Воитель. Неживая земля.

Эту книгу, все лучшее и светлое, что в ней есть,

Я всецело посвящаю моей жене Кристине.

Без твоей поддержки я бы не справился.

Спасибо. Люблю тебя.

Записка от автора.

Уважаемый читатель, на мой взгляд Вы держите в руках очень мрачную книгу. В ней содержатся безжалостные, порой шокирующие жестокостью сцены. Автор настоятельно не рекомендует чтение книги детям, беременным женщинам, впечатлительным людям со слабой психикой.

Во время странствий или сражений воитель часто слушает музыку. При чтении я рекомендую Вам слушать те же треки, что и в его плэй-листе. Упорядоченный список можно найти на сайте LastWarrior.ru

Теперь сделайте громче музыку и отправьтесь за воителем во Тьму…

Пролог. Тэя

Сколько лет этим стенам? Помнит ли кто-то имена их создателей?

Увиденное поражало. Тэя понимала насколько ничтожна и жалка перед неизмеримой, космической силой обитающих здесь созданий. Похожие на лед, в котором отражалась необъятная темнота космоса, древние стены твердыни Мертвых Сыновей уходили высоко к звездам. Их холодный свет утопал в них, и преломляясь внутри сквозь миллионы граней, наполнял таинственным сиянием. Тэя осторожно потянулась к неровной поверхности стены, обожглась холодом и испуганно отдернула руку назад. Навстречу ей подул ледяной ветер. Обнажив безобразное тело, пронизывающие вихри растрепали ее грубую, мешковатую одежду и волосы. Заключенное в стенах сияние заволок непроглядный мрак. Он рвался из бездны отражения космоса, застывшего под холодными поверхностями неприступных стен. В нем шевелилось что-то огромное, бесформенное. Тэя ощутила, как из наползающего мрака за ней наблюдает неимоверно могущественное, старое и голодное нечто. Безликий, окруженный первородной Тьмой, он находился внутри стен, навечно погребенный. Разгневанный присутствием заклятого врага, смотритель обители императора Изгдота поднялся из бездонных глубин Тьмы. Безмолвный исполин неприступной горой возвышался над ними и со зловещим вниманием наблюдал десятком глаз, похожих на рассыпчатое созвездие, мерцающее призрачно-желтым светом.

- Великий князь Кнагрод, император ждет нас, – услышала Тэя металлический голос Владыки Света, заклинателя Иериона.

Она спряталась за его сгорбленную спину и обеими ладонями взяла за морщинистую руку.

Смотритель дворца правителей империи Тьмы смерил старика презрительным взглядом. Созданный из потоков хаотично перетекающего мрака навечно заточенный узник склонился над Иерионом и с бессильной злобой ударил в стену. Тэя вздрогнула. Там, откуда они пришли, она слышала, каким бывает гром, когда черные, грозовые тучи сгущались над землей. Гром от удара могущественного сына Тьмы показался ей в сотни раз страшнее. Кнагрод отступил и бесследно растворился в отражении космоса, но Тэя все еще ощущала его пристальный взгляд. Она поняла, что именно его незримое присутствие во время пути во дворцах Мертвых Сыновей рождало в ее сердце тревожное предчувствие неотвратимого, медленно нарастающего кошмара.

Тэя ощутила прикосновение, как если бы ее бледной кожи, начавшей покрываться мокрыми язвами, робко коснулись снежинки снега. Совсем как дома, когда она подходила к окну и смотрела на высокие шпили заснеженных гор. Но это была Тьма. Она обжигала ее тело, наполняла болью и желанием кричать. И если бы не тяжелое, наложенное Иерионом отвратительное заклятие, на время блокирующее воздействие Тьмы, Тэя уже рвала себя на части и старалась выдрать источник боли из своих гниющих внутренностей.

"Сколько раз он был здесь? - подумал она, ощутив привкус крови во рту. – Может, эти заклятия сделали его таким?".

