Кольца.

За окном идет дождь. Он навевает тоску. Маленькие капли слишком часто стучат по карнизу и крыше, чтобы думать о том, что она не промокнет. Бросив взгляд на окно, я еще вижу неяркий, тусклый свет, который пытается прорваться сквозь серые, плотные тучи. Но его попытки тщетны. Кажется, сквозь низкое, хмурое небо не сможет пробраться даже какая-нибудь птица, если она вздумает взлететь в такую гадкую погоду. Эта серо-молочная пелена раскинулась над нашим городком надолго, а это значит что дождь не закончится.

Промокнет ли она? Сидя дома, в удобном кресле с бокалом в руках, легко рассуждать о том, каково ей. Может она уже совсем промокла и продрогла, и стала похожа на бездомного несчастного щенка, который только и ждет, чтобы его приютили. Смешные кудряшки намокли и неприятно прилипают к милому личику, как бывает с ней когда она принимает ванну или купается в озере. Я всегда убирал их с лица, чтобы взглянуть в ее восхитительные глаза. Признаться, в такие моменты ее волосы не так прекрасны как обычно и похожи на речную тину. Но я ей никогда об этом не говорю.

Захотелось включить какую-нибудь веселую песню, но ни одна не приходит на ум. Грустно и непонятно. Или эта погода виновата во всем или она. Я видел ее. Я видел как она стояла на улице, прямо под пышной сиренью, которую много лет назад мы посадили вместе. Мы смеялись как сумасшедшие, когда наше маленькое дерево распустило первые листки. Она смешно танцевала вокруг него как вокруг новогодней елки, а я выкрикивал мелодию, стараясь попадать в такт ее движениям. В тот вечер я сильно охрип, а она устала так, что мне пришлось нести ее в дом на своих руках. Но мы ни капли об этом не жалели: нам было весело. Я никогда бы не подумал, что обычное дерево может дать столько счастья. Глупо и смешно. Но рядом с ней все было по-другому, по-особенному. И обычное дерево, которое мы бережно и с заботой посадили в землю, делало наши отношения еще крепче. Чем выше и пышнее становилась сирень, тем еще крепче была наша любовь. Закономерность странная, похожая на бред, но именно так все и было, хотя можете мне и не верить. Эта сирень сближала нас так, как должен был сближать сын или дочь. Но увы, детей иметь мы не могли. Я думаю, мы были бы неплохими родителями, но кто-то наверху не захотел это проверять.

Когда я увидел ее под нашим деревом, я не бросился на улицу, чтобы укутать ее в теплый плед и проводить домой. Я сходил на кухню и налил себе виски. Я чувствовал как в мою грудь вбивается холодный, острый стержень. Он был настолько холоден, что заставил меня сжаться и задрожать. Когда я наливал виски, руки тряслись так, что ими можно было стучать по барабану, выбивая громкую мелодию. Но я не мог заставить себя выйти на улицу и помочь ей. Не мог.

Я люблю ее. Очень сильно люблю. Наша любовь намного крепче, чем напиток, который плескается в стакане. И она любит меня. Я это чувствую. Высокие, напыщенные слова про связь между нами я бы употреблять не стал. Я бы сказал, что я чувствую ее любовь, потому что знаю это. Разве нужно знать, что солнце горячее, если ты чувствуешь его тепло? Разве нужно знать, что ветер холодный, когда ощущаешь как он пронзает каждую клетку твоего тела?

Я сижу дома и чувствую себя так паршиво, будто я предал ее. Ее улыбку, ее взгляд, аромат ее тела и ее волос. Ее любовь. Если из прошлого появился бы мой двойник, моложе меня хотя бы на один год, он бы меня точно избил. Я бы не сопротивлялся, потому что он был бы прав. Он любит ее как люблю ее и я, но он еще не знает всей той неприятной истории, что произошла в последний год.

