Остающиеся. Те, кого нельзя вернуть

Одним прекрасным солнечным днём, продолжавшим напоминать о летней каникулярной поре, пятеро приятелей весёлым быстрым шагом пересекали тенистый парк. Это была всего лишь первая учебная неделя, и у каждого за время каникул накопилось множество историй, которыми хотелось поделиться – и вот сейчас, в четверг, когда пары закончились, они решили совершить променад в одно очень экзотическое место, а заодно и весело провести друг с другом время.

Как только парк закончился, и ребята вышли за ограду, разговоры их стали тише. Они огляделись по сторонам, перешли небольшую автомобильную дорогу, подошли к высокому металлическому забору… а потом по очереди перелезли через него и быстро направились в заросли.

Оказавшись всей компанией в тени деревьев, ребята засмеялись – долго они планировали посетить одну из самых сохранившихся заброшек Москвы – опустевшую школу Зои и Александра Космодемьянских. Конечно, за такую прогулочку им могли бы настучать по голове, но сейчас на территории заброшенного здания было тихо и безлюдно.

-Класс!..- вырвалось у кого-то.

-Перед вами сейчас появится школа №201 имени Зои и Александра, построенная в аж 1918 году и закрытая из-за обветшалости в 1999-ом,- рассказывает Машита,- Несмотря на то, что найти её не так уж сложно, она ещё цела и почти невредима.

-Вау! Здесь на целый день застрять можно…- с восхищением говорит Ольса, оглядывая возникшую из-за деревьев заброшенную постройку,- Она какая-то… знакомая, что ли. Как будто я здесь была.

-Ага, в прошлой жизни была здесь ученицей!- хохотнул Романий.

-У меня такая идея: можно в одном из коридоров сделать несколько снимков, а потом в редакторе слепить в один, как будто меня, например, подвесили к потолку, как люстру,- делится своими соображениями Катьяна.

-Как люстру! Ха!- смеётся Костьян и трясёт отрицающе головой,- Во люди развлекаются!

Ребята подходят к подножию заброшенной школы – трёхэтажному крепкому зданию, построенному в лучшие года Советского Союза, теперь погружённому в буйную зелень молодых деревьев. У некоторых вырывается восторженный вздох – заброшка оказалась не такой уж мрачной, но в тоже время внушала трепет и предвосхищение чего-то небанального даже у видавших виды. Машита первой проскользнула к стене школы – где-то здесь должен был быть вход, и она прекрасно знала это – везде где пробирались такие же лазильщики, как и она, было принято оставлять "дверь" приоткрытой. Костьян задумчиво вздохнул и посмотрел себе под ноги. Романий оглядывал этого советского исполина с пустыми окнами, и друг в одном из них увидел что-то.

-О, смотрите, мы не одни!- и ткнул в окно пальцем.

Ребята обернулись на его жест, но в окне никого уже не было.

-И кто это был? Сторож, бомж?- спокойно спросила Машита, замерев на месте.

-Да не знаю. Не сторож вроде. Бомж может, но если бомж, то какой-то слабосильный.

На Ольсу вдруг нашло какое-то тревожное чувство, и она огляделась и робко спросила:

-А может, не полезем? В другой раз?

-Ну-ка, сейчас глянем,- сказала Машита и отошла на место Романия,- ха, это ты вот ту рамку увидел, что ли? Раму оконную?

-Да не знаю…

-Ладно, бог с ним… Эй, ребят, всё, нашла! Сюда! Пошли!- позвала она и резво прошмыгнула под металлический лист, закреплённый именно для того, чтобы никто в заброшенное здание не лазил.

Когда компания оказалась по ту сторону входа, их всех обдало холодком. Они задрожали.

-Чёрт, лето, везде тепло…- пробурчал Костьян.

-Ага, такой… могильный холод… и вибрация в воздухе – чувствуете?- зловещим голосом проговорил Романий и приобнял за руку Катьяну, сморщившуюся от холода.

-Слышите: тихо?- проговорила Машита, подняв палец вверх,- Нет тут никого. Путь свободен, можем идти. Если услышим кого-то, отойдём и спрячемся, пока не поймём, кто это.

Поёжившись от холода, друзья стали подниматься наверх по лестнице.

На втором этаже этого заброшенного здания оказалось светло и не так холодно – повсюду были большие открытые окна, но продолжала ощущаться еле заметная напряжённая вибрация, похожая на ту, которая остаётся, когда замолкнет слышимый человеческим ухом звук струны. Однако приволье, открывшееся взору ребят, было таким долгожданным, что они и не заметили этого – все шагали аккуратно, посматривая себе под ноги, желая найти что-то интересное – сохранившееся с тех незапамятных времён, когда в школе ещё учились.

В одной из комнат, переходивших, видимо, в спортивный зал, они увидели нечто необыкновенное – пол третьего этажа до половины своей провалился и свешивался теперь до второго этажа.

-Ух как!- вырвалось у Катьяны,- Грандиозно! Здесь можно что-то снять.

-С ума сойти! Да тут всё на соплях что ли держится?- мыслил вслух Костьян,- Как это обвалилось? Расширение бетона, что ли?

-Н-да…

-Это как… воронка. Колодец разрушения,- нараспев проговорил Романий, и достал из карманов брюк мелочь,- Это место достойно…,- выбрав юбилейную монетку, он прицелился и кинул в развал,- королевского подарка.

Выйдя из спортзала, ребята молча разбрелись по своим делам. Катьяна ходила лёгкими шагами, будто порхая, и смотрела, примеривалась опытным взглядом к фактуре этого необычайного месте – здесь повсюду можно было найти источник вдохновения – и стены, и пол, и виды разрухи… Ольса постояла у окна, оглядывая школьный двор, а потом медленно, как во сне, выбрав наугад один из классов, прошла туда на поиски интересного. Романий ходил и нашёптывал историю их похода в стиле, свойственном его любимым авторам – "Это был светлый, хрустальный летний день, когда группа молодых людей, влекомая жаждой добычи и необычный ощущений, проникла в старое обветшалое здание. Что это? Нет, тебе показалось, здесь никого нет… Но никто и подумать не мог, что за ними уже следили вечно бдящие глаза…" Костьян же, до сих пор не понимая, как от блуждания по заброшенным домам можно получать удовольствие, неожиданно обнаружил указатели, нарисованные баллончиком на стенах. "Разрисовать бы тут всё"- подумалось ему.

Ольса оказалась в комнате, пронизанной солнечным светом – было тихо настолько, что, казалось, звуки не проникают даже с улицы. Это было похоже на дивный старый сон. Она побродила по периметру комнаты, зачерёпывая носком ботинка пыль и кусочки штукатурки. И вдруг в глаза ей бросилось что-то знакомое. Девочка подошла ближе и увидела – часы. Такое сокровище в стенах заброшенного здания! Но внимание девочки было сосредоточено не на этом – она повернула свою руку и глянула на неё – у неё на запястье красовались точно такие же. Единственное различие было в том, что часы на полу не работали, и время на них остановилось – 4:30. Ольса, продолжая недоумевать, сверила со своими – разница в минуту! Ольса, сдерживая испуг, громко позвала:

-Ребят! Идите-ка сюда!

Было в её интонации что-то, заставившее отвлечься её приятелей от уединённого шествия, и они быстро обнаружили Ольсу – она с неприятно удивлённым лицом стояла посреди комнаты, вывернув левое предплечье и двумя пальцами другой руки держала какие-то часы.

-Что такое?- спросил Костьян.

Машита попыталась глянуть через плечо девочки. Но вдруг по потолку прошло шуршание, скрип… Романий без раздумья схватил Ольсу за плечи и рванул на себя, Машита, вцепившись в них, развернула к стене – тут же с потолка хлынул шквал из железобетона. Раздался оглушительный грохот, такой, что, казалось бы, сейчас рухнет всё здание.

Однако здание осталось в порядке. Ольса закашлилась и упёрлась руками в грудь Романию. Он неловко освободился от её объятий. Они привстали.