Врата перед ними стали открываться почти бесшумно, впуская холодный, призрачный свет. Тэя отпустила свои мысли. Время пришло. Все, что было до этого мгновения, существующий миропорядок, бесконечная борьба Тьмы и Света - все это закончится. Станет каплей в потоках реки Времени, обратится в прах и развеется среди бесконечности звезд. Здесь и сейчас.

- Ты готова? – спросил Иерион.

Тэя оглянулась. Позади вздымались в темную, усеянную звездами высь мрачно сияющие стены дворцов Мертвых Сыновей. Она смотрела на них, словно в надежде вернуться домой пыталась вспомнить мучительно долгий путь сквозь бесконечный лабиринт. Тэя знала, что ждет ее впереди. Ей не было страшно. Выжигающая изнутри боль затмила все другие чувства. И все же она надеялась выдержать предназначенное испытание, и вернувшись, увидеть снова, как солнце всходит над ледяными шпилями гор, заливая холодным золотом ее скромную келью. Вновь ощутить аромат цветов, которые сгорбленный Иерион в последние дни часто приносил ей и оставлял в келье на грубо сколоченном столе. Но более всего Тэя хотела еще хоть раз повстречать худого, невысокого мальчишку, как и она обезображенного, но в гораздо меньшей степени.

Она вспомнила, как впервые показала ему свое лицо, и глаза ее наполнились слезами. Мальчик испытал ужас, но он не отвернулся и не стал насмехаться, как другие послушники. Совладав с собой, он прикоснулся к шрамам на ее плечах, шее, лице, и в это мгновение Тэя ощутила странное, прежде неведомое волнение внутри. Мгновением позже они оба смеялись, и он признался Тэе в том, что у нее очень красивый смех, а в ее голос можно влюбиться. Это стало самым счастливым моментом ее жизни. Влюбиться… Всю следующую ночь Тэя не могла заснуть, снова и снова пересматривая в памяти разговор с мальчиком и то, как он на нее смотрел. В тот момент она будто расцвела и от волнения постеснялась спросить о значении неизвестного слова, но сердцем понимала это как что-то светлое и волшебное.

"Я должна узнать, поэтому вернусь, - твердо решила она, вспоминая смешного, ставшего единственным другом обезображенного мальчишку. – Увидеть бы его еще хоть раз".

- Я готова, - смело ответила Тэя и шагнула вперед.

Иерион шел позади нее и понимал - она самое прекрасное, созданное им за бесчисленные годы своего существования. Тэя родилась от земной женщины и в ней была частица его, как есть в любом другом ребенке от отца. Тэя стала результатом многолетних исследований и не всегда успешных опытов, но главное - единственной, кто выжил так далеко во Тьме. Ее мать, других женщин и их детей, которые не смогли вынести пребывание в темной материи, постигла иная участь. Тэя же являлась совершенством и единственным живым существом, которое испытывало к нему нежную привязанность, тронувшую давно окаменевшее сердце Иериона. Но настал момент, ради которого он сотворил ее – приход сына Равновесия Сил, приближающего царство Вечной Ночи.

Они шли под сводом с раскрытыми вратами. Тэя видела на них грубо выполненные барельефы, содержащие историю о высших детях Тьмы и борьбу их семей за императорский престол. Она не знала имен фантастических созданий, располагавшихся в самом низу у истоков реки Времени, но Иерион рассказывал ей о чудовищных существах Скнаа Зуод, возглавляющих империю несколько последних тысячелетий. Она посмотрела вверх и попыталась отыскать на барельефе уровень семьи Демонуоргов - предпоследних правителей, истребленных воинами Иериона в ходе скрытого заговора с кланом правящего императора. Рассмотреть первородных демонов оказалось невозможным, - колоссальных размеров ворота, созданные, чтобы принимать Первых богов Тьмы, уходили высоко к звездам и скрывались во мраке космоса.