Когда доктор сказал, что она смертельно больна, я сильно накричал на него. Я говорил ему, чтобы он не смел так шутить и что медицинская специальность не станет для него защитой. Я стоял перед ним, выбирая самые гнусные слова, которые знал, а он молча слушал. Некоторые ругательства я придумывал на ходу, надеясь оскорбить его как можно больнее. Возможно он понимал, что мой крик - это был крик бессилия и отчаяния. Она смертельно больна. Три слова, которые собрались в такую ужасную фразу. Как острый гвоздь каждое из них врезалось в мою голову. Их боль еще не была той настоящей, которую я испытал потом, но этого хватило, чтобы наорать на ни в чем не повинного человека.

Я быстро выдохся.

- Знаете, доктор, как мы познакомились? - я уселся на диван и низко опустил голову. Я знал, что продолжу говорить, даже если мужчина в белом халате ответит отрицательно. Я спросил только потому, что принято спрашивать. Не обязательно было ждать ответ на этот вопрос как необязательно желать здоровья, когда кто-то чихнул. Это лишь часть этикета, которую не надо соблюдать как свод законов.

Но док не возражал. Поправив на курносом носу очки, он уселся на свой стул.

- В тот вечер была очень плохая погода. На улице стоял такой холод, что все приличные люди или сидели дома, или брали такси. Но плохая погода никогда не останавливает плохих людей.

Она почти бежала домой - как я сказал было холодно, чтобы не спеша прогуливаться. Такси брать она не хотела. Она мне потом говорила, что считает таксистов хуже грабителей. Но в тот вечер ей надо было опасаться не автомобилей с яркими, желтыми шашечками на крыше.

Их было двое. Как две тени возникли они перед ней, вынырнув из какого-то вонючего, темного переулка. От одного жутко пахло выпивкой, другой громко гоготал, увидев ее. Может парень был просто весельчаком и любил посмеяться, но тогда он таким ей не казался.

Они подошли к ней почти вплотную и тот, кто был больше и менее весел что-то ей пробормотал. Она рассказывала, как ощутила его здоровенные ручищи на своей талии. Как она мне потом призналась его прикосновения были такими же мерзкими, как и кожа лягушки, которую в детстве она как-то на спор погладила.

Я услышал ее крик. Я шел по улице, особо не зная куда и зачем. Пятнадцать минут назад я был в баре, где наполнял легкие табачным дымом, а желудок крепкими, горячительными напитками. Плохой был день. Голова была забита каким-то мыслями, которые жужжали как рой пчел.

Но когда я услышал ее тоненький голос, мысли разлетелись. Я начал оглядываться, ища ее глазами и, наконец, увидел их. Здоровяк уже крепко обнял ее как охапку соломы и тащил в переулок. Второй весело гоготал, отпуская какие-то пошлые шуточки. Прислушавшись, я смог разобрать, что они точно не собирались вести ее в уютный ресторан.

Я бросился к ним. За какие-то секунды перебежал дорогу и набросился на того, что был больше. В тот момент я не думал, что уступаю ему как в росте, так и в габаритах. Со всей силы ударил его в затылок. Кулак зажегся болью. Она вспыхнула такой яркой вспышкой, что в следующее мгновение я подумал - моя кисть больше никогда не сможет держать ложку или ручку. Но времени осматривать руку не было. Здоровяк ахнул и, вжав голову, схватился руками за затылок. Надеюсь в тот момент он подумал, что по нему приложились бейсбольной битой. Мне хотелось в это верить.

Второй удар, еще здоровой рукой, пришелся ему в ухо. От такого удара у него должно было громко хлопнуть в ушах. Может так и было, а может нет - я этого не знал. Я знал только, что очень хочу проучить этих негодяев, которые так не по-джентельменски обходятся с девушкой.

Весельчак уже бежал по переулку без оглядки, когда третий удар снова пришелся в лысую, круглую голову здоровяка. Кости затрещали как трещат доски, когда их ломают. Плетью моя рука опустилась вдоль туловища, но у меня еще оставалась вторая рука. Второй кулак еще был способен нанести пару точных выпадов перед тем как эта огромная туша должна была проглотить меня, снести, раздавить и вдавить в асфальт.

