Легенда о Снежной Пади

Вокруг старика Тишморта, собралось немало любителей легенд! были это в основном ищущие приключений авантюристы, старые вояки, и молодые курсанты которые бывали в этом городе проездом. Таверна "Четыре Пегаса" никогда не пустовала, особенно в период продолжительных и холодных зим. Иногда завсегдатаи таверны искренне думали, что хозяин таверны Арнерт Мирфи, ему приплачивает чтобы гости подольше задерживались и покупали в запивку к увлекательным историям побольше пива. Но лишь немногие слушая истории старика Тишморта искренне верили ему и порой заслушиваясь и зачаровываясь порой страшными, а порой красивыми рассказами искали приключений и иногда даже возвращались чтобы отблагодарить старика. И вот в один из долгих зимний дней старик Тишморт как-то особенно нахмурил свои седые брови, а по щеке скатилась скупая мужская слеза, - старик Тишморт начинал свой новый рассказ…

Отчего происходит его название Снежная Падь? Неверно думает тот, кто считает что это просто красивая абреввеатура, город имеет свою историю, и одну из них я вам расскажу.

Она восходит аж до тех далеких времен когда нашли первые руины забытых цивилизаций, теперь это уже не в диковинку, сейчас в нынешнее время, но тогда люди верили в сказки, и еще более верили что эта сказка оживает прямо на их глазах. История о молодом юноше-ремесленнике довольно туманна, ее мало кто знает и мало кто в нее верит, но тем не менее не осмеливаются спорить с тем, что название Снежная Падь получилось именно по его вине. Раньше этот город назывался Вулфприст, (слишком часто местные жители терпели нашествие снежных волков, в те времена их было особенно много, а сейчас и одного встретить трудно) можно сказать, что это провинция - одна из тех кузнечных артерий столицы, которая снабжала армию самой качественной сталью на северных землях. Этим был славен этот небольшой городок, кто знает не появись бы этот юноша и не родись бы он в его суровых каменных стенах, жизнь местных жителей текла бы наверное так же вяло как и многие лета назад. Отец мальчика обучил его своему нелегкому ремеслу, подготовил наследника к тяжелой работе на кузнице, а сам ушел на покой, доживать свои года вместе со стареющей матерью. Уже подросший, окрепший от тяжелой работы, не мальчик но уже юноша, усердно работал и ковал оружие наравне с другими мастерами Вулфприста, и ковал бы дальше, не подведи его ветряная любознательность какая бывает у всех юношей его возраста, погоня за легендами, слишком обольстительная для юного ума, и одна из таких легенд, до боли в сердце стала для юноши частью его собственной жизни. Услышав однажды на базаре речи странствующего сказителя, о редкой белой руде, что находилась на высоких заснеженных склонах Белой Иглы – горы что возвышалась как древний исполин над маленьким городом. Этот камень, если кузнец овладеет и расплавит в печи горячих плавилен – говорил сказитель, принесет невиданный до селе металл редкий и такой прочный, что не один сильнейший удар не сломит даже его самое тонкое лезвие. Поверив в его слова, в сердце молодого отрока загорелась мечта, мечта о том, что именно он, достанет и явит народу этот драгоценный дар Белой Иглы. И прельщенный своими фантазиями, но больше целью, юноша вернулся домой, на все расспросы отца и матери он говорил одно, "папа, мама – мне есть для чего теперь жить" родители его не поняли, но истинно были рады тому, что их мальчик наконец-то обрел и нашел свою суть. Хоть они и не знали его истинных помыслов. На следующий день, юноша закончил работу раньше обычного, заказ из столичного арсенала был не особо велик, и молодой кузнец легко его выполнил. Управившись ближе к вечеру, (обычно он заканчивал работу с первыми сумерками) он еще загодя собрал с собой все необходимые вещи в дорогу, и ничего не сказав спящим родителям, тайно ушел из дома. Стражник и часовые на западных воротах не стали задавать ему вопросов, они знали молодого мастера в лицо, и просто отворили ворота. Молодой человек был им благодарен и отправился по заснеженное тропе, проторенной тяжелыми следами повозок, вверх к горе Белая Игла, кто знает что бы было если бы юноша знал что его там будет ждать, может быть он бы и не пошел туда, оставив свою мечту, предпочтя завалится спать чтобы на утро снова продолжить работу в кузнице. Но героями рождаются те, кто заранее не знает своей судьбы, они просто идут, и знают какова их цель, даже если она рождена мистическим порывом несуществующей легенды. Смеркалось, и чем дальше он уходил вверх, оставляя свой родной город позади, все больше и больше отдаляясь от него, и все ближе ощущая на себе холодный саван северной ночи. Юноша закутавшись потеплее в свой ватный кушак, и еще больше нахлобучив шапку и завязав шерстяным шарфом свое замерзшее покрытое красным румянцем лицо, продолжил путь вопреки жестокому морозу. Он знал какова и жестока северная ночь в пределах его города, но по ночам жители спасались коптя избы печами, сейчас же такой возможности не было. Белая Игла была уже совсем близко, где-то на ее склонах пели свою заунывную песню снежные волки. Их вой такой страшный и будоражущий душу, что невольно юноша понял, как здорово бы было вернуться обратно домой, к своей кровати поближе к растопленной горячей печке. Но путь назад был отрезан его собственной спесью и яростным желанием оживить мертвую легенду о белой руде, и он вопреки всему отправился дальше в путь. Гора эта как рассказывали бывалые авантюристы неподатлива и непокорна, словно у нее какое-то свое настроение, словно в ее безмолвных камнях теплится ее застуженная душа, которая слишком избирательна, выбирает себе фаворита, а не любимых она жестоко сбрасывает со своих крутых склонов. Юноша уже подходя к крутой заснеженной тропе ведущей высоко вверх, столкнулся с еще одной легендой, в которую он еще мальчиком верил, но всегда смеялся над их рассказами, а теперь будучи первопроходцем он стоял один на один с возможно мертвой, а может быть и живой горой, капризной и до того коварной, что ставкой будет его собственная жизнь. Я не знаю о чем думал этот молодой человек, может быть он продолжая свой трудный извилистый пусть безмолвно и договорился с ее каменной душой, а может быть ее тайное коварство и подлость были лишь вопросом времени.

