Как The New York Times ругала Стивена Кинга

Я уже писал в предыдущем посте, что американская пресса не жаловала "Короля ужасов". Крупнейшее издание The New York Times нещадно критиковало мастера, некоторые из этих рецензий сейчас читать довольно забавно.

Например,

Отзыв на "Сияние" от 1 марта 1977 года. Называется он "Что-то гадкое в ванне"

Стивен Кинг — один из самых популярных писателей, работающих в настоящее время в жанре оккультных ужасов. Его книги "Кэрри" и "Жребий Салема" стали бестселлерами в мягкой обложке, чему способствовала популярность фильма "Кэрри". Судя по его последнему роману "Сияние", Кинг является автором довольно увлекательной и нелепой чепухи. Оцениваемый по шкале от 0 до Айры Левина и Томаса Трайона, он набрал бы, я бы сказал, около 75 баллов от молодых читателей, которые составляют большую часть рынка. Однако он не дотягивает до г-на Левина и г-на Трайона, потому что Кингу не хватает хитрого мастерства первого, в его лучших проявлениях, и повествовательной силы последнего. Тем не менее, как быстрый повар во время спешки к завтраку, он подает страшные блюда с неослабевающей ловкостью.

Где сейчас Айра Левин и Томас Трайон, и где Стивен Кинг?

Г-н Кинг — один из тех писателей, которые пытаются избавиться от бремени клише, подчеркивая его: "Для Венди это было открытие; у нее перехватило дыхание"; "Он держался – без преувеличения – изо всех сил".
Ну, это случайные упущения; еще хуже — путаница со всеми видами сверхъестественного — предвидением, призраками, анимизмом — вместе с порциями фрейдистской психологии и повторяющимися бесполезными аллюзиями на "Маску Красной Смерти"
Зло небрежно, несфокусировано и в конечном итоге нелепо. Мистер Кинг — способный человек, но ему не хватает контроля; он просто откидывается назад и запускает огненный шар, в результате чего получается множество диких бросков.
Это очень жаль, потому что его чистая энергия новичка захватывает, а в отношениях Джека и Венди есть зерно эмоциональной правды, которую можно было бы превратить в тонкий психологизм.

"Кладбище домашних животных", рецензия от 1 ноября 1983-го

Кинга критиковали за то, что он использовал слишком много торговых марок, но это реализм в капсуле времени. Жуткая ирония оплаты гроба ребенка картой MasterCard (фрагмент из "Кладбища домашних животных") характерна для нашего времени.
Как и большинство романов мистера Кинга, "Кладбище домашних животных" к концу теряет авторитет, поскольку становится все более кровавым. Потеря контроля над материалом и, возможно, интереса к нему после середины — это повторяющийся недостаток (катастрофический в "Противостоянии" и "Сиянии"), который г-н Кинг смягчил, но не полностью преодолел.

"Оно", 24 августа 1986 года. "Большее зло, чем 15-футовый паук"

ГДЕ Стивен Кинг, самый опытный наследный принц тьмы, ошибся с "Оно"? Почти везде. Отбросив в сторону дисциплину, которая так же важна для писателя, как воображение и стиль, он вложил в эту книгу почти все, что мог придумать, и даже слишком много. Легендарная кухонная раковина не появляется, но есть раковина в ванной, из которой льется кровь, взрывающийся унитаз и целая муниципальная канализационная система, наводненная изуродованными трупами и костями множества местных детей, которых Оно съело за несколько столетий.

В это же самое время в СССР Кинга уже называли "выдающимся американским писателем мистического жанра", чему немало поспособствовал один из его ранних переводчиков Леонид Володарский. А в родных пенатах костерили на чем свет стоит. Нет пророка в своем отечестве.

