Без глаз, без языка, без пальцев
После окончания медицинского университета я подрабатывал в гериатрическом отделение больницы "Пальметто Хеллз" в небольшом городке на юге Портленда. Это была весьма специфическая работа, которая требовало не малых, как физических, так и моральных сил. Ведь уход за престарелыми людьми, которые еще и больны, дело довольно непростое. Конечно, данный профессиональный опыт запомнится мне навсегда, как и запомнилась история старушки с бледно-голубыми глазами, чей ум был все еще фантастически острым, а ее желание общаться и заводить новых друзей отличало ее от большинства других пожилых людей, живших в этом крыле больницы. Эта старушка и я стали по-настоящему близкими друзьями.
Ее звали Анна, и я скучаю по ней каждый день, с тех пор, как она ушла.
Самая странное в Анне было не в ее восточноевропейском акценте и в нежелание разговаривать о своём прошлом. Я даже точно не знаю где она родилась и выросла. Больше всего меня интересовал странный худощавый мужчина, с изуродованным лицом, довольно высокого роста, посещавший её каждый день. Впервые, когда я его увидел, я действительно был напуган. Он словно сошел с экрана фильма ужасов. Человек этот был слепой и немой, ничего не видел и ничего не говорил. У него абсолютно не было глаз, на их месте были только небольшие сросшиеся веки, покрытые глубокими морщинами. К тому же на его скрюченных почерневших кистях совершенно не было пальцев. Но каждый вечер, после ужина, он посещал Анну, и они сидели вместе. Она читала ему, или пела своим хрупким, старым голосом. Иногда они просто молча держались за руки. Наконец, я собрал свое мужество в кулак и спросил ее об этом человеке, и она все же согласилась рассказать мне эту историю:
"Моя сестра и я были единственными оставшимися в живых членами нашей семьи после того, как наш отец скончался в 1943 году. Это были очень трудные времена для нас. Отец так сильно болел, что мы в конечном итоге были вынуждены позволить ему голодать. Он был настолько слаб, что попросту не мог даже есть. А каждый кусочек, той скудной еды которую мы пытались ему дать, выходил вместе с желчью и адскими муками из его желудка. Когда его не стало, сестра понемногу начала терять рассудок. Похоронив отца она и вовсе ушла в себя. Она постоянно была озлоблена и практически не разговаривала со мной. Я помню вороны, взгромоздившись на крыши, наблюдали за нами на кладбище, своими голодными глазами. Крики воронов всегда ассоциировались со смертью и опасностью и мы чувствовали это и были готовы к худшему. До сих пор я слышу в голове их отчаянные стенания.
Спустя какое-то время сестра взялась попрошайничать на улицах. Но позже немцы стали увозить её в свой лагерь, от куда она постоянно возвращалась с диким запахом вина. Тогда сестра и забеременела. Конечно мы не знали кто её отец, но ребенок родился здоровым, счастливым и с сияющим духом. Даже в тот день, когда он появился на свет, я знала, что его прекрасная, радостная невинность не сможет перенести это ужасное время.
Сестра никогда не заботилась о своем сыне. Не подмывала и не кормила, даже когда его голодный вопль сотрясал стены нашего старого деревянного домика. В конце концов она начала снова попрошайничать, используя ребенка в качестве "реквизита" для наживы, чтобы вызвать жалость незнакомцев. Она была очень довольной, когда он выглядел больным и истощенным. Бывало даже несколько раз жаловалась мне, что она не могла вообще заработать денег в те дни, когда он выглядел здоровым и веселым.
Я никогда не смогу забыть ее последний акт жестокости против Василия (я сама назвала его так, потому что сестре было абсолютно все равно и этот выбор остался за мной). Всю ночь меня мучали кошмары. Я стояла на опушке темного леса, куда мы постоянно ходили с отцом собирать ягоды. Лунный свет робко заглядывал между стволами елей и освещал черный пень. И чем дольше я смотрела на него, тем больше его очертания напоминали контур ворона. Огромного, черного, как смола, ворона. Мне казалось, что обросший темными перьями пень начинает шевелиться, открывает глаза и медленно движется ко мне.
- Папа! - кричу я и слышу плач ребенка. Я смотрю под ноги и вижу голого малыша. Я хочу взять его на руки, но не могу пошевелиться. Ворон подходит к ребенку, пронзает его нежную плоть, подкидывает над головой и полностью проглатывает маленькое тельце. Мне становиться дико страшно. Оцепенение спадает, и я бегу, продираясь сквозь густой кустарник. В подымающейся над болотом белой мгле мелькает черный силуэт.
