Ненастье

Ненастье

Зачистив гнездо упырей, Михаил ехал к семье встречать Новый год.

В джипе музыка из радио внезапно прервалась срочным сообщением о непогоде. Близилась метель. Михаил чертыхнулся: пробка на дороге затягивалась.

На смартфон пришла эсэмэска от жены: "Приедешь или переночуешь в гостинице?"

Пережидая на светофоре, Михаил ответил, что приедет.

Небо за окном темнело.

Поставил на пол накренившийся саквояж с сиденья… Зажглись фонари. Их тусклый свет мерк в снежной буре. Автомобили рядом заносило, поэтому Михаил часто притормаживал.

По соседней полосе поехали снегоуборщики.

Михаил задумался: стоит ли переждать непогоду в гостинице? Жена поймёт, но соскучившиеся дети обидятся. Решил, что прорвётся ради семейного праздника.

За пределы города Михаил выехал в темноте.

"Опоздаю", - предупредил жену эсэмэской, и связь пропала.

Неожиданно джип забуксовал. Пришлось выйти, чтобы толкать увязшую в сугробах машину. Увы, только устал и разозлился.

Вернувшись в салон, Михаил открыл саквояж с гравировкой отдела охотников за нечистью. Пересмотр вещей успокаивал: вот флакон со святой водой, железный крест с ножом внутри, четки и антидоты в шприцах да пистолет с парой патронов.

Михаил зевнул. Сказывался недосып.

В окно постучали.

- У вас можно погреться? - спросил мужской голос.

Михаил опустил окно, разглядел паренька в униформе развозчика.

- Я Юра. Вот, ехал с заказом на корпоратив, а машина заглохла.

- Хорошо, заходи, - ответил Михаил.

- Тогда можно я вас в благодарность накормлю?

Михаил кивнул и поставил саквояж ближе к себе под ноги.

Юра вернулся с коробками и термосом. Уселся, закрыл дверцу, поёжился. В салоне вкусно запахло едой и слегка мокрой шерстью.

В коробках были пирожки и беляши. В термосе – чай. Юра ел жадно, а когда парнишка расстегнул куртку, снова дохнуло мокрой псиной. У охотника начало расти подозрение.

- А у вас что случилось? - спросил Юра и, налив чаю в крышку от термоса, протянул Михаилу.

- Торопился домой к Новому году и застрял...

- Ясно, - зачавкал Юра и нечаянно столкнул коробку с едой на пол.

Нагнувшись подобрать её, Юра замер, завидя саквояж и его гравировку…

Михаил всё понял: рывком склонился к саквояжу, вынул пистолет, собираясь стрелять, пока оборотень не перевоплотился…

Юра зарычал было…

Одновременно на крыше джипа сильно грохнуло, будто подпрыгнули. В потолке образовалась вмятина.

- Твои, сучёныш? Отвечай!

Юра помотал волчьей мордой. Заскрежетало, и ветровое стекло разбилось. Тощие руки, с сеткой черных вен, сунулись в салон, схватили Юру и потащили наружу. Оборотень отчаянно заметался, но освободиться никак. Михаил отряхнул осколки и выстрелил. В ответ яростно заверещало, спрыгивая явно с Юрой с капота.

Снаружи раздались звуки борьбы. Михаил захватил святую воду, крест и бросился на помощь.

Вовремя. Скелетоподобный упырь уселся на оборотня, гипнотизируя взглядом и собираясь укусить.

Охотник откупорил флакон и запустил его в голову упырю. Шипение, истошный крик боли – хватило, чтобы приблизиться, высвобождая скрытое в кресте лезвие. Оборотень очнулся от наваждения и уползал.

Дезориентированный упырь повернулся к Михаилу. В ушах раздался шёпот, забирающий волю... Но молитва помогла: брошенный крест-нож попал прямо в сердце.

Упырь обмяк.

Шелест крыльев позади слился с ветром. Михаила стиснули крепко за плечи. Змеиный шёпот в голове:

- Высосу кровушку, мясо сожру, отомщу…

Оборотень скрылся за джипом. "Сбежит", - шевельнулась тяжёлая мысль. И чуть не задохнулся, когда в горло впились острые зубы. От упырицы смердело затхлостью и медью.

Внезапно послышался странный звук – чего-то мелкого. Охотник узнал – чётки!.. В секунду волосы упырицы заполыхали. Завизжав, тварь отпустила Михаила.

Юра стоял на капоте джипа, рядом – саквояж.

Упырица избавилась от чёток и начала взлетать.

Михаил истошно крикнул: "Помоги!" Затем рванул за ножом-крестом. Упырица слишком близко, ибо мысли путались от злой воли. Вынул нож – и раздался вой и звуки трансформации.

- Давай! - рыком.

Михаил обернулся: волк прыгнул на спину упырицы, повалил на снег, разрывая зубами.

Нож в руке отяжелел неимоверно, но Михаил в броске крепко ударил упырицу прямо в основание шеи, затем ещё. Тварь верещала, царапалась, содрала с волка когтями шерсть до мяса, но вырваться не могла. Наконец Михаил отделил ей голову и упал. На губах выступила пена. Прошептал про антидот в саквояже. Окровавленный волк рявкнул и побежал.

Пришёл в себя Михаил в джипе, с перевязанной раной. Юра был за рулём, смотрел оценивающе…

- Раз жив, значит, с антидотом я не ошибся!

- Спасибо, что помог. Думал – бросишь.… А так – сочтёмся…

- Упыри жизнь и нам портят, не только человеческую кровь пьют.

- Значит, враг моего врага – мой друг?

- Видимо, так, - усмехнулся Юра.