Дориана - Ключ от нового мира

Дориана – Ключ от нового мира.

В Калифорнии Нину бы за такое не осудили. Там одна местная дамочка как-то угнала катафалк вместе с телом, а закон интересовала только машина. Так может и ей не стоит бояться… одолжить руку?

Когда Нина прижимала сумку подмышкой, пальцы внутри касались ребер – создавалось ощущение, будто кто-то приобнимает ее за бок. Шум просыпающейся улицы скрывал шорох целлофана, но даже если бы все фоновые звуки выключились, никто из прохожих ничего бы не заподозрил – в дамских сумках может шуршать что угодно. Женщина остановилась на пешеходке и перехватила сумку за короткую широкую ручку – при переходе лучше не накручивать себя странными ощущениями. Которых ей сполна хватило прошлым вечером – приятных и волнительных ощущений. На самом их пике она даже перестала чувствовать запах формалина.

Все началось в ее вчерашнюю смену. Свежее тело пожилого худосочного мужчины пришло в комплекте с отрезанной циркуляркой кистью, которая и стала причиной смерти. Точнее не сама рука, а ее потеря, невыносимая тоска от потери. На памяти Нины это был уже второй, кто приезжает по частям и по собственной воле. Только первый, кажется, надышался газа, а этот повесился. До похорон, которые откладывались из-за отсутствия детей погибщего в городе, тело требовало сохранения. Когда Нина приступила к массажу, размягчая окоченевшие суставы, ее единственное живое в этом помещении сердце забилось с такой силой, что стало трудно дышать и женщине пришлось выйти в коридор. Дверь за собой она закрыла дрожащими руками. Спрятав их под грудью, Нина осторожно потрогала себя через плотную ткань бюстгальтера, и постепенно сжимая пальцы, досчитала до десяти.

Девять…Десять. Если сейчас она вернется к столу и продолжит подготовительный массаж, то уже на разработке тазобедренного сустава произойдет разрядка, и самую важную часть работы можно будет проделывать, не отвлекаясь.

Нина решила начать массаж с самого начала. Двигаясь от шеи, перерезанной черной гематомой, она перешла к плечевому суставу и мысленно порадовалась не слишком хорошей мускулатуре - ни плечи, ни бедра не доставят ей слишком много хлопот. Тянущее напряжение внутри собственного живота заставляло Нину работать интенсивнее. И уже на размягчении целой кисти женщина сжала выпрямленные холодные пальцы в своей влажной руке и тихо застонала, сосредоточившись на прикосновении к сухой, будто натянутой коже. Нина выдохнула, быстрым шагом прошла к раковине и отмыла руки. Иногда она разминала их окоченевшие мышцы без перчаток. Это был проверенный и надежный способ испытать оргазм. Холодная кожа будто билась током и такого сильного разряда, как сегодня женщина не испытывала давно. Неугомонное голодное нечто, которое десять лет назад отправило Нину в медицинский, утихло на ближайшее время.

Теперь можно надеть перчатки и закончить массаж.

Перед началом вливания Нина записала в журнал все трупные изменения и уже совершенно спокойная вставила иглу в артерию. От равномерной подачи раствора зазмеились выпуклые вены. Вовремя меняя давление, Нина внимательно следила за налитостью каждой части тела. Постепенно кожа розовела и затвердевала. Так гладко все проходило не часто. Эта смена могла закончиться только хорошо пропитанным, подготовленным к приезду детей, трупом. Но как только Нина ввела иглу с жидкостью под ноготь на среднем пальце отрезанной кисти, запустилась неотвратимость.

******************************

Существуют поступки настолько гадкие, что их даже нельзя называть. О них вообще не говорят. Некоторые вещи лучше держать подальше от той части сознания, которая еще может облачиться в слова. Некоторые действия лучше скрывать от солнечного света. Даже если они помогают чувствовать себя лучше. Даже если они обновляют тебя. Укрывшись поздним вечером в своей квартире, Нина надела резиновую перчатку на затвердевшую кисть и перевязала в узел оставшуюся над запястьем часть. Голубоватый свет делал эмалированную поверхность пустой ванной еще холоднее, но женщина не отвлекалась на это. Припухший от формалина указательный палец рисовал бесконечные круги, все глубже проводя черту между ней и малопонятным скованным миром. За пару часов Нина успела завоевать его и тут же стать изгоем. Она прижимала к обрубку резиновый узел и, опираясь, будто на трость, вновь брела к вершине. В какой-то момент ей стало страшно. Рука опустилась из рук на дно ванной и в эту же секунду перестала принадлежать Нине. Теперь свободная кисть могла ползти по нагретой живым телом белоснежной эмали и выбраться из комнаты. Она могла позвать на помощь. И тогда ни один довод не встал бы на защиту голой женщины, которая наскоро выбралась из ванной, чтобы забросить использованную руку в морозилку рядом с куриной голенью.