-Что это было?!- испугано спросил Костьян. Он стоял рядом.

-Там…- промямлила Ольса, кривляясь от пыли,- Я уронила…

-Ну, ребят, нас можно поздравить со вторым рождением!- разочарованно, но бодро произнесла Машита.

-Пойдёмте-ка, пока на нас ничего не рухнуло,- нервно предложила Катьяна. Ребята с ней единогласно и молчаливо согласились – поднялись от стенки и, осторожно переступая обломки потолка, направились в коридор. Ольса глянула вверх – потолок над ней зиял огромной пустой дырой, в которой продолжала танцевать пыль.

-Там было двое часов! Двое совершенно одинаковых – мои и те, что лежали на полу,- уверяла Ольса.

-На это много причин,- пожал плечами Костьян.

-Пойдёмте на третий!- предложила Катьяна,- Только осторожнее, а то тут всё падает…

-Блин, ребят, тут что-то не то!- продолжала срывающимся голосом Ольса,- Я не могу это описать, но так не должно быть!

-Что? Часы? Ну это…

-Нет, вообще всё! Мы не должны были сюда ходить, и нам лучше свалить побыстрее…

-Да ладно, брось,- стала успокаивать Катьяна,- это у тебя шок. Мы все перепугались. Теперь просто нужно быть немного осторожнее. Сейчас глянем ещё чуть-чуть, и уйдём.

Побродив ещё немного, ребята всё-таки решили не искушать судьбу и уйти из здания. Уставшие, но довольные, спускались они по лестнице, когда Катьяна, перегнувшись через перила, увидела кое-что – самую ценную находку этого дня.

-М, сломанный фотоаппарат. Хорошая находка!- похвалила Машита.

-Я думала он целый…- оправдалась Катьяна.

-Стой, не выкидывай!- крикнул Костьян,- его же можно к компу подключить.

-И что? Будешь смотреть чужие фотки?

-Да! Буду!- гордо признался парень, пряча фотик себе в сумку, и, посмотрев за спину подруге,- Ого, баллончики!

-В детский сад попал…- промямлил Романий.

Костьян подбежал к валяющимся на полу баллончикам и, взяв один, выдавил точку на стену.

-Эй, не порть тут ничего!- крикнула на него Катьяна, но парня было сложно остановить.

Тонкой струёй он выдавил остатки краски в надпись "Здесь был я!", и, довольный, кинул баллончик на пол.

-Всё, теперь точно по домам.

Ольса зачарованно смотрела куда-то в коридор – ей казалось, что там она видела кого-то, но говорить об этом друзьям ей не хотелось. Когда приятели вылезли из старой заброшенной школы, Катьяна пожаловалась:

-Тьфу, вся в пыли перемазалась… Смотри, что с кедами…

-Будешь чаще лазить, вся будешь в пыли и боевых царапинах, как я – смотри!- Машита показывает свои ладони,- этим нужно гордится – как опытом!

-Тихо тут как-то…- сказал про себя Романий.

Когда товарищи направились к выходу с территории, то есть забору, Ольса обернулась. Ей показалось, что здание гудит неслышимым звуком, невидимой дрожью – её передёрнуло. И ещё ей показалось, что, действительно – в здании они были не одни.

Вечером этого же дня Костьян у себя дома, включив работать компьютер, стал собирать тетради на пятницу – вынул на четверг и закинул новые. И тут увидел в сумке добычу этого дня – чужой фотоаппарат зелёного цвета, обычную мыльницу. Откусив оставленный на тарелке бутерброд и положив его обратно, парень встал и подошёл к полке, на которой хранил переходники. Найдя вполне подходящий, Костьян вернулся за компьютер. Воткнув переходник в гнездо и подождав, пока компьютер обнаружит новый носитель, Костьян в воодушевлением полез в корневые папки. Однако, на его удивление, фотографий на фотике он не обнаружил. Всё, что там было – трёхминутное видео какого-то невероятного размера – 41 ГБ. На лице мальчика отразилось неприятное удивление, больше похожее на презрение – однако видео он всё-таки включил.

На экране побежала съёмка каких-то незнакомых ребят – как они купались на речке и игрались. Потом рвано последовал другой кадр (тот, кто слепил эти видео в одно, будто бы не подозревал о существовании видео-редакторов): ребята идут по лесу, камера трясётся внизу (её, видимо, забыли выключить). Костьян приблизился к экрану. Картинка сменилась – тёмная лестница, нет, это та самая лестница в заброшке – знакомый холл… что-то мелькает в самом основании лестницы… В экране всё завертелось и теперь кажется, что фотоаппарат лежит где-то внизу, взирая вверх – там, на лестнице, быстро двигается какая-то фигура. А потом – статичное изображение. Коридор второго этажа. Так длиться пару секунд. Потом кадр сменяется – другое место школы. И ещё раз. И вдруг в каком-то отдалении Костьян замечает что-то – человеческая фигура сидит, зажавшись и дрожа, в углу – с ног до головы белая. Человек что-то шепчет. Бормотание становиться громче, громче – колонки буквально ревут, и на заднем фоне слышится завывание ветра. Быстро мелькает кадр – перевёрнутая рука, с которой стекает кровь. Костьян ругается тихо. И тут снова бормотание. Человек стоит на коленях перед стеной и покачивается, умоляя: "Отстань! Я не могу больше! Хватит! Покажись!" Теперь распахнутая дверь. За ней темнота. Дробный стук, будто часто постукивают деревянными палочками. Завывание ветра не прекращается. "Я их спас, но они не живут"- спокойный рассудительный голос на фоне завядающих цветов. Ещё виды заброшенной школы. Холл, большая надпись "Здесь был я!", на сей раз усеянная мелкими чёрточками. Костьян прикрикнул вслух и навёл курсор на запись – осталось меньше половины. И вдруг… он увидел себя. Как он красил стену, только съёмка будто бы велась от стены… И другие кадры – как он с его приятелями только идут в заброшку, как залезают в неё… на этом моменте запись будто зажевало. И тут во весь экран появилось лицо – это был подросток с лицом, будто его долго пытали. Голова неумело перевязана бинтами, на щеках порезы, неподвижный взгляд устремлён вверх, и только губы шепчут что-то. Костьян всмотрелся в его лицо – исхудавшее, замученное… И когда у парня почти не осталось сомнений, что этот трудно опознаваемый мученик – он сам, кадр сменился. Друзья снова шли к заброшке. И последний кадр – Ольса стояла посередине комнаты, держа часы в руке.

Видео кончилось. Но Костьян продолжал всматриваться экран. У него в голове роились мысли, и он произнёс тихо:

-Но ведь… Это снято после того, как… я…

Парень медленно привстал со стула, осторожно вытянул переходник из ю-эс-би-порта, взял трясущимися руками фотоаппарат и понёс его на полку с проводами. Спрятал его там надёжно. В это время в углу рабочего стола на его компьютере всплыло окно даты: в одну секунду, не меняя расположение времени, компьютер перебросил текущую дату ровно на два дня назад. Теперь было час двадцать минут нового дня – вторника. Подождав немного, окно даты свернулось. Походив по комнате, Костьян сел за компьютер, потом схватил телефон и попробовал набрать Ольсе. Она не брала трубку, потом скинула вызов. Костьян посмотрел на настенные часы, показывающие столь позднее время, и чертыхнулся.

На следующий день в универе, где вместе учились Ольса, Катьяна, Машита и Романий, всё было как обычно. Друзья этого не замечали – они болтали, сидя дружным рядом на своей "галёрке" - Ольса задумчиво рисовала что-то в своём дневнике, чуть отвернувшись к окну, рядом сидел Романий и переговаривался с Катьяной, положив ей на плечо руку – он хотел, чтобы из её фото-проекта получилось что-то более зловещее, а не просто сюрреалистичное, как она хотела.