- Анна!
Черный силуэт приближается, и я вижу перед собой отца.
- Анна, проснись! - говорит он мне.
Проснулась я в холодном поту, задыхаясь и дрожа всем телом. В то утро я выбежала на улицу хватая морозный воздух ртом. Стая черных птиц разлетелась в разные стороны и словно подхваченные воронкой торнадо, кружили в небе. Возле порога дома я увидела Василия. Никогда еще мое сердце так не разрывалось на части. Ребенок лежал неподвижно на земле и казался уже мертвым. Его голые ручки были черными, как деготь, со скрюченными замёрзшими пальчиками. Нет цвета более ужасного, чем тот, в который окрашивает человеческую кожу мороз. Вороны, которые были такими же голодными, как и все мы в то время, вырвали его прекрасные глаза и язык из его все еще живого тела. Я схватила его со слезами, уже льющимися по моим щекам, думая, что он уже умер. Но только когда он прислонился к моей груди, я поняла, что он все еще дышит.
Я разделась и прижала к себе малыша. Укутавшись, в несколько одеял, мы долго лежали, а я все это время пела ему песни. Василий был долго не движим. А голос... У него начисто пропал голос. Когда он начал двигаться я помчалась к единственному врачу жившему на нашей улице. Час спустя, врач сказал мне, что Василий будет жить, но попросил, чтобы ему разрешили остаться с ребенком до конца дня. Я конечно же согласилось, поскольку знала насколько напряженный будет текущий день. Вечером, когда врач покинул наш дом, я подошла к спящей сестре. В комнате стоял тягучий запах алкоголя. Я без лишних церемоний огрела её по голове чугунной сковородой из нашей печи. Не в полную силу, спящего убить – это грех смертный. Сестра дернулась, открыла глаза и мгновенно выбросила вперед руку целясь ножом мне в шею. Я поняла, что она меня ждала. Я едва успела отшатнуться, иначе она перерезала бы мне горло. Я врезала сковородой еще раз, теперь уже покрепче. Сознание сестра не потеряла, но обмякла. Я быстро связала ей руки, а рот заткнула тряпицей. Раздев, я уволокла ее в холодный погреб и в течении нескольких дней я заливала сестру холодной водой. Я видела, как с день за днем её покидала жизнь, уступая мраку и холоду. Ее тело чернело на глазах. Целыми днями и ночами я слышала её плачь, стоны и мольбы. И я плакала, постоянно. Казалось, что слез больше нет, а они все лились. Я больше не могла находится в этом доме и когда Василий немного окреп, я собрала необходимые вещи и ушла из города, оставив сестру умирать. Немцы к тому времени покинули наш город, потому как советские войска уже дышали им в спину. Позже мне удалось уехать из родной страны, чтобы дать Василию лучшую жизнь, которую он заслуживал.
Сейчас, мой сын Василий, конечно, ничего не знает об этом. Та жизнерадостность, которую я видела на его лице, когда он родился, до сих пор живет в его сердце. Сестра, во всей своей злобе, так и не смогла ее подавить. И вот, почти 70 лет спустя, он все равно посещает свою пожилую мать, каждый день"
Анна сияла от гордости, когда закончила свой рассказ. И она была права, Василий так сильно любил ее, а на его лице не было ни капли обиды за его тяжелые раны. Он всегда приятно улыбался, хотя (по слепоте) он часто даже и не знал, что кто-то смотрит на него. Он посещал ее каждый день, пока она не умерла и до последнего держал ее за руку. Он немного понимал разговорный английский, и поэтому на похоронах Анны я сказал ему, что я был другом его матери. Я сказал ему, что она самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал. Губы его расплылись в грустной, благодарной улыбке, и он кивнул головой. Теперь он каждый день приходит на её могилу. Высокий худощавый человек... Без глаз, без языка, без пальцев...
Автор Грициан Андреев
Нравится то, что мы делаем? Желаете помочь ЗУ? Поддержите сайт, пожертвовав на развитие - или купите футболку с хоррор-принтом!
Поделись ссылкой на эту страницу - это тоже помощь :)
В Зоне Ужасов зарегистрированы более 7,000 человек. Вы еще не с нами? Вперед! Моментальная регистрация, привязка к соцсетям, доступ к полному функционалу сайта - и да, это бесплатно!