Но этого ничего не произошло. Возможно громила был напуган тем, что его друг так быстро убежал. Может мои удары все же вывели его из себя. Но он, немного шатаясь, кинулся туда, где секунду назад растворился весельчак.

Я стоял, тяжело дыша. Боль становилась сильнее. Мои кисти постепенно охватывало такое чувство, словно я медленно опускаю их в раскаленные угли. Передо мной, прижимаясь к холодной серой стене, стояла она. Когда я бросился на помощь, я не знал, что она настолько прекрасна. Дрожа, стоя в смятении и замешательстве, она смотрела на меня небесно-голубыми глазами. Когда я посмотрел на это хрупкое создание, которое вздрагивало от любого шороха, я ощутил в душе чувство, которое было сильнее боли в руках. Нет, это были не дурацкие порхающие бабочки в животе, но это чувство было намного лучше.

Почему я рассказал доктору именно эту историю? Всю жизнь я думал только о себе. Чертов эгоист, который в тридцать лет не любит даже собственное отражение в зеркале и не знает цвет своих собственных глаз. Мне всегда было наплевать на всех, люди кругом были мне все чужды. Но там, в переулке, я встретил ту, которой нужна была моя защита. Она нуждалась в ней, в ее глазах я увидел благодарность. Тогда я еще не знал, что мы будем вместе. Но уже тогда я поклялся себе в том, что никогда не дам ее в обиду и буду всегда ее защищать.

- Док, - я поднял голову. Готов поспорить в том момент мои глаза блестели от слез. - Я поклялся, что всегда буду ее защищать и помогать, и я свою клятву сдержу...

Увы, изобретатели в наше время не настолько изобретательны, чтобы изобрести лекарство от ее болезни. Странная штука. Мы изучаем космос, другие планеты, а сами еще толком не разобрались в самих себя. Жизнь настолько хрупкая вещь, что кусок хрусталя по сравнению с жизнью кажется довольно прочным материалом.

Операции, процедуры, консультации, терапии, снова операции - в какой-то момент наша с ней жизнь превратилась в "день сурка". Мы просыпались и знали, что нас ждет и от этого знания меня слегка бросало в дрожь.

Бесполезно. Каждый день я понимал это все больше и больше. Как ярлык это слово пристало ко мне. Дни чернели с такой быстротой, что в конечном итоге вокруг должен был оказаться один мрак. И я шагал в этот мрак, потому что с каждым днем ей становилось только хуже. Надежда растворялась как таблетка аспирина в стакане с водой. Я терял силы, чтобы бороться за ее жизнь.

В тот момент, когда я был готов упасть на колени и призвать в помощь того, в кого никогда не верил, я узнал о кольцах. Старик в баре рассказал о чудодейственных кольцах, которые помогают сохранить близких и родных. Он так и сказал:

- Хочешь сохранить любимую женщину, тебе нужны эти кольца.

Всяким легендам я не верил. Но если я был уже готов поверить в существование всевышнего, то мог поверить и в силу этих колец. Под громкую музыку, от которой вибрировал даже воздух в баре, он мне рассказал, где их можно найти. Я внимательно слушал старика, с которым познакомился десять минут назад за кружкой пива.

Индия. Край легенд и небылиц. Эта страна настолько пропитана разными преданиями, что не знаешь - что правда, а что нет. Невозможно поверить в мифы, которые окутывают эту страну и невозможно поверить в то, что это всего лишь мифы.

Вы знали, что качание головой из стороны в сторону в Индии означает "да"? Или что цвет траура в этой стране не черный, а белый? Я этого не знал, пока не купил небольшой карманный путеводитель по Индии в книжном ларьке. Закинув на плечи походный рюкзак, засунув в карман билет на самолет, я внимательно изучал эту книжку пока добирался до этой страны. Никогда в жизни я так ничего внимательно не читал.

