своем троне и слегка покачался в нем, величественно двигаясь из стороны в сторону. Из маленького рта выдался вздох, он явно пытался держаться и не позволять внутреннему беспокойству отразиться на чертах своего лица. – Итак, по-звольте мне, для начала, спросить: что вам удалось выяснить предшествую-щей ночью?

Стас не сделал попытки даже приоткрыть рот, а только бросил короткий взгляд на Юлию, от которой нельзя было ожидать иного, кроме как бойкого, выстроенного как по линеечке, ответа:

- Инкарнатор снова здесь. В городском морге найдено два трупа – судя по всему, бедняги-санитары. Так же обнаружено отсутствие двух тел, которые и послужили для умершвления тех двоих. Мы пока еще не проверяли кладби-ща, но, думаю, там пока все в порядке.

- Спасибо, что не стали винить в том меня, что вызвал вас сюда и помешал как раз этому немаловажному променаду, - холодно посмотрел на нее Лак-мус. – А ты, Стас – что ты можешь сказать на эту тему?

- Ровным счетом ничего добавить из вышесказанного, увы, не могу, - при-знался тот. – Возможно, он уже успел воскресить двух и забрать их с собой. Потому что никого больше мы с Юлей не встретили там.

- А вам известно, что авария, подстроенная вами, сошла ему с рук, и он сбе-жал от вас? – Укор был поистине не меньше вселенского. Таков был и на-правленный на провинившихся взгляд – острый и суровый.

Стас замялся, ощущая себя на тарелке с занесенной над собою вилкой, го-товой вонзиться не куда-нибудь, а в самое больное место. Девушка выгляде-ла более спокойно, хотя во взгляде ее не скрывалась некоторая пристыжен-ность. Человек в кресле выдержал парочку в паузе их собственного раская-ния и произнес:

- Да, он довольно успешно кувырнулся с оврага вниз, но при этом пострадал больше автомобиль, чем он лично сам. Ему же удалось успешно попасть в руки медиков, по добросердечности которых он и бродит сейчас где-то опять и снова. А вам мне хотелось бы задать вот какой вопрос: вы почему не убе-дились в том, что он действительно мертв? Неужели понадеялись на случай и физику, с которой этого уродца так и не размазало о внутренности превра-щенного в гармошку автомобиля?

Молодые люди синхронно переглянулись.

- Честно говоря, мы хотели это сделать, но нам показалось, что этого будет достаточно, - попытался оправдаться Стас и тут же сник под ледяным душем направленного на него взгляда шефа.

- Хотели, но не сделали, - подчеркнул он. – Вы недооценили обстоятельства. И теперь вам придется обнаружить его как можно скорее. И уничтожить до того, как эта сволочь поднимет на ноги всех мирно спящих в земле граждан этой округи.

- Непременно сделаем, Василий Петрович. – Девушка картинно передернула затвор пистолета; это короткометражное шоу не произвело на сидящего в кресле мужчину совершенно никакого эффекта. – Даже не переживайте.

- Как же мне не переживать, когда вы такие у меня остолопы, - по-отцовски вздохнул тот. – Но в этот раз я дам вам страховку…

Используя колесики, приделанные к ножкам кресла, образующих собой подвижную крестовину, он подъехал к стене слева от стола, точнее – к кар-тине со слегка зловещем натюрмортом, изображенном на ней. Протянув ру-ку, потянул за похожий на золоченый канат, свисающий сверху вдоль доро-гой рамки, и картина практически бесшумно отъехала в сторону. Засунув обе руки по локоть в открывшееся за картиной пространство, он бережно вытя-нул из него высокую конусообразную клетку. Тем же путем вернувшись на исходную позицию, почти триумфально водрузил ее на стол перед собой; те-перь стоящие напротив него молодые люди могли видеть только саму клетку и невзрачно шевелящуюся за ней фигуру своего шефа.

Юлия не стала делать невозмутимое лицо; ее рот скривился так, словно она только что откусила здоровенный кусок свежесорванного лимона, когда она увидела жильца этой самой клетки. Стас только лишь удивленно вздернул брови вверх, уголок его рта в сдержанном порыве смеха конвульсивно дер-нулся вверх.

