Четыре микро-хоррор-стори-3

Конец сезона

- Видишь, они бросили тебя! - злобно прошипела Йебу, - а я всегда рядом!

- Просто заканчивается сезон - добродушно ответил румяный здоровяк Гриша, здешний егерь, - через четыре месяца вернутся.

- Оставляют одного и никакой благодарности за все, что ты им делаешь!- шепчет Йебу на ухо.

- Йебу, хватит, итак всю ночь ворчишь, спать не даешь! Это моя работа!

- Йебу, Йебу - начала передразнивать его Йебу, - ты для них дурочок! Прислуга! Они тебя не уважают и смеются за твоею спиной! Я все вижу! Сделал бы хоть раз наоборот!

- Наоборот?

Григорий что-то отвечал, не соглашался, спорил, стоя в одиночестве у зеркала в одном из гостевых домиков, наблюдая в окно, как последняя пара отдыхающих, укладывает в машину вещи.

Перевал Воронина

Многие ли знают, какие картины рисует воображение человека, когда он остаётся один на один с безмолвием окружающего мира?

Ровно в пол пятого утра Воронин Сергей (35 лет, город Волжский, машинист сталеструйной машины 5 разряда) без стука открывает дверь в мою комнату и садится у подножия кровати. Сердце предательски уходит в пятки - столько лет здесь, а не могу привыкнуть.

- может все таки с нами? Через Лангутайский перевал? - заговорщически спрашивает меня Воронин.

Первое сообщение от группы Воронина поступило в 18-00:

-База, группа Воронина вызывает базу!
- База слушает, прием!
- Нам срочно нужна помощь! У Васильева шла пена из-за рта, а сейчас кровь… из ушей… из носа! Не знаем что делать? Прием!
- Номер маршрута и ваша высота? Прием!
- Маршрут номер 4, высота 2200-2300 метров по Хан-Ула.
- Васильев получал травму, ударился головой? Прием!

Сердцем в пятках чувствую центр тяжести его присутствия на краю кровати, слышу поскрип пружин под его весом - это наверное сильнее всего на меня действует.

18-10:
- База, прием! Это Мадуров Матвей, группа Воронина! Прием!
- База слушает! Прием!
- Васильев мертв! Людмиле Ивановне плохо, пульс скачет! Воронин покинул лагерь. Тут творится какое-то безумие! Руководство группой взял на себя Фатеев Тимур! Помощь скоро придет? Прием.
- Ребята, держитесь! В такую погоду к Вам не пробиться раньше утра! Как у вас с медикаментами?

Я лежу укутавшись под одеяло, лицом к стене и молчу.

- там до Хан-Ула рукой подать! И провизии у нас с запасом. А какие там виды на озера! - как ни в чем не бывало продолжает свои уговоры Воронин.

18-25:
- База, прием! Мы были вынуждены покинуть лагерь!
- База слушает! С какой целью покинули лагерь? Куда Вы направляетесь! Прием!
- База, не знаю! Не понимаю, что происходит! Тимур и Вика попадали навзничь, катались по земле, царапали себя и рвали одежду. Припадок эпилепсии у обоих сразу? Андрей все время от кого-то пытается спрятаться! Видимость ухудшается, сильная метель! Мы выбежали без верхней одежды и снаряжения.
- Что случилось в лагере? Прием!

Я как всегда не отвечаю Воронину, уткнулся в стену, не дышу, боюсь сделать лишнее движение. Чувствую, как покрываюсь холодной испариной.

- ну как хотите! Наше дело предложить. - он встает, деловито прохаживается взад-вперед по комнате и выходит, закрыв за собой дверь.

18-35:
- База, прием! Вика в приступе разбила голову о камень. Я не мог ее удержать. Тимур лежит без сознания. Лекарств с собой нет! Не знаю, что делать. Нас осталось двое!
- Вика мертва? Прием!
- Дыхания нет. Пульса нет. Лицо в крови. Прием!
- Матвей, попробуй привести в чувство Фатеева и вдвоём возвращаетесь в лагерь! Утеплитесь одеждой погибшей! Прием!

Я знаю наперед, что, выглянув через пару минут в окно, увижу всю группу - 7 человек с рюкзаками на плечах, идущих вереницей один за другим. Что Виктория Асадова (19-лет, город Ленинград, студентка второго курса) через несколько шагов обернется и помашет провожающим рукой. Но я лежу и боюсь пошевельнуться.

18-55:
- База! У меня обморожены руки. Очень холодно! Сил больше нет! Прощайте!
- Матвей, прием! Не сдавайся, Матвей! Двигайся! Шевелись! Потри свои руки! Иди к лагерю! Матвей, приём! Матвей, приём! Матвей…

Каждый год, обычно в середине августа, я поднимаюсь на останец, где установлен небольшой мемориал с надписью: 11 августа 1973 года во время вьюги здесь погибли туристы: "Воронин С., Васильев Ф., Кондратьева Л., Фатеев Т., Безрукий Д., Мадуров М., Асадова В.". Я очищаю плиту и каменную площадку от сухих веток, шишек, песка и другого налетевшего мусора. Затем молча стою минут пять, молюсь про себя за ребят, за каждого.