-Давай это будет что-то вроде Билла Стоунхэма… Помнишь ту картину – "Руки противостоят ему"? Было бы весьма изящно…

-Но само место даёт не меньший простор для воображения! Какие там светлые коридоры, открытые окна…

Спереди стоящих парт к ним обернулась однокурсница:

-Оу, Кать, а ты уже придумала, где будешь снимать! С ума сойти! Я уже хотела предложить своё.

-Да нет, спасибо! Нашли прекрасное место на заброшке! Там потрясающие виды!

-Всё-таки пойдёте туда? Здорово! Я принесу тебе свой старый фотоаппарат – пофоткай, покажи мне, как там всё. Может, мы тоже сходим – после вас.

-В смысле?- спросила Катьяна, но девочка уже отвернулась,- Мы там уже были… Не знаю, когда соберусь туда снова – нужно подготовиться, технику и модель привести в порядок…

В аудиторию зашёл преподаватель и Катьяна, удивлённо приподняв брови, достала тетрадку.

Препод начал пару – отвлечённо он подводил к теме пары. И вот, наконец – прозвучала тема. Но никого из четверых друзей она не обрадовала.

-Чёрт, как "Психодиагностика"? Мы её во вторник проходили! У нас их что, две на неделе?- вскипел Романий.

-Нет, тут дело в другом,- нахмурилась Катьяна,- Ладно, психодиагностика, но… Тема – та, что мы проходили в тот вторник? Понимаешь? То же самое!

Романий удивлённо взглянул на подругу.

-Жаль, у меня тетради с собой нет – я бы показала! Слово в слово!- прошептала Катьяна,- Маш, у тебя блок – есть записи со вторника?

-Дословно? Нет, конечно. Я не записываю.

-Это правда. Та самая тема,- отозвалась Ольса,- я помню. Более того, он действительно говорит то же, что во вторник…

-Вот дерьмо!- шикнула Машита.

-Что?

-У меня блок, так? В блоке должны были быть все записи – всё, что я записывала на этой неделе. Знаете, в чём фишка – их нет!

-В смысле?- испуганно прошептала Катьяна.

-ЭЙ, ГАЛЁРКА! Разговорчики убрали, а то рассажу!- голос препода прервал беседу. Друзья переглянулись.

В перерыве они столпились кучей и вышли из аудитории.

-То есть ты хочешь сказать, что сейчас вторник, а не пятница?- удивлённо прошептала Катьяна, смотря в глаза Романию.

-Не веришь? Я сам не понимаю, как такое возможно. Но факты налицо. Спроси кого хочешь.

-То есть, сейчас вторник?- донималась Машита у своего знакомого,- А знаешь, в таком случае мы пропутешествовали во времени!

-Кто "мы"?- спросил знакомый,- Вы вместе, значит, чокнулись?

-Нее! Смотри, сейчас докажу! Сейчас... а, ну вот – сейчас придёт Никифор и расскажет вам какой-то дурацкий анекдот, от которого ты тут ляжешь от смеха.

Никифор действительно подошёл к компании и произнёс какую-то несуразную чушь, которая обычно всех забавляла. Но на этот раз история его была встречена довольно сдержанно.

-А-ха-ха, какой смешной!- саркастично улыбнувшись, сказал знакомый.

-Окей, тогда смотри и поражайся: завтра Александр Анатольевич, который постоянно опаздывает, опоздает настолько, что в результате пару придётся отменить!- с восторгом крикнула Машита, надеясь, что её предсказание услышат как можно больше людей.

-Маш, прекрати!- шикнула на девочку Катьяна, одернув её за руку,- ты что делаешь? Кому пытаешься доказать?

-Да я так, развлекаюсь…- пожала та плечами.

-А я говорила, что там что-то не так…- прошептала Ольса, прислонившись рядом.

-Значит, что мы имеем,- серьёзно сказал Романий,- мы думали, что сейчас пятница, но, как это не прискорбно, сейчас вторник. На три дня назад. Когда это могло произойти, что мы ничего не заметили?

-Когда угодно, по сути,- сказала Катьяна,- но другое дело, что мы даже этого не заметили.

-Нет, важнее другое – зачем?- прошептала Ольса.

-Что зачем? Зачем нас перекинуло во времени? Откуда я знаю?

У Ольсы зазвонил мобильный. Она подняла трубку и тут же уставилась напряжённым взглядом на остальных.

-Что?.. Нет, стой, как это? Почему? Почему не можешь? Хорошо. Тогда после пар. Сразу. В парке. Хорошо.

Выключив вызов, Ольса посмотрела на друзей.

-Это Костя…- все напряжённо и с испугом смотрели на Ольсу,- Он нашёл кое-что. На том фотоаппарате.

-Вот, а потом… Я не понял, но мне показалось, что это было моё лицо… изменённое, но я узнал сходство… Но самое главное, самое страшное – запись велась и после того, как я взял фотик и спрятал его в сумку. Ну, подтвердите – он был выключен и я его не доставал? Так?

-Да, это так…

-Но как тогда эта запись могла на него попасть? Понимаете? Это не монтаж, чёрт его побери!

-А хочешь, ещё одну вещь скажу?- ласково спросила Машита,- Ты сегодня в универ ходил?

-Нет! У нас в эту пятницу занятия отменили – библиотечный день, а я книжки уже взял…

Машита победно оглядела друзей и начала ещё более приторно:

-Значит, ты не знаешь, что сегодня…

-Сегодня вторник!- прервала резко Катьяна, испуганно следя за реакцией друга,- Мы ходили в универ, а там всё: пары другие – те, что у нас уже были, и записи из тетрадей исчезли …

Костьян бесшумно засмеялся. Катьяна оторопела.

-А, так вот почему…- его опять разобрал смех, но теперь больше нервный,- а я-то… перепугался, звонить начал…

-Что?- Романий встряхнул Костьяна, подтирающего глаз от выступившее слезы.

-У вас записи, а у меня фотик пропал. Ага. Тот самый, на котором запись. Я его положил, отошёл. Попробовал позвонить Оле – не получилось. И тогда я подумал – надо перекинуть это видео на съёмный диск – на всякий случай. Чтобы файл был где-то в более надёжном месте.

-И?

-Что? Положил трубку, пошёл фотоаппарат доставать… А его нет! Ну нет! Совсем! Я всю ночь не спал, мне кошмары из-за этого мерещились. Вот как мне теперь вам доказать, что видео было? Что я это не придумал?

Друзья помолчали.

-Я тебе верю,- в конце концов сказала Ольса.

-Спасибо, Оль! Вот честное слово – спасибо. Понимаете, это же чокнуться можно. Там были все мы, как будто снимал кто-то другой…

-И всё-таки, давайте подумаем, что произошло,- предложил серьёзным голосом Романий.

-И охота тебе в этом разбираться?- спросила, поморщившись, Машита.

-Это важно! Произошло что-то из ряда вон! Мистика! То, о чём люди на протяжении веков говорили только в художественной литературе, полагая это вымыслом!

-Ха, мистика!- кивнула Машита,- Вся мистика тут в том, что Костька рассказал про какое-то страхолюдское видео… я так думаю, он нас запугивает. Как детей в лагере. Мы так мелких самых пугали – их дерево ночью испугало, а мы им историю рассказываем. Там даже было что-то про "а на утро оно исчезло".

-Оно не на утро исчезло!- обозлился Костьян,- оно исчезло у меня из-под рук! В двадцать минут второго.

-Ага, а ты ещё позже спать ложись, не такое привидится…

-Хватит!- прервал Романий,- нужно всё-таки решить…

-Да не нужно ничего решать…- зло сказала Машита,- ничего страшного не произошло. Ну исчез фотик – он твой? Он тебе нужен? А лекции – ну и бог с ним, запишем заново, если они кому-то нужны. Всё, совещание закончилось. Я домой – если все вещи действительно пропали, мне нужно снова гладить кучу белья.

Машита встала со скамейки и направилась по дорожке к метро. Романий вздохнул, опустив голову:

-Окей…

-Я! Я разберусь!- неожиданно заявил Костьян,- если это произошло, это возможно. Если возможно, то нужна всего лишь теория, которая допускает такие события! Ну или не отрицает.