- Его зовут Бэтман. – Когда Лакмус представлял им сонно шевелящего боль-шими перепончатыми крыльями нетопыря, висящего на жердочке вниз голо-вой, его лицо было непроницаемо серьезно. Девушка фыркнула в ладошку и тут же невинно заморгала, вновь приняв деловой вид. Мужчина одарил ее осуждающим взглядом и продолжил; левая рука его при этом легонько води-ла кончиками пальцев по тонким прутьям клетки. – Но он только кажется обычным нетопырем. Как это ни удивительно, но он отличается от своих прочих крылатых собратьев примерно так же, как и вы оба – от любого сосе-да, взятого, к примеру, из этого коттеджного поселка.

- Хотите сказать, эта зверюшка – телепат? – недоверчиво улыбнулась Юля. Стас посмотрел на нее и понял: эта особа вряд ли смирится с фактами, услы-шав, что какой-то мохнатый рукокрыл мало чем уступает по способностям ей самой.

- Нет, не телепат. Но он чует таймвэлкеров на довольно приличном расстоя-нии.

- Кто такие таймвэлкеры? – насторожилась Юля с недоверием на лице.

- Просто слово понравилось, - беззастенчиво сообщил ей Лакмус. – Итак, вот этот маленький звереныш и поможет вам не оплошать в этот раз. – Он запус-тил руку в клетку, и нетопырь, покорно впившись коготками ему в рукав, по-зволил беспрепятственно вытянуть себя из клетки. – От сердца отрываю. Но – забирайте.

И беспечно протянул болтающегося у себя на руке нетопыря молодым лю-дям. Юля сразу же сделала шаг назад, всем своим выказывая свое несогласие лично брать зверька в дар. Стас же по-прежнему выглядел несколько расте-рянным, но это не помешало ему сказать:

- Мы, конечно, очень польщены, но…

- Что – "но"? – немного сердито посмотрел на него Лакмус.

- Но… Но я не представляю себе, как эта штука будет вести себя в нашем ав-томобиле… Она же нам там все обосрет!..

- Антонов, это ты обосрал свое прошлое задание, прошу тебе заметить. – Лакмусов возвратил нетопыря обратно в клетку; Юля не сдержала вздоха об-легчения. – Все, забирайте, и чтоб не раньше, чем к ночи четверга, голова этого ублюдка была на его вот месте.

- А самого его куда? – Стас скептически осмотрел рукокрылое, взвешивая клетку с ним на весу в своей руке.

- А можешь просто выпустить его, - махнул рукой в ответ тот. – Он все равно прилетит сюда, дорогу он знает.

И продемонстрировал широкую и высокую спинку обтянутого кожзамени-телем кресло, развернувшись на нем прямо к окну. Это было знаком моло-дым людям, что диалог закончен, и они могут быть свободны.

- Ну, что, прямо сейчас проверим эту питичку, или как? – Стас насмешливо окинул взглядом удобно расположившегося в клетке на заднем сидении не-топыря, который не обращал никакого внимания на них обоих и приспокойно ковырялся у себя за спиной.

- Или как. – Юлия провела руками по овалу руля; в этот раз она сама возна-мерилась решать, что они и как будут делать дальше. – Поедем, то кладбище проверим. Пристегнись.

Стас аж крякнул, как она рванула с места, не дав ему возможности осуще-ствить это бесхитростное движение ремнем безопасности.

Они возвратились к кладбищу – тому самому, что располагалось с север-ной стороны от окаймляющего больничную территорию забора. Сам погост не был огорожен, и поэтому местами создавалось впечатление, словно поко-сившиеся кресты вот-вот выйдут на дорогу; последнюю никто даже не думал асфальтировать – вся в выбоинах и рытвинах, она проходила мимо всего кладбища, разделенная двумя ровными колеями, пробороненными печаль-ными похоронными процессиями за много десятков лет.

Темень окутывала корявые деревья, многие из которых нещадно впивались в старые могилы, и страшно было представить, что они уже успели сделать за время своего неторопливого роста с костями и наверняка превратившимися теперь уже в труху гробами. Здесь слабо различались надгробия, зловеще вырисовывающиеся на фоне серовато-голубого неба, что сплошь покрывало горизонт как грустный фон к этому месту человеческой скорби.

Оба не спешили покидать уютный салон и выходить в промозглость ночи. Что касается их новоявленного соратника – так тот беспечно сам себя обнял перепончатыми крыльями и мирно дремал, не обеспокоенный настроем дву-ногих, один из которых сказал:

- А может, нашего крылатого друга для начала запустим – пущай, полетает, а?..