Нина легла в такую же холодную, как ванная, кровать и сжала одеяло между ног. Впереди маячила целая ночь, чтобы обесценить страх и остаться на новом уровне. Если все получится, ее ждет награда. Ключ от нового мира.

******************************

Когда Нина прижимала сумку подмышкой, пальцы внутри касались ребер – создавалось ощущение, будто кто-то приобнимает за бок. Это не вызывало ожидаемой вечером паники, только на пешеходке женщина перехватила сумку за короткую широкую ручку, чтобы при переходе не отвлекаться на ощущения. Ей хватало торжества и веселья от отчаянной дерзости, с которой она махала сумкой, и представляла, как наформалиненная кисть приветствует сонных водителей, вторя ее шагам.

"Познакомьтесь, это мой приятель…"

"Привет-привет!"

Свернув на тротуар, женщина вернула сумку на место и на этот раз смогла зажать кисть так, чтобы наряженные в три слоя целлофана пальцы касались правой груди. Пешеходов становилось больше, постепенно заполнялись остановки, нарастал привычный городской шум. Не все выдерживали неспешности женщины с кожаной бордовой сумкой подмышкой – впереди мелькали спины тех, кто шел на обгон. Их ускоряло раздражение – Нина выбивалась из напряженного утреннего ритма, как прогуливающаяся среди крепостных барышня. Пока весь видимый ей сейчас мир шел в одной упряжке, выдыхая из перманентно зажатых, уставших тел теплый пар, Нина уцепилась левой рукой за левую руку мертвеца и еле сдерживалась от одолевавших эмоций. Ей вдруг захотелось вытащить из сумки и пакетов свой завоеванный кубок и подбодрить им хмурую октябрьскую толпу, показать, что можно жить свободно, подчиняясь своей природе.

"Эй ты, толстый грустный парень! Не бойся поджарых однокурсников. Карабкайся, не глядя на свою вершину, весь жир останется на склоне, а ты станешь победителем!"

"А ты, бабуля, перестань экономить горячую воду и закидываться аптечными колесами - кости мерзнут, время идет, и если не расслабиться сейчас, то умрешь, так и не расправив грудь". Мимо, как на работу в сторону аптеки низких цен, просеменила старушка. Нина нащупала мизинец сквозь бордовую кожу и подкладку. Мысленно поклялась. Теперь она могла себе верить, и даже когда через четверть часа она окажется в секционной и вернет руку на место, при ней, Нине, останется главное. Не разжимая подбадривающего рукопожатия, женщина остановилась, чтобы пропустить толпу школьников. Они пересекали ей дорогу, следуя по нарисованному маршруту своего вожака. Замотанное в серый платок сонное лицо руководительницы не предвещало никаких приятных впечатлений от утренней экскурсии для младших классов. С таким лицом детей ничему полезному не научишь - она уже вела две дюжины будущих завсегдатаев аптеки низких цен. Нине захотелось сказать, помочь, объяснить и в этот момент снова запустилась неотвратимость, которая развязала шнурки отставшей девочке.

Приблизившись незнакомкой, женщина, не надеялась, что с ней заговорят, а не припустят догонять стадо. Но девочка, сначала заметив носки старомодных сапог, поднялась и замерла, еле доставая макушкой до уровня, прижатого к груди Нины, кубка. На плече у тети висела бордовая сумка, а что-то в шуршащем глянцевом целлофане смотрелось подарочно и интересно. И девочка встала на месте, как вкопанная, ожидая сюрприза; и вот трехслойная упаковка раскрылась и к ней потянулась здороваться рука. Розоватая и пахучая. Невиданная ни в одном учебнике.

И тогда девочка с развязанными шнурками завизжала.

******************************

В Калифорнии Нину бы не осудили. Там одна местная дамочка как-то угнала катафалк вместе с телом, а закон догонял только машину. А здесь... не получилось открыть новый мир. И ключ от него так и остался невостребованным.