-Ты про что?- с недоверием спросила Катьяна.

-Про физику! (Катьяна вздохнула) Меня интересует тот момент с видео на фотоаппарате. Если мы действительно пропутешествовали во времени, точнее, перенеслись каким-то образом, значит, Эйнштейн, Хоккинг и многие другие были правы! Значит, есть параллельные миры. Моя версия того, как видео попало на фотоаппарат – фотик был закинут в наш мир из параллельного, где производилась съёмка.

-А этим объясняется, что на этих записях есть мы?- спросил с недоверием Романий.

-В общем-то, да…- замялся Костьян,- Эйнштейн говорил, что мы можем в нашем пространстве видеть так называемые "тени" параллельного пространства, Хоккинг говорил, что параллельных миров столько же, сколько возможных… Может, тот мир, из которого велась съёмка, очень похож на наш… Фотоаппарат они закинули сюда, а нас… А мы…

Костьян замер с испугом на лице. Такой же испуг стоял на лице и Катьяны.

-Ты что же, хочешь сказать, что мы теперь… Там?.. Там, откуда велась съёмка?

-Ничего я не хочу сказать!- раздражённо ответил Костьян,- Дай мне время! Мы путешествовали во времени, а не в мирах, а фотоаппарат, похоже, наоборот, но я чувствую – это как-то связанно… Теория гиперструн может допускать дополнительные измерения, только вот непонятно… Я не понимаю, как они изменили пространство-время, то есть гравитацию, по факту, при этом оставив все прочие физические константы в норме… Даже такой незначительный, казалось бы, переброс, как наши с вами пять тушек, – он уже мог привести к катастрофе… Это же связанно: электромагнитное взаимодействие тоже должно было меняться, и тогда… Вселенная перестала бы существовать – всё исчезло бы! Силы, удерживающие атомы и электроны на своих местах, должны были…

-Всё, хватит, Кость…- примирительно сказал Романий,- Видимо, Маша в чём-то права. Тебе лучше поспать. Если бы то, что ты говоришь, было бы правдой – да, пожалуй, Вселенная покончила бы с собой. Но всё же в порядке, так?

-Откуда я знаю? Может, это ещё не началось?- испуганно и уверенно спросил Костьян.

-Напиши мне,- сказала Ольса,- если придумаешь что-то дельное, напиши на почту вечером. Я прочитаю. А сейчас – ну правда, может, пойдёшь поспишь? Если будет Апокалипсис мы его не пропустим. А я даже скажу: "Вот, а Костя был прав!"

Костьян улыбнулся. Ему нравилось, когда признают его правоту.

Машита гладила бельё, повернувшись к окну. Уши её были заткнуты наушниками – она водила утюгом по футболкам и кивала головой такт музыки. Вдруг ей показалось, что к знакомой мелодии что-то примешивается – какое-то постукивание. Она выключила плеер и замерла с утюгов руках, смотря на гладильную доску. Через мгновение ничего не случилось, и она включила музыку. Догладив одну футболку, она принялась за следующую – звук повторился. Машита выключила звук, сняла наушники и чуть посмотрела вбок, нахмурившись. Ей показалось, что сзади неё, метах в двух, кто-то есть – она ощущала это интуитивно. Резко обернулась – никого. И тогда она включила наушники погромче – и опустила утюг на новое бельё.

Костьян положил на стол кипу книг, некоторые из которых он не открывал со времён школы. Нет, спать он и не думал – то, чему он стал свидетелем, не оставляло ему, как пытливому человеку, выбора. Он стал пролистывать книги, помечать что-то. Забивать на почту: "Вот, смотри: ссылка здесь. Теория струн. Электромагнитное взаимодействие, гравитация. Доказательства искривления пространства-времени. Рябь электромагнетизма (Теодор Калуца, 1921г.)". За работой, в полной тишине, он услышал тот же звук, что слышал ночью – постукивание, дробное, чуть угасающее. Непонятное по своей природе. С локализованным источником, который Костьяну так и не удалось обнаружить. Он дописал: "Буду писать сразу. И сразу отправлять. Мне кажется, это принесёт тебе больше пользы". Звук послышался совсем рядом – Костьян не выдержал и обернулся. Никого не было – как и ночью. Он протёр глаза и снова стал читать. "Либо нас перебросило во времени, либо перебросило в другое пространство – я раньше так думал. Но сейчас я почти уверен – одного без другого не бывает". "Но меня пугает больше другое – если дополнительные измерения определяют структуру основных физических констант, то мы действительно находимся на грани… Потому что то, что происходит вокруг – не так, как должно быть. Этого не должно быть". Дверь в его комнату открылась. Костьян поднял глаза. Он устал настолько, что ему было лень бояться. Он повернулся на стуле – в дверях стояла фигура, похожая на человека из видео. Запачканная, в рваной одежде. Спотыкаясь, человек развернулся и ушёл в коридор.

-Тень?..- спросил Костьян в пустоту. Ему хотелось знать, слышит ли она его в своём, параллельном пространств,- Кто ты?

Он пошёл вслед за ней. На полу остались следы – будто кто-то прошёлся, ссыпая с себя бетонную пыль. Костьян увидел, как дверь в соседнюю комнату закрылась – и поспешил туда. Он распахнул дверь в комнату, но там никого не оказалось. Парень нерешительно прошёл в середину, ища на полу следы – но они обрывались на самом интересном месте. Постукивание… Костьян обернулся. Перед ним стояло нечто, похожее на человека, но гротескно отличавшееся головой, похожей больше на птичий череп, и чёрными перьями, покрывающими предплечья и плечи. Оно сделало медленный шаг к Костьяну. Тот не двигался с места, замерев в одной позе, и взгляд его будто бы был устремлён через существо. Костьян быстро сморгнул.

-Кто ты? Откуда? Я хочу знать…- он мог только шептать губами,- нет. я не хочу… пока не узнаю…

Существо положило ладонь ему на лицо.

Место, где Костьян оказался, было ему не знакомо, хотя смутно он чувствовал – он был здесь. Это была та самая заброшенная школа. Костьян сидел на полу, поджав под себя ноги. Он испуганно глядел по сторонам, будто его что-то пугало. Где-то вдалеке послышался шорох и перестукивание. Парень вскрикнул и зажал лицо руками. Потом поднялся на карачки и подполз к лестнице. Снова услышав эти пугающие звуки, ополоумевший парень, вскрикнув, начал спускаться по лестнице. Он безумно водил главами, будто смотря на несуществующие предметы, улыбался – он увидел надпись, хорошо знакомую ему. Он подошёл ближе. Поднял с пола кусочек стекла и, стиснув его в пальцах, начал чертить небольшую чёрточку на стене. Стекло выпало у него из руки – кровь. Он вытер её о щёку. Сделал пару шагов от стенки. Оглянулся. И вдруг снова услышал пугающий его звук и присел на пол, пригнулся. Осмотрелся. Подполз к стене. Снова увидев надпись – и, как в прежний раз, схватился за стекло, чтобы начертить ещё одну чёрточку – "здесь был я".

-Ну как? Прислал что-нибудь?- спросила Катьяна в среду, придя в универ.

-Почти нет,- отозвалась Ольса,- то, что я и так уже знаю – про гравитационное и электромагнитное взаимодействие, про Калуцу – он про скрытые измерения писал…

-А знаете, что мы опять сделали зря?- вмешалась Машита,- Пришли на первую пару. Помните, её отменили? Вау! Это ты нарисовала? Что это?

Машита глянула через плечо в раскрытый дневник Ольсы – на левой стороне, в разрыве между текстом, был карандашный рисунок – человек с птичьим черепом вместо головы. Это выглядело гротескно и слегка безумно. Ольса тут же, будто стыдясь, захлопнула тетрадь.

-Это я… когда мы были в заброшке…

На этих словах в аудиторию вошёл преподаватель. Машита и остальные переглянулись.