уже забравшись так высоко жестоко и больно застудив себе руки и ноги, даже сквозь меховые унты и варежки. Молодой кузнец с первыми лучами солнца, карабкаясь и идя по узким тропам, так быстро как это возможно, вышел к природному ансамблю гротов и маленьких узких тоннелей. Я смогу предположить, что испытал тогда юноша в своих счастливых и довольных чувствах, вот он этот великий и снежный клондайк! К которому он так усердно стремился попасть, суть легенды обретала новые уже материальные черты, ее дыхание слышали его уши. И он отправился на поиски мифической белой руды, проникнув в глубокие черные гроты коварной горы. Стоит ли вам говорить, что юноша вопреки всему нашел то что искал, он не ошибся когда вошел под тяжелые своды первого попавшегося ему на глаза грота, возможно провидение скажите, везение? Будут утверждать другие, я же вам скажу что его вело сердце! Ибо велика была его мечта, а желание увидеть сказку еще больше пересиливало его разум и рассудок, вот истинная причина его великой удачи!

Под светом лучины, юноша усердно молотил киркой по въедливой белой руде, которая слишком тяжело и слишком непокорно осыпалась на пол лишь мелкими осколками. Но молодой кузнец не унывал. Он узрел перед собой живую легенду. Боль в мышцах была ему до жути приятна, а усердный звон его кирки о твердую породу, казалось доносился до самого нижнего города. Отсюда с самого высокого склона горы, город Вулфприст казался неким почти незримым круглым кусочком земли, по которому суетливо снуют его жители, кажущиеся маленькими рабочими муравьями, вершившими свои маленькие внутренние дела. Для юноши звон его собственного инструмента казался дивной музыкой, совершенной и такой точной, что под нее можно было танцевать, и в своих фантазиях пока его руки усердно работали выбивая драгоценную руду, его дивная душа танцевала и кружила под черными сводами этого молчаливого грота. И совершенно замечтавшись о том, как он явит в холщовом мешке это совершенное чудо, он не заметил и не услышал истерический хохот, а может быть и безудержный плач самой подлой горы на свете. Сильная вибрация которую создавала кирка и звонкие удары о твердую породу, вызвали этот ужасный и дьявольский смех и скрежет. Гора жестока в своей мести, и только тогда человеку необходимо и нужно понять, что то что остается и называется мифом, должно им оставаться и поныне, скрывать под черным занавесом имена смелых героев навсегда стирая память о их храбрых подвигах и поступках. Белая Игла сделала свое черное дело. Снег скопившийся за долгие годы покоя, был разбужен, и ужасной стихией яростно дребезжащей и люто гудящей обрушился на несчастный город, засыпав его дома и похоронив под беспощадным и тяжелым снегом его жителей. Юноша был похоронен там где и оставался. Снег проник и в его грот где он так усердно работал. Белая Игла приобрела еще один ужасный бонус к своей и без того черной репутации, породив среди народа немало легенд. Вулфприст был засыпан и похоронен. Но Белая Игла не учла одного факта, ее душа была настолько поглощена сокрытием своей тайны, что забыла скрыть еще один свой секрет, который до сих пор будоражит воображение историков и краеведов той эпохи. Сняв часть своего снежного покрова, гора явила миру тайну, о которой, до селе никто не знал. Огромные исполинские статуи закованных в латы воинов, скрестив каменными своими руками мечи, открывали тайный и неведомый проход, именно этот проход нашел юноша когда впервые вошел в первый попавшийся как ему казалось грот, он и не знал что работая под горой, он попал в древний почти утраченный дворец древний цивилизации северного народа, которые жили если верить историкам многие тысячи лет и абсолютно неизвестно каким образом канула в лету их история.

Юноша положил начало. Разозлив великую гору, он даже и не думал что загоревшись мечтой явить миру явь мертвой легенды, откроет для людей целый новый мир, о котором никто до сих и не знал, и может быть никогда и не узнал, если бы не храбрый поступок молодого мастера, который умер абсолютно не зря. И вот именно в честь гнева Белой Иглы, был назван этот город, Снежная Падь, отстроенная заново и возрожденная из под толщи тяжелого снега, часть которого хранится теперь в ратуше этого замечательного города. Вновь ставшей живой артерией по снабжению столичного оружейного арсенала.