"Страх и ужас сеет в горах ветер Шувгей и нет от него спасения" - поговаривают местные старожилы. Создаваемые порывами ветра колебания, неслышимые, неосязаемые, низкочастотный ультразвук, могут вызвать головные и сердечные боли, потерю сна, отдышку, гипертонию, тошноту, галлюцинации, паническую атаку, временное помешательство. В официальное версии будет остановка сердца, переохлаждение, несчастный случай. Но все знают, что это Шувгей. "Уносит души в свой вечный хоровод" - поговаривают местные старожилы.

В протоколе дела сказано, что тела Васильева и Лидии Ивановны нашли лежащими в палатке - остановка сердца. Воронин, не понятно по какой причине, выбежал из лагеря босиком, пробежал в пургу 350 метров, пока не упал в присыпанную снегом расщелину. Замерзшие тела Матвея, Тимура и Вики находились рядом друг с другом, в 300 метрах в низ по склону от лагеря. Тело Андрея так и не было найдено.

Я уже более 15 лет смотритель турбазы. Знаю эту историю со всеми подробностями. Предшественник рассказал мне, что случилось с группой Воронина, что происходит с тех пор каждый год и почему он больше не хочет здесь оставаться. Я не поверил, и я так и не привык за эти годы. Семерка снова и снова в один и тот же день с героическим упорством собирается в свой последний поход. Какую бы комнату на турбазе я не занимал, где бы не пытался спрятаться, 6 августа, ровно в 4-30, дверь откроется и я услышу знакомый голос:

- может все таки с нами?

Армагедец

6:54 И проклял людей Сатана: болейте и умирайте.

6:55 И вызвал Сатана ветра: северный, южный, западный, восточный, с четырьмя всадниками: Чума, Война, Голод и Смерть.

6:56 И сказал Сатана, да начнётся великий мор! И выпущена была зараза разная. И начались войны между странами и мировой голод. И крики и стенания людские вознеслись всюду. И увидел Сатана, что это плохо.

6:57 И был вечер, и было утро: день четвертый.

6:58 И сказал Сатана, да выплеснется вода на твердь! И поднялись гигантские волны и смыли часть городов.

6:59 И содрогнулась суша, и в трещинах ее исчезла часть городов.

6:60 И из недр забили фонтаны огненной лавы высотой до неба. И лава накрыла часть городов.

И увидел Сатана, что это плохо.

6:61 И был вечер, и было утро: день пятый.

6:62 И сказал Сатана, да сойдут светила и планеты с небес.

6:63 И полетели в землю кометы и другие небесные тела. И стала кратерами часть городов.

6:64 И приблизилась звезда к Земле. И выжгла часть городов.

6:65 Да не будет больше пары у каждой твари! Ибо всех тварей поглотила красная тьма!

И увидел Сатана, что тьма хороша!

6:66 И не было уже вечера, и не было утра, и не было дня, ибо дни были даны людям и для людей, а без людей некому дни называть днями…

- Господи, что ты натворил! Меня неделю всего не было! Просил же ничего не трогать! Никакие настройки!

Мама… мне Люцик снова Землю поломал! Устроил тут армогедец!

Проклятое место

Кунай проследил оленя до водопоя и метким выстрелом в шею перебил ему позвоночник. На берегу разделал тушу на четыре части. "За два дня управлюсь" - прикинул Кунай расстояние до яранги, подвешивая на деревьях хапы с олениной.

Когда он вернулся на озеро за вторым куском уже темнело. Пес, Малта, бурая индигирка с черными пятнами, странно себя вел: крутился возле Куная, поджав уши и хвост.

Кунай подсветил фонарем верхушку дерева и увидел разодранный в клочья, качающийся на веревке хап. Остальные два подвеса постигла та же участь.

"Неужели медведь добрался!" подумал Кунай, поправил ружье на плече, и инстинктивно отступил к крутому берегу, проводя лучом фонаря вдоль прибрежной рощи.

Малта жалобно заскулил и прижался к ногам. Из озера за спиной Куная медленно и бесшумно, словно гигантская телескопическая антенна, поднималось что-то длинное и продолговатое, в сумерках оно почти сливалось с фоном темного неба и черной гладью воды. Кунай только успел потрепать за ухо пса, как мелькнувшая откуда-то тень, обдав сырым затхлым запахом, стремительно вырвала из рук собаку вверх. Резкий визг оборвался хрустом и сочным звуком пережевывания. Фонарем высветилась длинная шея, болтающая в стороны маленькой головой с хищными желтыми глазами с вертикальными зрачками и с узкой вытянутой зубастой пастью, терзающей на высоте шести метров не вмещающийся окровавленный кусок. Не способное помочь себе короткими ластообразными конечностями, опирающимися о берег, существо подкидывало свою добычу легким движением могучей шеи и перехватывало на лету мощным лязганьем. Как делает любая собака, положи ей на нос кусочек корма. Задрав к верху морду, рептилия начала, как удав, поглощать остатки Малты.