-В смысле? Что случилось? Он же всегда опаздывает!- удивлённо отозвалась она.

-Кто вчера сказал, что у нас пару отменят?- к ним повернулась девочка, сидящая спереди,- вчера заведующая услышала ваши разговорчики, и Александра Анатольевича на ковёр вызвали. Сегодня, благодаря вам, он даже не опоздал!

Девочка отвернулась. Машита медленно посмотрела на Ольсу:

-Вот ты спрашивала вчера: "Зачем?". А вот. Мы меняем мир к лучшему!..

-Нет, есть ещё кое-что…- задумчиво произнёс Романий,- вчера мне показалось, что я видел кого-то у себя в квартире – и это была не мать и не сестра…

Машита задумчиво вздохнула:

-Ну ладно, если на то пошло… Я тоже видела. И слышала.

-Постукивание?

-Точно! Пару раз. Такое дробное, будто кто-то палочками стучит.

-Я такое же слышала,- сказала спокойно Ольса, смотря на парту,- когда мы только влезали, пока тишину не сделали – кажется, был такой звук. И потом, когда уходили – но тише. Он шёл из коридоров первого этажа.

Машита глупо улыбнулась:

-Ребят. Мне снова кажется, что мы запугиваем друг друга. Вы никогда страшилки в лагере не рассказывали? Я про что – не надо так. Одно дело, когда страшилка с пустого листа, без оснований придумывается – тогда можно. Это весело. Но не сейчас. Сейчас происходят реальные вещи. Давайте не будем врать – на всякий случай.

-А кто врёт?- спросил Романий.

-Просто… и без этого страшно. Мистика – как ты говоришь.

-Если так тебя это пугает, почему не перевести на научный язык? Вот, почитай физику, как Костьян, авось, страх и уйдёт,- предложила Катьяна, нервно улыбаясь.

-Но ты ведь…- Ольса подозрительно посмотрела на Катьяну,- ты ведь тоже что-то видела?

Девочка отвернулась, посмотрела на Романия, потом на Ольсу.

-Да. Видела.

-Что? Человека?

-Похоже на то. Но если это так, и мы видим каких-то людей, а потом они исчезают…

-Кстати,- сказал Романий, нахмурившись,- не только людей. Помните – если кто из вас видел – я монетку кинул там, в спортивном зале. Она была особенная, юбилейная. Я её нашёл, когда в четверг домой вернулся. Штаны снял, она из кармана вывалилась с прочей мелочью. Я тогда решил на этом не зацикливаться…

-Ну это допустим. Мы уже в курсе, что всё вернулось на свои места,- прервала Машита.

-Нет. Не в этом дело,- Романий улыбнулся,- она исчезла на следующий день. У меня со стола. И ещё – я видел недавно одновременно два предмета, которые не могли быть в таком количестве – бюст Сократа. Он у меня стоит на столе. Второму Сократу взяться было не откуда.

-И что потом? Ты кому-нибудь это показывал?- возбуждённо спросила Ольса.

-Да. Попытался,- лицо Романия расползлось в страдальческой улыбке,- эта мраморная фигурка… она… она исчезла у меня из руки. Вот так. Перешагнул порог комнаты, подошёл к матери, а сам чувствую – руки-то я держу поднятыми, чтобы видно было два бюста. Только в одной руке подозрительно… легко стало. Но я не почувствовал, будто у меня его кто-то забрал, или он выпал…

Романий помолчал.

-Вы меня психом, наверное, считаете…

-Нет, я тебя понимаю,- быстро ответила Ольса, и замолчала, потупившись,- Было… Мне показалось, точнее, я видела… я видела Костю.

-Что?..- Машита побледнела, лицо её сморщилось от непонимания.

-Костю. Я сидела за компом и смотрела письма, которые он мне присылал. Последнее письмо было каким-то… незаконченным, что ли. Я решила ему позвонить. Но только набрала номер, как почувствовала, что сзади кто-то есть. Обернулась. Костя стоял у двери. Точнее, он был похож на Костю… а потом он исчез.

Все замолчали, переглядываясь.

-Ты ему… дозвонилась?- Катьяна спросила.

-Нет. Я звонила ему на домашний… но там… Какие-то помехи были… А потом кто-то, точно не его родные, сказал, что такой здесь не проживает.

-Та-ак…- выдохнула Катьяна.

-Ну что, Маш, не будешь теперь отрицать?- умильно спросил Романий.

Машита зло глянула на него:

-Да иди ты… Я… я не хотела признаваться, что думаю, что всю так серьёзно…

-В смысле серьёзно?

-Ты не понимаешь? Они, эти твари, которых мы видим, они забирают людей!

-Что ж, тогда надо звонить в милицию,- спокойно предложил Романий.

-Это не поможет,- уверено и безразлично сказала Ольса, пожав плечами,- менты ждут 24 часа, прежде чем объявлять человека в розыск. А четверг – он уже завтра.

-И что? Что должно быть в четверг?- с нетерпением прикрикнула Машита, хотя она сама вполне догадывалась об этом.

-Мы должны будем пойти в заброшку.

-Но смысл??

Ольса промолчала, покусывая губу.

-Я думаю, мы сошли с ума. Не смейтесь – да, все пятеро. Вместе. Рано или поздно это должно было случиться,- заключила Машита,- я думаю также, что никакой реальной угрозы нет. Мне кажется, мы сейчас тем, что обсуждаем это, просто усугубляем обстановку.

-Но ведь… эти призраки… мы все их видели!- проговорила Катьяна.

-Мы все переволновались в четверг, так? Олю, вот, чуть потолком не накрыло. А паника – она заразительна. Не надо было…

-Ты боишься?- спросил Романий, в упор посмотрев на неё,- тебе не хочется в это верить?

-Да.

Они вышли с кафедры, а воздух стоял вокруг густой, безветренный. Пока их однокурсники весело разбежались по домам, компания из четверых оставшихся прислонилась к стене здания. Все молчали, озираясь по сторонам или опустив глаза в пол.

-Знаете, давайте будем звонить друг другу. Если вдруг станет страшно,- предложила Катьяна,- я не предлагаю ночевать всем вместе – это слишком по-детски и, боюсь, не сработает…

-Вот именно. По-детски,- пробурчала Машита,- я не верю в эту вашу чушь. Если будете играть – продолжайте без меня.

-Но почему?- насел на неё Романий,- ты же… ты сама говорила, что боялась рассказывать об этом, пока не услышала, что мы видели то же самое?

-Знаешь, почему?- теперь Машита злобно схватилась за рубашку Романия и оттолкнула его от себя,- потому что. На это есть причины – считать это сумасшествием и бредом. Когда я сказала маме, что видела, как кто-то, открыв дверь, вошёл к ней, она, она… знаешь что? Она сказала, что никто не входил. А дверь открыла я – когда зашла к ней. Понимаешь, всё, что вы рассказываете, существует только для нас! В нашем воображении!

-Я бы назвала это субъективностью,- поправила Ольса,- но всякая субъективность – объективна. Другой реальности, помимо нашего разума, просто не существует.

-Да ну вас с вашей "другой реальностью",- махнула рукой Машита, а потом, расплывшись в улыбке, похлопала рукой по плечу Ольсу, потом попробовала погладить по голове Романия,- И тебя вылечим… и тебя…

Романий отдёрнул её руку.

-Ладно, зайчики, пока. Если выживем, устроим пьянку.

Машита направилась прочь от них. У Романия на лице одновременно было написано отвращение и недоумение, у Ольсы – усталость и равнодушие, у Катьяны – испуг и жалость.

-Ну и что в результате?- устало спросила Ольса, опустив потухий взгляд.

-Начнём с того, что мы не знаем, что случилось с Костьяном. Если бы его убили, мы узнали бы это. Но здесь что-то другое.

-Честно – мне не хочется узнавать…- произнесла Катьяна.