Оставшись позади, ворота бесшумно закрылись, и сгорбленный старик с девочкой оказались в императорском саду. От неожиданности Тэя остановилась. Иерион мягко подтолкнул ее, дав понять, что опасаться нечего. Она осторожно шагнула. Под ее ногами и повсюду вокруг раскинулась черная бездна космоса, наполненная россыпью сияющих драгоценными камнями звезд. Извилистой тропой, мерцающей, как лунный отблеск в неспокойных, морских волнах, звезды вели ее к аллее полуразрушенных, небывалых размеров обелисков с высеченными ликами первых детей Тьмы. Никогда прежде не доводилось ей видеть подобной красоты. От нее захватывало дух. Тэя посмотрела вниз, и сердце ее учащенно застучало. Там не было ничего. Только темнота и холодный блеск таинственных звезд. Они кружились и плыли в черном бархате космоса, уносимые рекой Времени. Это было красиво, неописуемо красиво и страшно одновременно.

Тэя старалась идти гордо, величественно, как учил Иерион. Сотни высших детей Тьмы, таинственные гости, обитающие во мраке, с кровожадным вниманием наблюдали за ней. Вся темная знать собралась здесь, чтобы стать свидетелями пришествия сына Равновесия Сил. Тэя ощущала их взгляды, их присутствие среди колонн Первых богов Тьмы, поднимающихся высоко-высоко к звездам. Большинство из чудовищных созданий, увековеченных на обелисках, были ей незнакомы. Лишь лики нескольких богов Тэя узнала, но даже их имена произносить вслух было страшно, не говоря о той мысли, что они существуют, и даже когда-то здесь были. Какой маленькой она казалась себе среди исполинских монументов, ведущих к мрачному алтарю, покрытому непроизносимыми рунами Тьмы. Но мысль о мальчике, способном влюбиться в ее голос, наполняла ее сердце бесстрашием и силой.

Тэя остановилась в конце аллеи у алтаря и посмотрела туда, где обрывалась мерцающая тропа и начинался живой, бурлящий хаотическими потоками океан первородной Тьмы. Нечто из его глубин изучающе наблюдало за ней. Нечто столь сильное и ужасное, что его боялись и презирали все остальные, оставшиеся позади. Тело Тэи охватила дрожь. Перед взором высшего сына Тьмы мужество покинуло ее. Она несмело посмотрела туда, где на фоне холодных звезд грациозно извивались сотни щупалец.

- Предсказанное свершится, - произнесла Тэя дрожащим голосом, и кровь брызнула изо рта. Каждое слово на темном языке давалось с трудом, словно приходилось глотать осколки стекол. – Здесь, во дворцах Мертвых Сыновей, перед ликами Первых Богов, я – Тэя, носитель Света и часть мира Людей, отдаю себя… в твою волю, мой император.

Глаза Изгдота Многоликого полыхнули во мраке космоса. Тэя ощутила на себе могущественный, голодный взгляд бесконечно древнего и мудрого Зла. Тьма закипела, закружилась вихрями вокруг своего сына. Не сводя немигающих глаз, пылающих бездонной злобой, император вырос из Тьмы, возвышаясь над маленькой Тэей. Его щупальца потянулись к ней. Она потонула в этих глазах, не в силах совладать с возникшим ужасом и безумием. Одежда соскользнула с плеч, и только свет равнодушных звезд окутывал ее безобразное, покрытое шрамами тело. Сильные, слизкие щупальца обвились кольцами вокруг ног, шеи и рук. Изгдот поднял Тэю вверх легкую, словно пушинку. В звездном свете щупальца императора извивались в мерзком танце. Пылающие холодным огнем глаза пожирали ее и обжигали кожу. Тэя ощутила, как глубокий ужас, скользнув по телу, коснувшись бедер, проникает в нее, и смешиваясь с девственной кровью, наполняет императорским семенем. Не в силах пошевелиться, Тэя закричала от боли, вскоре уступившей место опустошению и невыразимому наслаждению от пребывания в единении с величайшим сыном Тьмы. Она вздрогнула от удовольствия. Новая волна счастья заставила ее закричать, и прикрыв в блаженстве глаза, Тэя потеряла счет времени.

