Дорога к чужой жизни

Наконец-то этот бесконечный день подошёл к концу.

Марина устало выдохнула и подошла к панорамному окну офисного здания. Было ещё светло, но чувствовалось, что вечер вот-вот опуститься на улицы города. Надо торопиться, успеть в садик до темноты, - подумала она. Быстро выключила компьютер, схватила сумку и вышла в опустевший коридор. Направляясь к выходу, она вдруг вспомнила, что с утра хочет в туалет. "Я только на минутку, иначе не дотяну до дома" - оправдалась она перед собой. Хлопнув туалетной кабинкой, она взглянула в зеркало, оттуда на неё смотрела симпатичная, но изрядно уставшая стройная молодая женщина; чёрные кудри взъерошены, под глазами залегли темные круги. "Ничего, высплюсь на выходных" - пообещала она своему отражению.

Марина торопливо попрощалась с тучным охранником и выскочила в душный летний вечер. Мысли так и вертелись в голове, прыгали как блохи: "нужно посмотреть, на чем можно добраться до дома, на такси денег нет, придётся ехать на автобусе, а до ещё него идти пешком".

Будь проклят этот город, и зачем только они сюда переехали. Все их беды с этого и начались. Муж, осваиваясь на новой работе, параллельно завел роман, и Марина гордо хлопнув дверью, ушла с двумя маленькими детьми. Ушла прямо в съемную однушку на краю города. Пособие за младшего ребёнка в скором времени платить перестали, и ей пришлось искать работу. У Марины сердце кровью обливалась, когда она отводила полуторагодовалую малышку в государственный садик. Как же будет ее доченька без мамы, одна среди чужих людей и большого количества детей.

Со старшим своим мальчиком Марина сидела до четырех лет, пока у него самого не возникла потребность в общении со сверстниками. Детей своих она любила больше жизни, даже пожертвовала ради них карьерой. У старшего были одно время проблемы со здоровьем, это было ещё одной причиной такого затяжного декрета. Сегодня был ее первый день после пяти лет декретного отпуска. С непривычки она устала, и сильно скучала по детям.

Хорошо бы ещё понять куда ехать. Марина открыла карту в смартфоне, и безуспешно пыталась понять, в какую сторону ей идти. Топографическая дезориентация досталась ей по наследству от матери, правда, в более легкой форме. Тем не менее, найти дорогу в незнакомом городе оказалось проблемой. Улицы как назло петляли, спускались и поднимались. Город был построен на горе, и казалось, целиком состоял из мостов и тоннелей. Марина наугад начала двигаться и следила за курсором на карте, вроде правильно - подумала она - ещё 10 минут и должна быть автобусная остановка.

Бодрым шагам она отправилась в сторону остановки. Когда прошло около 10 минут, она глянула на карту, но маршрут вдруг изменился, он изгибался и петлял красной линией, а остановка она стала ещё дальше. Пешком 15 минут гласило приложение.

Похоже, я пропустила где-то поворот - подумала Марина, - как же я так, надо быть внимательнее. Теперь Марина время от времени поглядывала в смартфон при ходьбе. На улице тем временем начало смеркаться. Легчайшие сизая дымка окутала воздух, листва на деревьях стала изумрудной, а небо заволокли темно-синие облака. Предметы вдалеке стали едва различимы, но Марина упорно шла, стараясь не пропустить ни одного поворота, она поднималась на мосты, и вновь спускалась на дорогу.

Вместе с темнотой усиливалось её беспокойство, Марина вспоминала, как утром вытирала слёзы дочери и обещала, что вернётся за ней пораньше. Но вот уже вечер, почти всех детей забрали домой, а её маленькая доченька там совсем одна сидит наверно и плачет. Марина пыталась отвлечься от этих мыслей, она представляла, как обнимет свою доченьку, как старший сын броситься ей на шею, и они все вместе пойдут домой готовить ужин. Вдруг невдалеке словно хлопнуло что-то, Марина, очнувшись, огляделась по сторонам. Она стояла на набережной, рядом извивалась дорога, вокруг не было ни души, только птицы галдели на пирсе. Стало уже совсем темно, а когда Марина глянула на карту, то поняла, что уже вряд ли доберётся до остановки. Маршрут словно издеваясь, стал ещё извилистей и дальше, такое чувство что Марина ходила кругами. Может в этой части города плохо ловит интернет, или gps сломался, благодаря чему её местонахождение сложно было определить.