-Послушайте,- вдруг очень смело сказала Ольса, всё также смотря себе под ноги,- Тут что-то другое – я чувствую. Дело не в том, что мы видим каких-то призраков, не в том, что Костя пропал… Происходит кое-что ещё. Всё меняется – и время, и пространство… По сравнению с этим, наши страхи – ничто.

-Это Костя тебе сказал?- спросила Катьяна.

-Да, и он тоже. Просто, мне кажется… что я никогда ещё не была в ситуации, настолько интуитивно понятной… Мне хочется всё объяснять, только я понимаю, что в этом нет смысла… Я боюсь узнать, что происходит. И мне… мне страшно за вас. Мне кажется, вам страшнее, чем мне, и я… я не хочу вас терять…

-Ах, Оля…- Катьяна обняла её, и Романий прижался телом к Катьяне, поцеловав её в голову.

-Всё будет хорошо,- прошептал Романий,- я не допущу, чтобы это повторилось.

-Как?- Катьяна испуганно улыбнулась, повернувшись к нему.

-Они не заставят меня врасплох. А теперь так. Кать, твоё предложение на счёт звонков – вот настоящий детский сад. Я не допущу, чтобы что-то случилось с тобой, а я в это время не мог ничего поделать.

Романий посмотрел на Ольсу.

-Все мы, трое, сейчас поедем к Кате. Да, Кать? У тебя же родители уехали? Давайте. Это буквально до четверга. Как он пройдёт, всё станет как прежде. Но до тех пор я не спущу с вас глаз. Никто больше не пропадёт.

В квартире Катьяны было две комнаты. Сначала ребята решили забиться в одну – Романий даже постелили рулон ковра на полу так, что на нём можно было бы спать – для себя. Ольса, грустно посмотрев на Катьяну, которая такого взгляда не поняла, подошла к Романию и положила ему на плечо руку:

-Спасибо тебе. Правда. Ты и так сделал для меня очень многое, сейчас – не тот случай.

С этими словами она взяла свои вещи и ушла. Романий крикнул ей вслед:

-Ты куда?

-Я в соседней посплю.

Романий пожал плечами. На самом деле, он даже был рад этому.

Машита допила последний глоток горячительного компота. Глаза её слезились, и она неловко протёрла их. Пора было возвращаться домой.

Она вышла из торгового здания и направилась по вечерней улице, чуть пошатываясь на ходу, блуждая взглядом по земле.

Когда она ввалилась в подъезд своего дома, она промямлила, схватившись за перила:

-У врачей будут проблемы с нами… у них всегда проблемы… с нами…

Она прошла несколько лестничных пролётов, прежде чем замереть на одном месте. Глаза её округлились, она выпрямилась и замерла так. Потом чуть улыбнулась, скосив уголок губы, не отрывая взгляда от того, кто находился ступеньками выше, и прошептала с усмешкой:

-Вот дьявол… хорошо, что тебя не существует…

Вечером, на одном диване, голова к голове, Катьяна и Романий лежали молча. Катьяна легонько сжимала широкую грудь парня и прижималась к нему головой.

-Ну вот появиться он… и что ты будешь делать?- задумчиво спросила девушка.

-Не дам ему повредить нам. Кем бы он не был – набью ему морду. Если он может делать что-то с нами, мы тоже можем атаковать его.

-Но ведь это призрак – он сделает с тобой всё, что захочет, а ты и пальцем пошевелить не успеешь…

-Я не верю в неразумное зло. У каждого существа есть своя цель, и если это вовремя понять… можно на него как-то повлиять…

Катьяна посмотрела Романию в глаза.

-Знаешь, мне кажется, что завтра мы должны пойти на заброшку. Что бы там не было, разгадка того, что происходит вокруг – там.

-Но это же… логово тех злодеев, которых мы видим… Ты точно туда хочешь?- он улыбнулся,- я давненько уже не видел такой смелости от моей малышки…

-Да. Я хочу пойти туда и всё выяснить. Даже если мы увидим там этих… рано или поздно они всё равно за нами придут.

-Хм… Ты меня почти уговорила,- Романий поцеловал Катьяну и взял её за руку,- Нам предстоит нехилое приключение, так?.. Если честно, я сам боюсь… просто не по-человечески! Как школьник! А ты… с тобой я чувствую тебя таким сильным.

-А я наоборот… Рядом с тобой я чувствую себя такой слабой… и мне это нравиться…

В соседней комнате Ольса, полулёжа на кровати, писала что-то в свой дневник. Она убрала его в сумку, сняла с руки наручные часы и положила их на пол. Нахмурившись, она вздохнула и погасила свет.

Романий проснулся посреди ночи, как от испуга. Он вращал глазами в темноте, но так и не мог понять, что произошло. Но когда суть произошедшего стала для него ясна, его пробил холодный пот – место на кровати рядом с ним было пусто. Романий вскочил. В квартире стояла ужасающая тишина.

-Катя?- крикнул он, и не узнал собственный голос. Ответом ему было молчание. Пока откуда-то из коридора не раздалось то, о чём он раньше только слышал – холодный, сухой стук. Парень, сжавшись и одновременно потеряв контроль над слабеющими конечностями, приоткрыл дверь в комнату.

Катьяна проснулась посреди ночи. Она тут же вскочила на кровати и отпрянула к стенке, когда обнаружила, что в постели нет её парня. Она расстроено посмотрела на пустую комнату и ужаснулась, увидев открытую дверь. За ней – пустота. И будто бы вой ветра.

-Рома!- крикнула девушка, надеясь, что её парень отзовётся. Но в квартире было тихо.

Открыв дверь, Романий отпрянул назад. В конце полуосвещённого ночным светом коридора стояла чья-то фигура. Она не двигалась, как не двигался и Романий – тот, кто стоял в конце коридора внушал ужас от осознания дисгармоничности самой фигуры – круглая большая голова и тощее тело… это был не человек.

Нечто издало клёкот и знакомый стук. Романий схватил из прихожей длинную железную ложку для обуви и, закинув её за плечо, как биту, сделал пару неуверенных шагов к потустороннему существу.

Катьяна спустила с кровати ноги. Она беспомощно озиралась – она не могла поверить, что Романий просто исчезнет, и она не почувствует этого.

-Рома…

Из зияющей темноты открытой двери, из глубины коридора, послышался стук. Катьяна вскочила с кровати и выбежала к двери.

-Верни его! Слышишь?!- прокричала она.

Существо зашло за угол. Очнувшись от шока, который не позволял действовать быстро, Романий в миг преодолел расстояние до поворота. Лишь там он замер. Нащупал рукой выключатель на кухне – ему хотелось видеть лицо этой твари. И занёс для удара железную ложку.

Катьяна услышала клёкот сзади себя… У неё перехватило дыхание, и она не смела повернуться назад и посмотреть.

Романий выпрыгнул из-за угла – существо, освещённое лунным светом, стояло перед ним – ужасная фигура с птичьим черепом вместо головы. Парень на автомате включил свет – существо исчезло. Пустая кухня. Маленький стол, покрытый клеёнкой, и пару стульев.

Романий выдохнул в голос, и этот звук был больше похож на вздох человека, выбравшегося из-под воды.

И вдруг он услышал какие-то звуки в коридоре. Он быстро метнулся туда и, не желая уже рассматривать его, рубанул с плеча ложкой. Ольса вскрикнула, отклонившись к стенке, уйдя от удара. Она схватила Романия за руки.

-Отпусти эту штуку… блин…

-Оля!- заорал Романий. Ложка упала на пол, громко и звонко стукнувшись о паркет.

Девочка смотрела на его перекошенное лицо, а он только открывал и закрывал рот.

-Что? Что такое? Ты кричал?

-Катя…- опустошённо и будто не веря собственным словам, произнёс Романий,- Катя исчезла… Он забрал её…

-Он, это… Птицеголовый?

-Птице… что?..- Романия разбил нервный смех, он облокотился о стенку и сполз по ней на пол,- Катя… она…

Ольса присела и обняла его.

-Всё будет хорошо… Завтра всё выясниться,- прошептала Ольса ему на ухо.