Не буду говорить, что путеводитель мне сильно помог. Из книжки я узнал, что Агра находится на севере Индии и что из Нью-Дели, где приземлился мой самолет, до этого города можно было добраться на поезде. Где именно искать кольца в этом старинном, запутанном городе, сказано в книжке не было. Да это и не могло быть сказано, так как кольца - это лишь легенда.

Мне пришлось пройти не по одной узкой, грязной улочке. Я ютился в дешевых мотелях не одну ночь, вслушиваясь по ночам в разговоры соседей-агринцев. С многими из них я пытался объясняться, пытался показать то, что ищу. Некоторые меня не понимали или делали вид, что не понимают. Другие быстрее пытались покинуть меня, едва узнав, что я ищу. Я видел как менялись лица людей, когда они слышали про кольца. Их темно-оливковые лица удивленно вытягивались, а в глазах появлялся такой испуг, что тут же пропадали улыбки с беззубых ртов.

Я нашел их. В одном подвале, куда не проникал дневной свет, мне показали старика. При свете маслянистых ламп, сухой старик сидел, увешанный разноцветными тряпками. Его морщинистое лицо, которое было покрыто страшными болячками, не капли не изменилось, когда я вошел. Казалось он спал. Но это только казалось. Стоило мне произнести "Амар Аатма", как он открыл глаза. Его взгляд, наполненный волшебной притягательной силой, сковал меня. Я ощущал как превратился в то, кем несколько секунд назад притворялся старик - в статую. Мышцы были подчинены его взгляду, мысли ждали его приказов, душа желала подчиняться его воле.

- Апку амар аатма кее аавашуаката най? - такой странный набор непонятных мне слов. Я не знал, что он говорит, но лишь кивнул в ответ. Потом быстро опомнился и затряс головой из стороны в сторону. Спасибо путеводителю.

Он поднялся с ковра, на котором сидел. На голове весело болтался тюрбан. Он скрылся, нырнув в один из множества низких ходов. Тщетно я пытался напрячь зрение, чтобы что-то разглядеть внутри это странного мрачного помещения.

Старик удалился так бесшумно, что мне показалось будто он не касался земли, когда шел. Вокруг стояла мертвая тишина, хотя за моей спиной в приоткрытую дверь должны были доноситься шум и голоса беспокойных улочек Агры.

Легенды и мифы бродят по этому городу, передаются из поколения в поколение. Не стал ли и я частью такой легенды? Не старался ли узнать то, чего не следовало знать? И не хранят ли эти легенды такие секреты, узнав которые, можно умереть? Или может все намного проще: меня привели сюда, чтобы ограбить.

Мерзкие мурашки побежали по моей спине, рукам, шее и добрались до самых корней волос. Я вспомнил, как прочитал в путеводители, что Индия не самая благополучная страна. Туристам надо тщательней охранять свои кошельки. Я подумал о том, что как бы мне не пришлось кулаками и криками доказывать то, что я не самый хороший вариант для ограбления. Кулаки у меня, конечно, что надо - здоровяк, от которого я спасал свою жену, это докажет, но что если у них будет оружие?

Старик спугнул мои тревожные мысли. Он также бесшумно вынырнул из темноты, как и погрузился в нее. Он близко подошел ко мне. Да так, что я смог увидеть каждую некрасивую болячку на его лице. Он широко улыбнулся. Вы когда-нибудь видели как улыбается тигр, глядя на свой обед? Я не видел. Но уверен, что улыбка старика была похожа на такой оскал. Не было в его растянутых губах ничего веселого или доброго. Он улыбнулся, а я подумал о том, как бы не закричать.

Внимательно глядя в мои глаза (я думаю он видел меня на сквозь и чувствовал, что творится внутри меня), он протянул мне свою худющую руку. Я с трудом взглянул на нее и увидел в распростертой ладони пару колец.

Я сразу понял, что это те самые кольца. Не знаю как, но точно был в этом уверен, как был уверен в том, что вода мокрая. Никогда я не видел подобных колец с витиеватыми, думаю, магическими узорами по ободкам.