- Это мы сейчас с тобой кого-то полетаем. По всему кладбищу. Пошли.

И, удерживая пистолет в своей правой руке, дулом к небесам, уверенно вышла из машины. Стас последовал за ней, прихватив с заднего сидения клетку с даже не пошевелившимся при этой легкой встряске нетопырем.

Они двинулись вдоль кладбища. Стас едва поспевал за ней, промозглый ночной воздух холодил шею за воротником, и он все время втягивал голову в плечи. Самоуверенности его подруги было не занимать: она остановилась, поводила головой из стороны в сторону, осматриваясь, и вдруг резко развер-нулась в сторону, указывая на что-то рукой и тут же направляя в ту же сто-рону пистолет.

- Смотри, вот один…

Стас увидел то же, что увидела она, и клетка выпала из пальцев, тотчас же ухватившихся за пистолет. Нетопырь издал противный и полный недоволь-ства крик, заколотив крыльями по прутьям.

Прямо к ним со стороны забора двигался, выставив вперед шрамированный живот, абсолютно голый человек. Шел он вразвалку, выставив перед собой толстые руки с короткими и уже давно посиневшими пальцами.

- Хе-хе, ну и мелкий же у него! – со смехом послала свое краткое замечание девушка и свободной рукой несколькими стремительными движениями акру-тила на дуло своего пистолета удлиненную трубочку глушителя. И Стас ни-чуть не удивился, когда то, что безвольно болталось между широкими и жирными ногами стремительно приближающегося к ним трупа, отлетело прочь, несколько раз убого перекувыркнувшись в воздухе.

- Озабоченная, - произнес он себе под нос и выстрелил, целясь в середину лба. Мертвец конвульсивно дернул головой назад, остановился и как-то мед-ленно, грузно пал на землю.

- Умерают прям как в кино, - озабоченно потер дулом пистолета кончик носа Стас; он даже не потрудился накрутить на него глушитель, чем заслужил осуждающий взгляд со стороны напарницы.

- Они уже как мертвы, тупица, - негромко фыркнула та, и вдруг ее вниманием завладел нетопырь. Тот перестал выражать свою искреннюю неприязнь к этим двум двуногим и теперь просто лежал на боковой стене клетки, выста-вив коричневатый мех между только с виду тонкими прутьями и отрывисто и часто дыша. – Что-то не в порядке, по-моему, с ним…

- Я не ветеринар, хотя моя мам и пыталась выучить меня на микробиолога, - дал понять свое неучастие в выяснении обстоятельств, связанных с рукокры-лым, Стас. Его больше заботил мертвец, неподвижной тушей лежащий на том же месте, куда и отправила его пробившая темянную кость пуля.

Юля присела возле клетки на корточки и, коснувшись пальцами прутьяв, быстро отдернула руку, хотя при этом нетопырь лежал относительно спокой-но и не создавал видимой кровожадности. Девушка открыла дверцу и ото-шла.

- Клянусь, если этот красавчик кинется на меня – пулю на него не пожалею, - на всякий случай сообщила она Стасу.

- А на тебя ни один на свете красавчик не кинется, пока ты в шкуре мегеры-терминатора шастаешь, народ пугаешь, - обратил внимание на с трудом оп-ровержимый факт Стас.

- Ты рот лучше свой захлопни. Тут должен быть еще один.

- Вполне возможно, - с деловым видом кивнул Стас и критическим взглядом посмотрел на расположившегося у его ног мертвеца. – И, все таки, странно, что его остановила обычная пуля. Ведь, по сути, каждый из них оживлен при помощи черного вмешательства, и мозг здесь не при чем так же, как и все ос-тальное. Стрельни им в сердце – и будет тот же эффект.

- Е, какой ты умный! – картинно изумилась девушка его прозорливости. – Ладно, двинули напрямик, через кладбище. Обойдем его вдоль и поперек. Не уверена, что этот ублюдок там кантуется, но проверка не помешает.

- Дура ты, что ли? Это может быть хорошей ловушкой для нас с тобой. Мы на это кладбище только сунемся – а он мертвяков начнет оживлять. Сама по-нимаешь, хана нам с тобой тогда. Нет, я думаю, нам надо затаиться где-нибудь тут, неподалеку. Как видишь, это кладбище он пока еще не тронул, но может в любой момент и, скорее всего, займется им в первую очередь. Не понимаю вот только, почеум он до сих пор этого не сделал, логики нет.