-Что? Что выясниться?!- Романий посмотрел на неё ярым взглядом,- Понимаешь, если тебя заберут… если ты исчезнешь… Я останусь один! И эти твари! И ничего не выясниться… ничего…

Ольса сидела на подоконнике спиной к окну. Она узнала это место – заброшенная школа, второй этаж, коридор. Шея у девочки затекла от напряжения и она, заметив шевеление слева от неё, резким коротким движением повернула голову – рядом с ней на подоконнике сидел Птицеголов, свесив одну ногу до пола, другую же поджав под себя. Он молчал и не двигался. Ольса даже представить себе не могла, что можно находиться с этим существом настолько близко, но при этом не испытывать страха или хотя бы сильного удивления.

-Кто ты?- спросила Ольса и неожиданно для себя услышала в своём голосе нотки вызова.

Птицеголов пожал плечами.

-Я не помню. Но уж точно не тот, кем был вначале.

Ольса нервно хохотнула – все мы не те, кто был вначале. Это она могла себе представить.

-Почему мы оказались здесь? Почему я здесь, что случилось?

-Ты спишь, это сон.

Ольса замерла, кивнув головой.

-Почему мы здесь – вопрос бессмысленный, наверное,- начал Птицеголов спокойным добрым голосом,- Этот момент такой, какой должен быть, а всех прочих уже не существует. Когда находишься слишком долго здесь, начинаешь отлично это понимать.

-Но что случилось с нами? Почему они пропадают?- возмущённо спросила Ольса.

-Потому что вы сами выбрали себе реальность. Но у вас ещё есть возможность всё исправить. Точнее, у тебя.

-Что я такого сделала?

-Сейчас вы живёте одновременно в двух реальностях. Вы видите тени возможных реальностей, но ничего не понимаете. Ты этого не чувствуешь, и они тоже, но я знаю это замечательно. Я здесь именно для того, чтобы помочь вам. В одной реальности этих событий ещё не существует, во второй реальности всё уже кончено. Те люди не пропадают, я забираю их во вневременье. Это третий способ спасти вашу реальность – хотя бы частично. Первый способ вы пропустили – вы не должны были заходить в заброшенное здание. Второй способ зависит только от тебя, но, в таком случае, тебе придётся решать самой.

-Почему? Что случилось, почему реальность надо спасать?

-Вы вошли в заброшку в то время, когда внутри неё образовывался "узел" из реальностей. Люди не должны его пересекать, иначе потом каждым своим действием они будут изменять заранее поставленный ход событий. Незначительные действия, которые вы совершаете не так, как делали это в первый раз, разрушают структуру времени. За ним – пустота. Ничего нет.

Ольса приоткрыла рот от шока. А потом начала медленно:

-Но ведь… если есть заранее поставленный ход событий, значит, то, что происходит сейчас, тоже запланировано?

-Нет. То, что происходит сейчас – это деградация вашей реальности, плавный переход к катастрофе. От вашего мира скоро ничего не останется. Они уже не могут ничего поменять.

-А кто может?

-Только ты.

-А ты?

-Я… Не из этой реальности, помню только, что сильно удивился, попав сюда. Когда-то я сделал то, что предстоит сделать тебе.

-Ты умер?

Птицеголов рассмеялся, постукивая клювом.

-Знаешь, у нас шутили, что есть мир, в котором думают, что смерть – это конец. Было так нелепо и смешно! Только в вашей реальности смерть боятся, считая её концом и разложением. У нас это скорее назвали бы взрослением, переходом дальше. А мне вот возится с вами, с младенцами…

Ольса вскочила на кровати. Лоб её заливали крупные гроздья пота, она прерывисто дышала. Девочка откинулась на подушки, переведя взгляд из стороны в сторону.

Романий проснулся в комнате, в которой разместилась Ольса. Он спал на свёрнутом ковре, покрытом простыней. У него были тяжёлые мешки под глазами, а сам он был бледен. Ольса встала и подняла с пола снятые вчера вечером наручные часики, надела их на запястье.

Они, молча, не переговариваясь, собрали вещи. И, будто невзирая на обстоятельства, пошли в универ. Ольса была сосредоточена. Романий иногда глупо улыбался, но потом смотрел отрешённо и печально.

Когда оставшиеся двое приятелей пришли в универ, они сели на свои парты. Всё также молча. Ольса, отвернувшись в сторону, робко достала свой дневник и положила его на парту. Романий, закрыв глаза руками, облокотился на парту.

-Зачем? Зачем мы это делаем?..- прошептал еле слышно он.

-Что?- спросила удивлённо Ольса.

-Ну, спасаемся, пытаемся что-то придумать…

К ним подскочила девочка-однокурсница и бесцеремонно схватила Романия за руку.

-Здорово, как дела? Что-то ты вялый какой-то… Где Катя?

-Она не придёт…- еле выдавил из себя парень, пытаясь не смотреть на однокурсницу.

Однако она продолжала:

-Окей, тогда передай ей вот это,- и однокурсница сунула ему в руки фотоаппарат. Зелёную мыльницу. Ту, что они нашли на развалинах заброшки,- Слушай, она сказала во вторник, что вы пойдёте пробовать антураж заброшенной школы. Мы с ней ещё на той неделе договаривались, что, если она меня известит заранее, я принесу ей камеру, которая хорошо снимает в режиме сумерек. Она мне сказала во вторник? Вот – я принесла. Не смотрите, что мыльница. Это мой старый фотоаппарат, и на нём ещё остались мои старые видюхи, но она может их удалить… самое главное, что он создаёт эффект, как будто…

Всё это время улыбающийся задумчивый Романий слушал её, будто вспоминая что-то, а потом повернулся к девочке, трещащей без умолку, и сказал ей спокойным добрым голосом, сдерживающим будто целую бурю:

-Катя не придёт. Не сегодня, никогда. И передать я ей вряд ли смогу.

-Да что случилось-то?- возмущённо спросила девочка, положив фотоаппарат на парту Романия.

-Тебе лучше не знать. Никто не узнает.

Девочка присвистнула и отвернулась.

Ольса схватила фотоаппарат и поставила на ре-плей – на экране показались какие-то ребята, съёмка, будто фотик шатается, оставленный не выключенным. Ольса задумчиво вертела в руках зелёный фотоаппарат, зная, что сегодня он ещё пригодиться. Потом посмотрела на Романия – лицо у него было испуганное и глупое.

-Узнаёшь эту штуку?- спокойно спросила Ольса,- Не поверишь, но именно так и должно было быть. Я просто не знаю пока, зачем именно.

-И как ты можешь быть такой спокойной?.. Чёрт…- прошептал Романий и резко отвернулся, затем снова посмотрел на девочку,- Ты вконец чокнутая?

-Знаешь, что мы теперь будем делать? У нас остался последний шанс.

-Шанс для чего?- с издёвкой измученно спросил парень.

-Нам нужно вернуться в заброшку. После пар – как тогда. Ты пойдёшь со мной.

-С чего ты взяла, что я пойду? Здесь что-то неладное, это ловушка! Ты как хочешь, но моей ноги там не будет!

-Ты ведь… Хочешь увидеть Катьяну? Спасти её?

Романий оторопел.

-Я знаю, что делаю,- уверенно сказала Ольса, посмотрев Романию в глаза и сунув ему в руки фотоаппарат,- Не знаю, правда, зачем.

На парах Ольса была непривычно задумчива. Она не писала в тетради лекцию, не рисовала, не играла в игры на телефоне. Она писала свой дневник, точнее, дописывала его.

"Сегодня мне приснился странный сон. Ты знаешь, мне всегда снятся необычные сны, и часто потом я хожу весь день под впечатлением от них. Но этот сон был про что-то другое. Скорее, это был не сон, а видение. Теперь я будто бы знаю жизнь наперёд, и меня это волнует и приводит в восторг. Я никогда так ясно этого не испытывала.

