Автор - неизвестен

Григорий Неделько

Автор – неизвестен

"Страшные рассказы". III партия

Он висел над пропастью.

...За несколько недель до этого...

- Но почему вы просите так мало? – Тимми не пытался скрыть удивления: настолько поразило несоответствие цены содержанию.

Если, конечно, содержание не скрывало в себе огромную, почти не прикрытую ложь.

- Его автор неизвестен, - просто ответил продавец, оставшийся для Тимии лишь безымянной тенью. – А все "средства" с неуказанным авторством я продаю дёшево.

- Хм.

- И, заметьте, без гарантии.

- Да, это кое-что объясняет...

- Обратите внимание. – Продавец взял с полки первый попавшийся – как подумал Тимми – предмет и повертел перед глазами молодого человека.

То была ваза. Джинн спал в глубине.

- "Придумано Миком Ж. Перриллом", - прочитал Тимми на английском.

- Именно, - подтвердил продавец и убирал вазу обратно. – Подобные надписи есть везде. За исключением "средств", разумеется, где авторство не упоминается. Гарантия на них не распространяется, продаются они по более низкой цене, ну, и всякие возможные последствия берёт на себя лично покупатель.

- Занятно... А если вдруг?..

Продавец даже не дослушал, что выглядело, впрочем, скорее знаком усталости, чем, например, невежливости.

- Любое "вдруг" останется на совести покупателя. Или как сказать... станет его виной, уж извините за такое слово.

И он к тому же развёл руками.

Тимми поскрёб недавно выбритый подбородок. Причин не верить толстяку в очках и с клочкастой бородой не было; поводов тоже. А ещё Тимми прочитал множество хвалебных отзывов, поговорил с некоторыми друзьями... Да и манера продавца держать собственное имя в тайне кое о чём говорила...

В общем, Тимми принял решение.

- Покупаю!

Он передал свои доллы – ну, не совсем свои, если быть точным, по крайней мере, в недалёком прошлом – что ж, он отдал деньги и получил за них товар. Листок. Простой листок с надписями. Вернее, с одной-единственной надписью под номером 114. Как объяснил продавец, следующие появятся после использования уже существующего руководства.

- Вы покупаете секрет бессмертия, - растолковывал ему толстяк. – Однако это не секрет сам по себе, а руководство по его обретению. Что-то вроде карты, но в виде текста, а не рисунка. Следуйте за маркерами – и они приведут вас к желаемому.

Тимми очень понравилось услушанное – вот почему он, не задумываясь далее, купил предмет, обозначенный в каталоге "продавца дивностей" как "Карта вечности". Почему "вечности", почему "карта" и почему предлагался товар со скидкой, причём значительной, тип в очках не пояснил, а Тимми не поинтересовался. Юноша прекрасно представлял себе вероятные трудности, связанные с приобретением и использованием магической вещи; кроме того, он слышал рассказы – разные, во множестве. Ну и иногда вопросы бывают лишними. В "Лавке дивностей" действовало правило: "Покупай – и проваливай". Именно так: кратко и понятно. Девиз висел перед дверью с обеих сторон маленького магазинчика, больше похожего на палатку; перед входом напоминание казалось предостережением; если же смотреть на него, находясь внутри тесноватого пыльного помещения, - напутствием.

...И вот миновали недели...

Через что только не довелось пройти Тимми.

Вначале подозрительный, он с настороженностью следовал указаниям – предложениям? советам? – листка. Потом, когда цифра 114 слева от рукописного текста на желтоватой бумаге сменилась 126-мя или 129-ю (владелец магвещи за многочисленными событиями подзабыл столь незначительную деталь), Тимми стал полностью доверять купленному компаньону, советчику, другу, мудрецу.

Листок не вызывал ни вопросов, ни подозрений. Желтоватый, как уже было сказано, с написанным чернилами самопоявляющимся и самостирающимся текстом, то есть автоматически обновляемый, лист, обычный лист бумаги предлагал уйму возможностей. Следуя его инструкциям или, не исключено, инструкциям автора, "пожелавшего остаться неизвестным", Тимми прошёл через огромное количество приключений и испытаний. Он позабыл и о своих страхах, и о цене, и о разговоре в палатке-магазинчике.

Да он и теперь-то припомнил продавца и его странно сверкающие за мутными стёклами глаза лишь потому, что к тому привели обстоятельства.

Забавно, но самым необычным, странным, привлекающим внимание и, наверное, завораживающим казался Тимми стиль письма того невидимого приятеля, который общался с ним через листок. Нигде – ни на бумаге, ни на компьютере, ни в ноосреде, ни во снах – нигде Тимми не встречал похожих букв. Примечательно и неординарно вытянутые и суженные, украшенные вензелями и одновременно острыми углами, они наводили на различные, двойственные мысли, в основном недоброго порядка и смущающего характера. Отчего – Бог знает.