К сожалению, это лишь небольшая выборка. Будучи преисполнен решимости, чтобы шокирующие вещи появлялись примерно каждые 20 страниц, г-н Кинг добросовестно приправил свою историю смертоносными летающими пиявками, ужасным глазом чуть больше пивного фургона, птицей-убийцей с размахом крыльев реактивного истребителя и другими смертоносными гигантами, созданными чрезвычайно мощным разумом-телом Оно.
Кровавая война происходит в 30-тысячном поселении штата Мэн, прогнившем до глубины души. Почти единственные хорошие люди в городе — это семеро детей по 11–12 лет и всякие неудачники. Нарисованные скорее как типы, чем как личности, они могут понравиться читателям, которые чувствуют, что сами по той или иной причине были аутсайдерами в начальной школе. Группа состоит из толстого мальчика, бедной девочки, чей мерзкий отец жаждет ее, а иногда и избивает, навязчивого остроумного парня, который отличается забавными голосами, мальчика, который много заикается, много читает и мечтает писать, сына чернокожего фермера.
На этих страницах молодость – это хорошо, а старость – это плохо. Печальная правда заключается в том, что 15-футовый паук уже не пугает так, как 20 лет назад. Проницательно поняв это, автор подарил нам продвинутого, супер-пупер паука.

"Долорес Клейборн", 27 декабря 1992

Мистер Кинг использует народную речь, чтобы создать сильную героиню, но он путает вульгарность с честностью и отягощает диалект Долорес слишком большим количеством непристойностей и банальностей.

"Сердца в Атлантиде", 12 сентября 1999 года.

Очень страшный сюжет зависит как минимум от одного момента великой неосторожности. Вам действительно не стоит покупать этот Plymouth Fury 1958 года. Тебе действительно не стоит соглашаться на работу зимнего смотрителя отеля. И вам действительно не следует выкапывать своего мертвого сына и перезакапывать его в заколдованном индейском могильнике. Но, конечно, герой поступает неразумно, потому что в каких-то темных подвалах своей личности он желает плохого.
Теперь мы знаем, чего боится Стивен Кинг, мастер ужасов. В "Сердцах в Атлантиде" Кинг рассказывает о войне во Вьетнаме, и она настолько его пугает, что автор не позволяет своему герою поступить неосмотрительно. Только второстепенные персонажи книги записываются в добровольцы и служат.
Читателя можно простить за подозрение, что Кинг откусил больше, чем может прожевать. На первый взгляд, эта книга беспорядочна. Она разбита на пять частей, несоизмеримых по размеру и жанру: две повести, два рассказа и поспешный эпилог.
"Низкие люди в желтых плащах" демонстрируют традиционные сильные стороны Кинга. Но затем происходит что-то запутанное. В конце Кинг делает операцию по смене жанра. Он резко приплетает мотивы фэнтези к провинциальной готике. Вселенные сталкиваются в духе комиксов Marvel и DC, и читатель видит мир серии "Тёмная башня", его толкиновской тетралогии фэнтезийных романов. Недоумение читателя усугубляется самопознанием Бобби: он оказывается не тем человеком, которым себя считал. Хотя Кинг открывает дверь в другой мир, Бобби в него не входит.
Рискованно разочаровать так много читательских ожиданий одновременно, и это удивительно для писателя, который пользуется репутацией человека, способного удовлетворить потребности клиентов, и который назвал свою работу "литературным эквивалентом Биг-Мака и большой порции картофеля фри". Во второй новелле книги "Сердца в Атлантиде" Кинг идет еще дальше.
Он пишет еще одну историю о том, что нужно быть разумным, а не героическим.
В конце концов, благоразумный человек сопротивляется неожиданным поворотам сюжета, которые превратили бы его жизнь в увлекательное чтение. Как и "Низкие люди в желтых плащах", повесть "Сердца в Атлантиде" представляет собой антижанровую фантастику — приключенческий роман ужасов, который не происходит, по крайней мере, с героем.
Рассказы Салливана и Ширмана кажутся более полными, чем новеллы, но ужасы Вьетнама остаются за кадром, превращаясь в воспоминания. В "Сердцах в Атлантиде" Кинг как будто написал два длинных пролога и два кратких эпилога, но не включил в себя сам роман. Или, возможно, он этого не сделал.

Критик явно никогда не читал литературу мэйнстрима и не понимает, по каким законам она строится. Или просто прикидывается. Я имею в виду, кто все эти люди, которые пишут рецензии в крупных газетах? Ожидаешь как минимум начитанность, желательно и образование. Пусть будут придирки, но по делу, а в итоге получаешь ИМХО.

В современной "большой литературе" именно так и надо. Показывать не героев, а обычных слабых людей, ключевые моменты убирать в подтекст и ничего не разжевывать.

Другой вопрос, зачем Кинг где-то в 1998 году отошел от ужасов и начал писать иначе. На эту тему я, возможно, напишу отдельную статью. Это любопытно.