Я всегда думала – зачем я делаю то, что делаю. То, как я живу – иногда мне казалось, что я плыву по течению, а иногда я точно знала, что путь моего течения выверен и у него есть какая-то цель. Мне всегда хотелось знать эту цель – зачем я живу. Мне казалось, что наступит момент, когда всё станет на свои места, и тогда я смогу оглянуться назад и сказать: "О, так вот для чего это всё было!".

Возможно, тебе покажется это глупостью, что я так много думаю не по делу. Но сейчас я чувствую, что всё это не зря. Кажется, я пойду дальше – как всегда одна. Но знай, что тот отрезок времени, который я прошла возле тебя, был наполнен радостью и тихим счастьем. Ты этого не замечал, скорее всего, и это мне в тебе бесконечно нравилось. Рома, я люблю тебя, я желаю тебе счастья – просто знай об этом"

Когда двое оставшихся в живых друзей подходили к заброшке, Ольса сказала Романию:

-Включай фотоаппарат. Будем снимать, чтобы здесь не случилось.

-Думаешь, всё так плохо? Думаешь, запись на видео – всё, что от нас останется?..

Ольса не ответила. Она перебралась через забор. Однако, перебравшись через забор, Романий всё-таки включил фотоаппарат. Он снимал, как идёт через деревья к заброшенной школе, сейчас выглядящей непривычно зловещей…

Неожиданно Ольса обернулась к Романию, опустив его руку с фотоаппаратом вниз.

-Мне нужно кое-что сказать тебе… Если всё получится, и если ты не забудешь то, что я тебе скажу…- девочка достала из своей сумки дневник,- Вот, смотри: я положу это здесь. Возьми его, когда пойдёшь обратно.

-Не городи чуши!- обозлился Романий и схватил её за руку,- Мы выйдем отсюда только вместе! Слышишь? Я не оставлю тебя!

Ольса слабо улыбнулась и кивнула головой.

Они влезли в здание, начали взбираться по почти разрушенной лестнице на второй этаж. Романий шёл следом за Ольсой, водя из стороны в сторону фотоаппаратом. Он нагнулся через перила, чтобы снять первый этаж – и вдруг снизу на него глянуло нечто круглое с двумя дырами глаз. От неожиданности парень чертыхнулся и выронил фотоаппарат из рук. В пустоте заброшенного здания звук от падения отозвался громким эхом.

-Быстрее, быстрее! Я что-то видел!- крикнул Романий и понёсся вверх по лестнице. Ольса, тоже поддавшись панике, рванула вперёд – пару ступенек, она выбежала в коридор и обернулась, желая поймать парня взглядом. Но прошла минута, а не Романия, ни звуков от его шагов не появлялось.

Ольса нервно обернулась. В коридоре, в самом его конце, стояла знакомая ей фигура. Птицеголов медленно стал подходить с ней. Безопасность сна не спасала теперь девочку, и она в испуге отступила пару шагов назад. Птицеголов подошёл к ней на расстояние вытянутой руки. Девочка испуганно смотрела на него, и тут существо медленно подняло руку, развёрнутую ладонью кверху. Ольса испуганно огляделась по сторонам, а потом вложила свою дрожащую руку ему в ладонь.

Девочка почувствовала, будто атмосфера вокруг них задрожала. Она обернулась – сзади неё стояли плечо к плечу четыре её друга – они безучастно смотрели на неё, и лица их были камены. Они с ног до головы были в пыли, одежда их была изодрана, а открытые участки тела покрывали мелкие царапины.

Ольса глянула на Птицеголова. Тот слабо кивнул головой и потянул её за собой. Они пошли по коридору. Пару раз девочка оглядывалась на него, надеясь, что он скажет хоть что-нибудь, но он шёл рядом с ней будто бы не замечая, слабо сжав её руку в своей.

Они пришли в комнату, хорошо вспомнившуюся Ольсе – здесь ребята вытащили её за минуту до того, как случился обвал. Птицеголов подвёл её на то самое место и отошёл вперёд. Случись обвал, их накрыло бы вместе.

Птицеголов поднял левое предплечье, указав на часы – вся его рука была унизана наручными часами. Потом он кивнул головой, указывая вниз, под ноги девочки. Там, у её пыльных кроссовок, лежали наручные часики Ольсы – те, что она надевала сегодня утром и те, пугающий дубликат которых она нашла в заброшке первый раз. Девочка быстро глянула на свою руку – часов на ней не оказалось. И тут она засмеялась.

Там, сидя на подоконнике, Ольса тихо смеялась, пока Птицеголов говорил ей:

-А в первый раз ты решила смухлевать. Ты сняла с себя часы и кинула их на пол, чтобы у тебя был повод позвать друзей, которые тебя бы спасли. Ты увидела на полу двое часов и решила обратить внимание своих приятелей на эту аномалию.

Ольса поднимает свои радостные глаза, в которых стоят слёзы, на Птицеголова. Тот слабо качает головой.

-Да, тогда ты ещё не была готова. Это важно – подобрать нужное время. И, остановив первую, я запустил вторую реальность заново.

Ольса нагнулась, подняла с пола часы, стёрла пыль с циферблата – часы шли, и сейчас они показывали без минуты половину пятого. Она надела их на запястье и посмотрела на Птицеголова, улыбнулась ему и сказала: "Спасибо".

=

Ребята, каждый в своих помещениях-классах, по которым они разбрелись в поисках интересного, услышали оглушительный грохот, будто бы рядом с ними взорвалась бомба. Наступил миг звонкой тишины, и только тогда они осмелились сдвинуться со своих мест. Они быстрым осторожным шагом направились вдоль коридора. Они заглядывали в комнаты. Пока напротив одной из них Машита не сказала поражённо:

-Ух ты ж охренеть…

Приятели заглянули внутрь – потолок этой комнаты был разбит, на полу валялись куски железобетона, досок, арматуры…

-Где Ольса?- опомнившись, крикнул Костьян.

Машита, Романий и Костьян выбежали в коридор, стали звать подругу. Катьяна подошла к самому краю груды обваленного потолка, и вдруг увидела как, блестя в солнечных лучах, из-под одного из обломков поползла тонкая красная струйка. Катьяна отступила пару шагов назад, прикрыв рот ладонью. Романий с Машитой вбежали в комнату. Романий схватил Катьяну за плечи, взглянув вниз. Машита кинулась на обломки и сняла пару больших кусков бетона – под ними оказалась рука – бледная, с вытекшей на ладонь ярко-красной кровью. Машита вскочила на ноги.

-Так, ничего здесь не трогаем,- сказала она нарочисто-спокойным голосом.

-Мы должны её вытащить!- крикнула Катьяна и кинулась к обломкам, но Машита схватила её за руку и развернула:

-Нет! Слышите: нет!

Она оглядела всю компанию:

-Нам нужно вызвать ментов. И скорую. Или лучше всего – МЧС. Скажем, что были снаружи, ждали её, а она не приходила, мы звонили ей и так далее. А потом услышали звук обвала и забеспокоились. Понимаете? Нельзя говорить, что мы лазили на заброшку – это аварийное здание повышенной опасности. Иначе получится, что мы виноваты.

-Она права,- обречённо сказал Костьян.

Ребята медленно вышли из комнаты, спустились по лестнице, выбрались из здания. На земле перед входом Романий обнаружил цветную тетрадь – дневник.

-О, это же…- сказал он, пролистав пару страниц,- это дневник Ольсы!

-Выронила? Забери его на всякий случай,- сказала Машита.

Перед выходом она спросила:

-Вещи какие-то отсюда брали? Выкидываем всё. На всякий случай – проблемы не нужны.

Сама Машита выкинула парочку вещей, а у остальных ничего не оказалось.

-Всё, уходим.

Как выяснилось, без Ольсы мир очень даже мог существовать.

Романий прочёл дневник, но он не тронул его, не тронул настолько, что ему стало мерзко за себя. И он по просьбе Костьяна отдал дневник ему.

Эта реальность очень даже хорошо могла существовать без Ольсы. Ведь, в сущности, эта реальность – просто место для перекантовки перед более интересным и долгим путём.