- Сколько? - произнес я на чистом русском. В тот момент я плохо осознавал, что мы из разных миров и понимаем друг друга не лучше, чем камень понимает дерево.

- Бильхнуль нахи, - все так же страшно улыбаясь, прошипел он.

Я схватил кольца из его руки и поскорее выбежал из этого мрачного подвала.

Пока я летел назад домой, я все думал о том старике. Почему он мне отдал кольца просто так? Мы были с ним совершенно незнакомы. И виделись в первый и последний раз в жизни. И как мы поняли друг друга? Или не надо было понимать? Может он хотел поскорее избавиться от колец?

Как только я прилетел, то сразу поехал в больницу. Боже, как она изменилась. Меня не было около трех недель, а показалось, что отсутствовал я целую вечность. Ее лицо настолько изменилось, настолько высохло и постарело, что я сначала не узнал ее. На мгновение мне показалось, что это лицо старика, который отдал мне кольца. Но когда она медленно повернула голову в мою сторону, когда открыла глаза и посмотрел на меня, видение ушло.

Я кинулся к ней. Целуя ее высохшие ладони, дрожащими руками я аккуратно взял ее за безымянный палец.

"Я должен ей помочь! Я обещал ее защищать!" - стучало в моей голове, пока я неуклюже пытался надеть ей кольцо. Я смотрел на кольцо как ребенок, который смотрит на ковер в комнате и верит, что это волшебный ковер-самолет. После нескольких неудачных попыток, кольцо все же скользнуло на ее палец и я почувствовал, как в душе у меня появилась маленькая надежда. Она улыбнулась. Как потом оказалось в последний раз...

Легенды можно понимать по-разному и надо уметь в них разбираться. Я понял все не так как надо было, за что и поплатился.

Когда я смотрел на ее бездыханное тело, я не мог сдержать слез. Я плакал не только из-за того, что навсегда потерял ее, но и из-за того, что поверил в магическую силу колец. Вместо того, чтобы последние дни провести с ней, я бегал по улочкам незнакомого города в поисках надежды, которой не существовало. Не я первый, не я последний. Все люди верят в волшебство, потому что когда приходят очень тяжелые дни все хотят, чтобы чуточку этого самого волшебства помогло им. Мне оно не помогло. Точнее нет, оно мне помогло не так как я этого хотел.

Когда я выглянул в окно и увидел ее под деревом, земля ушла из-под моих ног. Она стояла там точно в том же платье, в котором ее похоронили. Ее лицо снова стало моложе, но не было в нем и капли той девушки, которую я так сильно любил и люблю. Она покинула этот мир - это я понял, глядя на нее. Под деревом стояла только ее оболочка: бездушная и безжизненная. Ее глаза, ее нос, ее рот - в них не было ее жизненной прелести.. Теперь вы понимаете почему я не побежал к ней?

И я сижу в кресле, уже почти допивая виски и вижу, что ее больше нет у нашего дерева. Теперь я слышу как кто-то очень тихо скребется в входную дверь. Мышей в доме никогда не было, но я хорошо слышу чье-то шуршание на крыльце. А потом я слышу чьей-то тихий крик или хрип, или шепот. Может это чудовище зовет меня. Разобрать сложно. Рядом со мной лежит нож. Не знаю поможет ли он мне или нет... Но другой защиты в доме я найти не могу.

Она доберется до меня, я это знаю. Она идет за таким же кольцом как у меня на пальце. Я взглянул на свое кольцо - когда ее не стало, я пробовал снять его. Но оно не снималось. Все попытки были тщетны. Оно крепко пристало ко мне, как пиявка.

Я слышу глухой удар в дверь. Потом еще. Послышался треск. Наша входная дверь была не из самых надежных: грабителей мы никогда не боялись и не думали о том, что кто-то будет ломиться в наш дом. Она справится с дверью - это я тоже знаю. Я еще раз бросил взгляд на кольцо. Да, она точно доберется до меня. Что она со мной сделает мне неизвестно. Но мне известно то, что когда меня положат в мою собственную могилу - долго я там тоже не пролежу.