Пересматривая классику. Маньяк (1980)

М. С. Парфенов 18 апреля 2013 г.

К концу 1970-х актер Джо Спинелл уже был достаточно известен и уважаем, хотя главные роли ему доставались достаточно редко. Зато обладающий необычной внешностью Джо (Джозеф) успел засветиться на вторых ролях в таких шедеврах мирового кино, как "Таксист", "Крестный отец 2" и "Рокки". В 79-м Спинелл сыграл импозатного и комичного упыря в телевизионном фильме "Вампир", а в 1980-м рискнул и вложил собственные деньги в картину под названием "Маньяк". Джо также написал сценарий (в соавторстве с К. А. Розенбергом) и исполнил главную роль. При этом он не получил фиксированного гонорара, понадеявшись (и, в общем-то, не прогадав) на проценты с кассовых сборов.

Режиссером ленты стал Уильям Ластиг, до того снимавший самое обычное порно (позднее он снимет еще успешные хорроры "Маньяк-полицейский", "Безжалостный" и "Дядя Сэм"), а для создания недорогих, но качественных спецэффектов был приглашен легендарный Том Савини. В итоге фильм с бюджетом в скромные даже по тем временам 350 тысяч долларов принес за счет ограниченного кинопроката и продаж на видео порядка шести миллионов, был признан одной из самых жестоких картин тех лет и ныне по праву признан культовой классикой жанра ужасов. В 2012 году Фрэнк Колфаун и Александр Ажа сняли ремейк, оказавшийся не менее провокативным и столь же неоднозначно принятый как критиками, как и зрителями...

Разудалая команда из бывшего порно-режиссера, характерного актера и спеца по гриму для фильмов ужасов создала самобытный и мало похожий на другие слэшеры тех времен фильм. Собственно, слэшером "Маньяк" можно назвать достаточно условно и только в широком смысле этого термина. "Маньяк" отнюдь не схож с "Пятницей, 13-тое" или "Хэллоуином", не стремится следовать неписанным правилам поджанра, а скорее представляет собой драму, скрытую под оболочкой кровавого и ультра-жестокого кино. В достаточно строгой манере камера фиксирует быт безумного убийцы женщин Фрэнка Зито, рыскающего по грязным улочкам города Нью-Йорка, скальпирующего свои жертвы и предающегося воспоминаниям об умершей матери в своем захламленном жилище. В какой-то момент в жизни маньяка появляется симпатичная женщина-фотограф, что в итоге приводит Фрэнка к печальному для него финалу.

Зито ничем не напоминает традиционных убийц из слэшеров, кроме того, что, собственно, он тоже убийца. Он уродлив и физически непривлекателен, но, в отличие от источающих мрачную мощь Майкла Майерса и Джейсона Вурхиса, Фрэнк не выглядит опасным. И совершенно лишен обаяния, свойственного всеобщему любимцу Фредди Крюгеру. Все это делает Зито - толстого, волосатого, не опрятного, старого Зито - гораздо более "жизненным", более реалистичным серийным убийцей, чем все его "коллеги по цеху". Реализм, переходящий в натурализм, отличает "Маньяка" от большинства фильмов ужасов той поры. Скальпирование, перерезание горла, выстрел в голову крупным планом... Обилие таких предельно натуралистичных сцен помешало картине получить рейтинг в ассоциации MPAA (сейчас кино котируется как фильм для взрослых с рейтингом R), а также вызвало массу негативных отзывов у кинокритиков.

Нельзя исключать и того, что критику 1980-х шокировал несколько сочувственный взгляд создателей картины на ее заглавного персонажа. Уже самый внешний облик Джо Спинелла вызывает не столько страх, сколько отвращение и жалость. В образе Фрэнка Зито мы видим жалкого сумасшедшего, глубоко несчастного человека, искренне страдающего от своих психических недугов. Злодей Зито показан жертвой безумия не только собственного, но и окружающего его мира, столь же жалкого и эфемерного, как и сам Фрэнк. Элемент драмы подчеркивается и музыкой Джея Чэттауэя - красивой, но печальной.

Конечно же, "Маньяк" Ластига (и Спинелла) не является образцом хорошего кино. Ограниченность средств да и природных дарований создателей картины сказывается. Спустя годы становятся очевидными некоторые слабости в сценарии, режиссуре, спецэффектах, актерской игре... С другой стороны, за минувшие десятилетия вышло уже столько фильмов гораздо более жестоких и кровавых, что современному зрителю, в отличие от зрителей 1980-го года, становится гораздо проще приметить за сценами убийств то, чем это кино пыталось быть - социальную и личную драму.