Пронзительная боль нарушила сон, Тэя увидела звезды. Они были повсюду, с безразличием наблюдая за ней, и Тэе казалось, она слышит их пугающий запретными знаниями шепот. Девушка тяжело дышала, жар сжигал тело. Что-то внутри сделало ей больно, и дернувшись, Тэя закричала. Приподняв голову, она увидела свой большой, округлившийся живот. Нечто яростно пыталось выбраться из него наружу. Кровь брызнула на лицо. Тэя взвыла от боли и попыталась высвободиться, но холодные щупальца императора лишь плотнее обвились вокруг ног и рук, прижимая к алтарю. Предсмертный, полный страдания крик Тэи оборвался, и омерзительное, вымазанное кровью и внутренностями существо сквозь разорванный изнутри когтями живот выбралось наружу.

Иерион подошел к мертвому телу. Ему хотелось отыскать хоть каплю жалости к своему творению, но ничего не дрогнуло в нем. Он лишь прикрыл глаза Тэи и перевел взгляд на новорожденного сына Тьмы.

- Он великолепен, - металлический голос Иериона на темном языке вырвался из маски, выпуская клубы пара кровавого цвета.

Темная речь давалась старшему заклинателю также тяжело, и кровь изо рта попадала в дыхательный аппарат. Его безобразное тело с огромным, выше головы горбом, прикрытое сросшейся с кожей мантией с глубоким капюшоном, склонилось над новорожденным. Распознав врага, создание жутко завыло, призывая отца, и стало выбираться из разорванной раны.

- Что ты видишь, падший? – произнес император.

Его щупальца заботливо обвились вокруг чудовища и извлекли из мертвого тела Тэи.

- Я вижу вашего наследника, но не ощущаю в нем ни Света, ни Тьмы.

- Как и было предсказано! – торжественно провозгласила императрица. Она беззвучно возникла из темной глубины космоса возле повелителя империи, и множество ее холодных, голубых, как лед, глаз, встретились с Иерионом. - Сын Равновесия Сил! Ты справился, заклинатель.

- Еще многое предстоит сделать, - голос владыки Света ничего не выражал, как и его пустые, белые глаза, разглядывающие отвратительное порождение Тьмы. – Великий сын унаследовал ваш дар?

- Да, - ответил император. – В другой форме, но он обладает им и сможет выполнить задуманное.

- Позволите? – спросил Иерион, и длинные, узловатые пальцы руки с черными, свернутыми в бараний рог когтями, коснулись новорожденного. - Еще слишком слаб. Даже в утробе червя Злаасши переход через Границу будет смертельным. Нужно время, чтобы ваш сын окреп перед прибытием в мой мир.

- Время не имеет значения, падший. Мы существуем вне темных вод реки Времени. Лишь странствуем по ее берегам, - с презрением ответил Изгдот. - Каждое мгновение я смотрел за бурным течением, и во мраке будущего видел только бесконечную борьбу. Но теперь будущее скрыто от меня могущественной силой пророчества. С момента рождения сына Равновесия будущего больше не существует, ничего не предопределено. Но исход всего решится там, на Земле, и будет зависеть от того, сможешь ли ты выполнить вторую часть уговора.

- Я осознаю важность моей миссии, император, - вызывающе ответил Иерион. – Хочу напомнить, вы обещали мне некоторую помощь…, - он замолчал отвлекшись.

Разбухший живот Тэи дернулся, а потом снова и снова. Посмотрев на него, Иерион увидел маленькую, детскую руку. Она торчала из разорванной плоти, цепляясь за окровавленные края раны. Владыка Света подошел к алтарю, и склонившись над телом, скрученными когтями еще больше разорвал живот Тэи. Что-то копошилось в нем, запутавшись в окровавленных внутренностях. Раздвинув их, Иерион увидел человеческого младенца. Он старался выбраться наружу. Что-то неправильное, уродливое было в его резких движениях. Увидев Иериона, ребенок замер, сосредоточенно разглядывая заклинателя маленькими, черными глазами.

- Похоже, силы пророчества подарили вам двух сыновей, - сказал заклинатель, извлекая младенца.

Щупальца императрицы обвились вокруг тела ребенка, вырвали из рук Иериона. Она некоторое время рассматривала его.