- А по-моему, здесь логика прослеживается, что яснее некуда, - с важным ви-дом крутанула пистолет на указательном пальце Юля. – Ну, даже оживи он вот каждого из лежащих здесь людей – никто из них просто не сможет вы-браться на поверхность. Могилы здесь старые, и скелеты и прочие хоро-шенько сгнившие ребята попросту не найдут в себе сил – ни естественных, ни магических. Скорее всего, его нужно искать в районных моргах – вот где будет удобнее всего набрать себе тупоголовых слуг.

- Логично, - кивнул Стас. – Слушай, а не может он быть в том же морге, где он этих двух белохалатников завалил? Я бы на его месте не отказался от све-жачка.

- Очень странно, юноша, что вы мыслите примерно так же, как и я когда-то, в глубокой молодости. Жалко только, что далеко не в этой жизни.

Нетопырь дико запищал и забился в клетке. Словно ту поджаривали снизу, он вылез из нее с чертовской расторопностью и взмахом крыльев направил свое тело куда-то в глубину кладбища, только и видели его.

Стас повернулся на голос, слегка согнув ноги в коленях и держа пистолет перед собой на вытянутых руках. Юля картинно повернулась в полоборота в том же направлении и с холодным лицом вытянула руку с пистолетом на звук раздавшегося голоса.

На расстоянии от них стоял высокий человек, достаточно широкий в пле-чах и массивный по телосложению.

- Вам странно меня видеть снова, да? Что ж, спешу вас огорчить, друзья мои: та авария ничего не принесла ни мне, ни вам.

Выстрелы загрохотали, начавшись одновременно, словно на курок нажимал только один единственный палец. Пули взлохмачивали одежду на груди Маркуса, заставляя его конвульсивно вздрагивать от каждого попадания и пятиться назад. Юля торопливо перезарядилась и продолжила пальбу, что же касается Стаса, так тот опустил пистолет и закрыл глаза, приложив два паль-ца, указательный и средний, к своему правому виску. Маркус вдруг спо-ткнулся на ровном месте и с ужасом посмотрел прямо на него.

- Нет, - вырвался шепот из его легких.

Тут же правый висок его лопнул и разлетелся так, словно внутрь его голо-вы кто-то засунул петарду. Маркус пошатнулся, его ноги подогнулись, и он грузно упал лицом на дорогу, застыв в неподвижности.

- Все, уложили, - констатировала Юля, ковбойским движением отправив пис-толет на прежнее место, в кобуру. – Ублюдок вонючий…

Она стремительно приблизилась к лежащему на дороге телу и изо всех сил двинула ему ногой по голове. Маркус на это никак не отреагировал.

- Оставь его, он уже готов давно. – Стас потряс головой, пытаясь прогнать уже ставшее привычным давящее ощущение внутри головы. От этого движе-ния перед глазами все поплыло. Все как и обычно, нужно только время.

- Хрена с два я его оставлю. Тащи сюда наручники.

- Что ты хочешь?.. – Стас немного насторожился; дело в том, что ответ на этот вопрос он уже знал – его не в меру ретивая напарница собиралсь про-вернуть то же, что они уже сотворили некоторое время назад, и что, тем не менее, не послужило для них успехом.

- Помолчи лучше и помоги мне перетащить эту тварь в салон… - И уже ухва-тила его за руки, вознамерившись совершить задуманное здесь и сейчас.

- И как тебе только машину свою не жалко, - пробормотал Стас и двинулся к ней, чтобы помочь.

- Не жалко. Для такого падонка башки не пожалею!..

Маркус полусидел-полулежал на заднем сидении, его большая голова рас-качивалась, касаясь изрешеченной пулями груди. Оба запястья практически прижимали друг к другу надетые на руки наручники, дополнительная пара которых пристегивала его правую руку к ручке над дверцей автомобиля. Он давно уже завалился набок от довольно большой скорости, с которой Юля вела машину по ухабистой дороге, постепенно сворачивающей за город. Стас то и дело бросал на нее испуганные взгляды – его пугал нездоровый блеск в глазах и странная полуулыбка на губах девушки, с которой она смотрела пе-ред собой. Не меньше же его волновал и сам персонаж, не подающий при-знаков жизни и находящийся прямо за его спиной.