Она решилась вызвать такси, раз вариантов больше не осталось. Можно будет не тратить деньги в магазине, а приготовить ужин из тех продуктов, что остались дома, подумала она. Надеясь успеть до того как сядет телефон, она безуспешно пыталась определить точку геолокации, как телефон предательски моргнул и экран погас.

"Вот чёрт!"- Марина поборола желание разбить проклятую железку об асфальт. Ситуация становилась все серьезней и серьезней. Марина проклинала свою экономность, могла бы быть давно дома, если бы сразу вызвала такси. Теперь уже давно ночь, кругом по-прежнему ни души, а ее дети сидят одни и ждут ее в другом конце города.

Так, не сдаваться, ради своей семьи я должна быть сильной,- бодрилась она - дорога рядом, может, удастся остановить попутку.

Как назло за все время, что она здесь, не проехала ни одна машина. Но Марина старалась не отчаиваться и брела по темноте вдоль дороги, вздрагивая от внезапно возникшего пронизывающего ветра.

Темнота вокруг неё как будто бы сужалась, становилось холоднее и твёрже, а предметы вокруг, наоборот казались все более зыбкими. Вообще вся ситуация была на грани абсурда. Марина пыталась понять, почему она в 35 лет она не смогла найти дорогу по навигатору к собственному дому. Словно морок какой-то - мелькнуло в мыслях. Но тут ее тень выхватил свет фар, подъезжающей машины.

Марина метнулась к дороге, боясь упустить редкую возможность, и чуть не попала под колёса. Раздался жалобный писк тормозов, УАЗик остановился и медленно, со скрипом опустилось стекло.

- Мне до города, до улицы Вассермана - выпалила она, - подбросьте, пожалуйста.

Лица водителя было не видно в тени, но он рассеяно махнул рукой: садись, мол, назад. Марина стала обходить машину и поняла, что она остановила катафалк. Так, Марина, это самый обычный, чёрный УАЗик на восемь мест, он отвезет тебя к детям, - повторяла себе она, когда забиралась внутрь. Когда машина тронулась, Марина обнаружила, что она здесь не одна. Большой лакированный чёрный гроб занимал большую часть площади. Ладони у неё похолодели, руки затряслись, она отодвинулась как можно дальше, не сводя глаз с гроба. Дорога тем временем стала неровная ухабистая, машина тряслась и подпрыгивала даже на малейшей кочке. Пытаясь удержаться на месте, Марина вцепилась в подлокотник сиденья. В салоне тем временем как будто начал стелиться туман, запахло болотом. А зрение начало играть с ней злую шутку, крышка гроба тоже подпрыгивала, но как будто все сильнее и сильнее. Вот уже стал, виден белый шёлк внутри, вот на высокой кочке крышку снова подкинуло, и она сдвинулась уже наполовину. Вот показались белые, распухшие пальцы на краю гроба. Когда оттуда стало выбираться что-то огромное, пухлое и бледное в чёрном костюме Марина закричала, но было уже поздно.

Очнулась она в подъезде, свет от плафона на стене резал глаза. Идти было тяжело, она задыхалась после подъема по лестнице, поставила тяжелые сумки на пол и позвонила в дверь. Через некоторое время ей открыл тщедушный мужчина с недельной щетиной в грязной белой майке и растянутых подштанниках. Она с трудом протиснулась внутрь, удивляясь узости дверного проема. Из зеркала в коридоре на неё взглянуло незнакомое бледное, оплывшее лицо с толстыми щеками и маленькими глазками. Внутри шевельнулось легкое недоумение, которое сменилось тягучей бессознательной тоской.

Дети, я пришла - неуверенно сказала она.

Никто не обратил на неё внимания, рослый молодой парень продолжал смотреть телевизор, а дочь говорила по телефону в своей комнате. Мужчина в подштанниках исчез в туалете. Сняв пальто с грузного тела, она с трудом разулась и двинулась на кухню готовить ужин.

Она была дома.