- Он совсем не такой, как мы, - с отвращением заметила императрица.

- Я вижу в нем огромную силу, но у него нет моего дара, - понял Изгдот, коснувшись младенца.

Иерион был рад, что маска, многие тысячелетия назад ставшая новым лицом, скрывающим обезображенную плоть, также надежно скрывает его эмоции. Даже если бы мальчик обладал даром императора, они не приняли его, ведь он совсем другой. Древнейший княжеский род Скнаа Зуод, - единственный среди отвратительного многообразия детей Тьмы, обладающий способностью странствовать по берегам реки Времени, - ненавидел слабость и всех, кто не похож на них. Но признание императором силы новорожденного многого стоило. Мальчик действительно силен, Иерион тоже видел это. Даже сейчас ребенок казался способным вынести переход через Границу.

- Он не нужен нам, - яростно прорычала императрица.

Ее щупальца обвивались вокруг младенца, желая то ли разорвать, то ли задушить, но он отчаянно боролся за жизнь.

- Оставь, я скормлю его химерам, - сказал император.

- Позвольте мне забрать ребенка, - сделав шаг вперед, предложил Иерион и ощутил, как взгляд сотен глаз императора, наполненных древним Злом, до этого разглядывающих нечто за гранью видимости и понимания Иериона, устремлен только на него. В нем угадывалось недоверие.

- Для чего тебе младенец, падший? – спросил Изгдот.

- Он представляет для меня научный интерес.

- В пророчестве не было речи о втором ребенке. Возможно, ты что-то скрываешь от нас? - злобно прошипела императрица и ее глаза угрожающе полыхнули.

Иерион терпеливо выдержал их взгляд. Это было тяжелым испытанием даже для него. Он вновь подумал о том ужасе и безумии, который мог испытать, если бы столкнулся с Первыми богами Тьмы, когда-то царствующими здесь, и увековеченными своими детьми в колоннах императорского сада Мертвых Звезд, удерживающих бездонный мрак космоса.

- Если вы сомневаетесь, то на этом все и закончится, - спокойно объявил Иерион. - Или я забираю мальчика с собой, или… пусть оба остаются во Тьме, где им и место, – устало добавил он и, развернувшись, направился прочь.

Холодный свет звезд стал меркнуть, утопая в чернильной мгле. Владыка Света почувствовал, как за спиной в глубине космоса пробуждается неистовая и древняя сила, сравнится с которой могла лишь темная бесконечность Вселенной. Материя космоса содрогнулась, окутывавшая императора Тьма взорвалась, перекатываясь безудержными, черными вихрями в пространстве, и могущественный Изгдот возник над заклинателем. Император плавно двигался сквозь пылающие таинственным светом звездные туманности, разгонял их множеством рук, крушил и раскидывал древние галактики, словно наскучившие игрушки, оставляя позади себя разъяренный, космический хаос небесных тел, смешавшихся в грандиозном, огненном танце.

Колоссальных размеров тело императора, покрытое кривыми, жадно чавкающими ртами черных дыр, заслонило все видимое пространство. Оказавшись впервые так близко к полубожественному созданию, Иерион наблюдал, как в бездонных глотках ртов, открывающихся в уродливом ритме, пропадают ближайшие звезды. В воцарившейся ночи, первородной Тьме, пришедшей вместе с сыном, тысячи глаз Изгдота пылали обжигающими углями. Его щупальца, отвратительно шевелящиеся и пульсирующие изнутри мерзким сиянием, развивались вокруг похожей на оскалившуюся пасть зверя головы.

Иерион бесстрашно смотрел в глаза императора. Обнажив безобразное тело, древний заклинатель отбросил мантию и положил костлявую руку на эфес составного меча. Полный ненависти угрожающий рев раздался со всех сторон. Готовые разорвать заклинателя, высшие дети Тьмы появились из тени каменных изваяний Первых богов, ушедших в незапамятные времена за пределы Вселенной. Кровавое облако с шипением вырвалось из маски Иериона, и он неустрашимо осмотрел чудовищных созданий, словно приглашая каждого испытать свои силы. Глаза императрицы горели нескрываемой ненавистью. Она также приблизилась к заклинателю, но оставалась окруженная Тьмой, и ее разбушевавшиеся вихри скрыли чудовищную тушу императора. Оба правителя молчали, их щупальца извивались во мгле космоса в странном, пугающем танце, но Иерион знал - в данный момент они что-то яростно обсуждают между собой. Владыка Света понимал, что несмотря на все сделанное для их семейного рода, они желали его смерти. Долгой, мучительной. Но не могли себе этого позволить. Не сейчас.