- Слушай, ты не могла бы потише ехать?

- А что так? Боишься скорости? С каких это пор?

- Я тебя боюсь, не скорости.

- Ну, эт пральна…

Вскоре впереди замаячила пустошь. Открывалась она с высокого обрыва, словно каньон в ковбойских фильмах окаймляющий огромное пространство, внутри периметра которого громоздились слитые в единую и кажущуюся од-нородной массу всего того, от чего некогда отказались люди – будь то физи-ческие лица или даже целые предприятия, тоннами свозяшие в это самое ме-сто все, им не годное. Юля затормозила на самом краю – так, что передние колеса едва не повисли на высоте метров пятидесяти, а Стас вздрогнул, и ему показалось, что он даже слышит, как вниз сыпятся растревоженные комья земли.

- Ну вот, приехали. – Девушка удовлетворенно овела руками руль; ее глаза маниакально блистели, созерцая даль помоечных окрестностей. – Выходи да-вай лучше, Стасик, если крылышки на спинке еще не проросли…

Стас практически пулей вылетел из машины и предпочел отойти от нее на безопасное расстояние. Его напарница вылезла вслед за ним, хлопнула со знанием дела дверцей, обошла машину и повернула в замке ключ зажигания. Укрепив педаль газа, до упору вдавленной в пол, она широко шагнула назад и наблюдала, как машина, преодолев расстояние, отделяющее ее от руко-творной пропасти, и низринулась вниз. Несколько мгновений – и раздался глухой удар внизу, сквозь который беспрепятственно проходил звук ломаю-щегося корпуса автомобиля.

- Красиво падал, но недолго, - оценила Юля, которая уже стояла, склонив-шись, на краю, и выставив упругую задницу на обозрению так ярко не разде-ляющего ее триумфа Стаса. – Жаль, что не взорвалась, вот только. Надо было в нее пару галлончиков бензина выплеснуть; подумала бы сразу – не полени-лась бы, заехала на автозаправку.

- Думаю, нам больше это все не понадобится. – Стас не без некоторой доли волнения окинул взором широкие окрестности практически однородной на первый взгляд свалки. – Я спущу вниз и проверю, мертв ли он.

- Хорошо, спускайся. – Юля пожала плечами. Для нее точка в действе была уже поставлена, причем жирная. – Я тебя здесь подожду – не охота как-то пешодралом одной домой как-то топать…

Стасу пришлось пройти несколько десятков метров вдоль края обрыва, прежде чем он, наконец, обнаружил мало-мальски годное для спуска место. И пускай оно не было слишком уж для этого дела удобным – цепляясь за тут и там торчащие из земли корни, он начал спускаться.

Когда его один ботинок вдавил и без того уже смятую так не часто прохо-дящим здесь бульдозером срезанную кем-то не слишком ровно крышку из-под консервов, а другой раздавил с громким хлопком пустую пластиковую бутылку из-под "Кока-Колы", Стас осмотрелся и двинулся по направлению к лежащему вверх колесами павшему сверху автомобилю. Ему даже показа-лось, что задние колеса у него вращаются, но это был лишь его личный опти-ческий обман.

Крыша оказалась практически полностью смятой. Удар о спрессованные отходы оказался вполне достаточным для этого. Присев на корточки, Стас попытался разглядеть салон сквозь волнистую щель металла, образованную между задней дверцей и тем, что находится над ней. Он не был уверен, что ему удалось разглядеть находящееся внутри тела, но где оно могло еще быть, кроме как ни в этом металлическом капкане, которым стала для него эта ма-шина.

- Кажется, нам больше нечего здесь делать, - продолжая не верить самому себе в точности проверки, сказал он Юле, когда был уже наверху, рядом с ней.

- А я тебе, по-моему, давно уже это сказала, - осуждающе-назидательно по-жала плечами та. – Пошли уже, задолбало меня уже говно это вдыхать…

…Он слышал голоса. Они исходили из слоев сырой земли и были глухими, такими, что никто бы, кроме него, не смог разобрать ни звуков, ни слов. Глу-боко на кладбище продолговатый холм зашевелился, местами рыхлая почва осыпалась вовнутрь, повинуясь изменению области под ней. Он видел, как весь в гнилостных разводах полиэтилен расходится в разные стороны, вы-свобождая давно окоченевшие конечности. Забытые, без прошлого и без имени, они получили свой шанс на второе рождение…