И вот сейчас всё встало на собственные места. Бог, если знал – а он знал, - раскрыл тайну.

...Итак, недели...

...Недели воровства. Недели грабежей. Недели изнасилований, убийств, массовых казней.

Тимми шёл по нарастающей.

Из начинающего приключенца он обратился матёрым странником, когда, "повинуясь" листу, преодолел море с кипящей водой. Попутно он сварил пару крокодилов, что помогли ему добраться до другого берега – километрах в 15-ти, а то и 20-ти от покинутой суши, - но это не заслуживало упоминания своею простотой.

Странник матёрый превратился в безумного сорвиголову, стоило Тимми побороть около сотни врагов, обрушившихся на него пешком и на лошадях, с пистолетами, бластерами и антителепортаторами.

Затем был черед преступника. Он подверг насилию и убил столько мужчин и женщин, что не хватило бы талмуда величиной со все четыре вместе взятых тома "Войны и мира", чтобы описать "деяния" целиком. Полученное, уничтоженное и похищенное вскружило голову Тимми. Пуще прежнего.

Преступник, управляемый приказаниями инструкции и волей его обладателя, переделался в палача в законе. И пролились реки крови, и за голову Тима Безнаказанного, Тима Беспринципного, Бесконечного, Тимуса Бесстрашного и Безнравственного была назначена награда. Она росла, в то время как сменялись надписи на листе и номера рядом с этими указаниями. Сменялись, сменялись, сменялись... крутились, словно колесо, будто счётчик!..

Прошли недели, но чудилось – миновали годы. Века...

Потирая отрощенную бороду и мощные усы, Тимофей – так его называли некоторые, кому посчастливилось узнать прославленного и остаться в живых, - размышлял над следующим ходом, следующей тропинкой на стезе судьбы. И ей – не имелось ни малейшего сомнения! – предстояло стать величайшим из свершений Тима Вседозволенного.

С чего он был до подобной степени уверен? Всё просто! №664 сменился номером 665 – "Ограбь город, разрушь и сожги, и беги без страха и оглядки", - и Тим догадывался, что самое интересное, самое великое ещё только предстояло. Ждало, затаившись, впереди.

Как он был прав!..

...Итак...

...Итак, на горе, куда его привели ноги, отчаянность, самоуверенность и самодовольство, его ждала засада.

- Глупцы! – рявкнул Тим и расхохотался. – Уберите никчёмные луки и стрелы! Я справился с ордами иномирян в неубиваемых костюмах, с ними, пришельцами-супостатами, вооружёнными энергорасщепителями, энтропами и псевдо-йэфами! Думаете, мне не по зубам вы, жалкие устаревшие ничтожества?! Да я одолею вас простым пистолетиком, зажатым в одной левой!

- Ты храбр, умён и силён, Тим, - ответствовал предводитель армии сожжённого города. – Мы уважаем тебя и боимся. Но на сей раз ты ошибся.

- Ошибки быть не может!

Тим вздёрнул вверх лист бессмертия. Сотни луков тут же, в ответ, вскинулись вверх и вперёд, ведомые натренированными, сильными руками.

Тим бросил единственный взгляд на листок – и выронил его.

Деревянные тельца с металлическими наконечниками прорвали и разорвали воздушное пространство, пущенные по приказу предводителя. Стрелы пробили грудь и руки, и ноги, и лоб, шею, живот, глаза, нос стоявшего у самого края человека. Брызнула-потекла кровь. Тим, к сегодняшнему дню решивший даже не надевать броню, хотя бы наиболее дешёвую и некачественную, развернулся по инерции и сверзился с обрыва. Через сотни метров он нашёл успокоение – если можно выразиться так – на острых камнях ущелья, на сталагмитоподобных песочно-оранжево-коричневых "мечах".

Услышал он донёсшийся сверху зычный голос командира воинов и дружный их сотнеголосый крик.

Тим лежал и истекал кровью. Он умирал очень долго.

Наконец, перед последней гранью, финалом, какой-то лист бумаги упал сверху и упокоился на его лице. Лист бумаги.

"666", - прочёл умирающий слабеющими, затуманивающимися глазами, гаснущим взором. Сердце работало всё хуже, всё больше делались перерывы между толчками худо работающего органа; кровь извергалась из ран неохотно.

Он читал, напрягая залитые красным зрачки.

"666, - прочёл он. – Смерть героя.

Автор - неизвестен".

(Декабрь 2016 года)