- Мы отдадим тебе младенца, белоглазый заклинатель, - ответила императрица, нарушив молчание. - Но страсть к тайнам когда-нибудь тебя погубит.

- Уверен, это произойдет не раньше, чем вы откроете мне знания, обещанные за наш союз, - ответил Иерион, и облако кровавого пара вырвалось из его маски.

Он убрал руку с оружия. Покрытые острыми, блестящими чешуйками щупальца потянулись к нему, и заклинатель принял безобразно дергающегося младенца.

- Принесите слезу Ксанд, - проревел император.

Тьма по правую руку Иериона закружилась вихрем, извергнув отвратительное, закованное в темно-синюю броню императорского дома нечто. Слизкое создание, напоминая огромного червя, приближалось к нему, перебирая в пространстве тысячами конечностей. Иерион узнал в нем великого князя Нергула – повелителя гнилостного мора, прямого потомка Смерти. Существо было настолько толстым, а белоснежная, плотно обтягивающая кожа настолько тонкой, что в не защищенных доспехами местах под ней виднелись внутренности. Казалось, стоит его коснуться, оно лопнет, словно кровавый пузырь. Приблизившись к заклинателю, Нергул опустил безобразную, козлиную голову с рогами, усеянную десятками разных, мокрых глаз, и отвратительными клешнями протянул загадочный предмет.

- Их называют слезами Ксанд, - объявил император. – Тьма породила Ксанд в гневе и безумии, когда великие сыновья, - перворожденные боги, покинули пределы темной материи, оставив после себя лишь мертвые звезды. Обитая в столь глубоком мраке, что немногие решаются отправиться туда, Ксанд вечно дремлет, убаюканная сердцебиением Тьмы, и блуждая во сне, пытается отыскать ее сыновей. Ксанд стала воплощением скорби и страданий Тьмы от потери любимых детей, ее криком и плачем. И каждый раз, когда Тьма вновь думает о них, Ксанд просыпается, чтобы выразить ее боль, разразиться криком и оплакать вместе с ней ее потерю. Эту слезу, падший владыка, великий князь Нергул лично отыскал для тебя.

Иериона заинтересовал рассказ императора. Впервые услышав упоминания о сердце Тьмы, он изучающе смотрел на могущественный артефакт, преподнесенный в качестве обещанной помощи для выполнения уговора.

- Когда Ксанд прольет слезу в твоем доме, мы узнаем об этом, и мой сын явится в твой мир, чтобы исполнить предназначение. Теперь уходи, падший владыка, - провозгласил Изгдот.

- Время прощаться, заклинатель, - согласилась императрица. - Наши гости голодны и не могут больше ждать.

Потянувшись рогами к Иериону, Нергул затряс безобразной головой. Тысячи щупалец, конечностей с копытами и клешнями, торчащими из тела, пришли в движение, начав ужасный танец. Он открыл рот, вывалив длинный, покрытый слизью язык, и уставившись всеми глазами на владыку Света, завопил. Звук, не похожий ни на что ранее слышанное, даже Иериона привел в ужас. Перехватив ребенка одной рукой, он забрал у Нергула слезу Ксанд и пошел прочь. Пение наследника Смерти звучало все громче и громче. Иерион чувствовал, как Тьма сгущается за спиной. Покидая зал Мертвых Звезд, он оглянулся и увидел всех высших детей Тьмы, до этого скрывавшихся в тени. В бесноватом танце они кружились вокруг древнего алтаря, жадно разрывали на куски мертвое тело Тэи и упивались ее кровью.