10 Страхов и ужасов самых проклятых мест России

8. Мясной Бор - так, словно по чьей-то злой иронии, был назван небольшой населенный пункт в Новгородской области, которому судьба уготовила страшную роль - стать кровавой мясорубкой, перемоловшей в 1942 году в ходе Любанской операции многие десятки тысяч жизней и судеб советских солдат 2-й ударной армии Волховского фронта.

Этот эпизод, своего рода изнанки истории Великой Отечественной войны у нас не любят вспоминать. Долгое время для многих война представлялась только в виде киноэпопеи "Освобождение" или "Дачной прогулки сержанта Цибули". Многие знают и помнят "Брестскую крепость", ставшую символом стойкости советских бойцов и командиров. Для многих ещё непустыми звуками являются Сталинград и "блокада". В преддверии великого праздника, чаще вспоминают десять стратегических сталинских ударов сорок четвёртого и победный салют сорок пятого. А как шли к этой победе, как учились воевать все от последнего бойца до Верховного главнокомандующего Сталина. Сколько ошибок совершили, пока не научились бить врага. Сколько людей при этом полегло? Что претерпели, пока осилили эту науку. До сих пор генофонд нации не можем восстановить после этих "любой ценой". И уж совсем издевательски звучат ворошиловские слова о войне "малой кровью на чужой территории". Была другая война.

В России много мест, щедро политых солдатской кровью, которые мы почитаем и на праздники проводим митинги возле мемориальных комплексов. Но Мясной Бор не такое место.

Здесь из-за просчётов военно-политического руководства попали в ловушку - были окружены и уничтожены многие тысячи воинов второй ударной армии. Они храбро сражались и погибали, но были незаслуженно забыты и вдобавок оклеветаны. Поражение всегда сирота, тем более катастрофа такого масштаба. То, что произошло в новгородских болотах, современные историки называют предательством своих солдат верховным командованием, потерявшим интерес к этой операции и практически отказавшимся от попыток спасти окружённую армию, прекратившим доставку в "котёл" продовольствия и медикаментов. Только предательством можно назвать преступное безразличие главных виновников этого провала, каковыми сейчас некоторые считают командование фронта, представителей Ставки Ворошилова, Маленкова, Мехлиса и самого Верховного главнокомандующего Сталина. Конечно легко мнить себя стратегом, видя бой со стороны, однако многие сходятся в том, что армию можно было спасти в марте 1942 года, выведя людей и технику по зимнику к "бутылочному горлу", т.е. к Мясному Бору. Сама поспешность начала операции и крайняя медлительность при принятии мер к спасению наталкивают на мысль о том, что армия была принесена в жертву, чтобы хоть чуточку ослабить давление немцев на Ленинград. Изучая военно-историческую литературу, сложно натолкнуться на свидетельства, объективно проливающие свет на те события. Советской военной науке достоверные сведения об операции были не нужны. Считается, что часть архивных материалов была просто уничтожена и, как говорится, "концы в воду". Другая часть по-прежнему недоступна даже историкам. Про трагедию в Мясном Бору стали говорить открыто лишь последние 10-15 лет, но и то, что говорилось и писалось, на мой взгляд, не в полной мере отразило всего трагизма происшедшего. Видимо, правда то, что трагедией является смерть одного конкретного человека, гибель же десятков, сотен тысяч и миллионов - лишь статистика. Несколько лет назад, увидев на любительских фотографиях, сделанных поисковиками в Мясном Бору, громадные кучи солдатских костей и ознакомившись с воспоминаниями чудом уцелевших в тех боях солдат и офицеров, лично я по-иному стал ощущать трагизм, величие подвига и величайшее терпение и жертвенность наших воинов, нашего простого народа.

Леса и болота Новгородской области - гиблые места сами по себе. А когда в болотах, на опушках леса, на просёлках белеет множество человеческих костей, то и вовсе становятся жуткими. Хочется воскликнуть: "О поле-поле кто тебя усеял мёртвыми костями?". Усеяны эти места в основном костями советских солдат и офицеров Второй ударной армии Волховского фронта. Поисковики говорят, что есть здесь останки и немцев и испанцев... Но в подавляющем большинстве это наши. Члены поисковой экспедиции "Долина", занимающиеся здесь поиском и перезахоронением останков, отмечают, что "сама обстановка гиблого болота, напичканного трупами создаёт в этих местах непростую обстановку. Многие поисковики неоднократно обращали внимание на то, что в местах массового нахождения убитых не селятся и не появляются птицы, а лес в Мясном Бору страшный и мистический, словно неупокоенные души погибших продолжают свою войну". А ещё говорят, что это одно из немногих мест в России, где можно ощутить хрономиражи.

"Аиф"овец Сергей Осипов, побывавший там, писал: "Место довольно топкое, поэтому скелеты сохранились лучше. Говорят, что на болотах, особенно торфяных, иногда находят практически неразложившиеся трупы в неистлевшем обмундировании и с исправным оружием. В войну здесь было поле, которое только недавно начало покрываться молодым леском. Слой почвы - в два пальца, а под ним... Метрах в 200 от федеральной трассы Москва-Санкт-Петербург лежит скелет. Трёхлинейная винтовка с примкнутым штыком, пара лимонок, несколько десятков патронов. Сквозь прореху в кирзовом сапоге можно увидеть кости пальцев ног.

По положению тел, по воронкам от мин и снарядов можно восстановить картину боя. Летом 42-го здесь на пригорке засел со своим "машиненгевером" немецкий пулемётчик и выкосил не меньше полувзвода советской пехоты, наступавшей от шоссе. Все они остались лежать здесь в тех позах, в которых их застигла смерть. А вот их убийца рядом с ржавым пулемётом MG лежит в россыпи изъеденных коррозией гильз. Сквозь его скелет проросла тощая осина..."

Несколько десятилетий после войны всё, некогда происходящее здесь, было окружено стеной молчания. Мёртвые, как известно, безмолвствуют, а живые всё это время боялись даже признаться, что воевали во Второй ударной под Мясным Бором. И вообще, всё, что здесь произошло - произошло не в эту войну, а в какую-то другую о которой не говорится в учебниках истории, о которой молчат Мясной Бор, Харьков, Вязьма и Крым, ставшие в 1942 году местами трагедий и катастроф из-за просчётов Ставки, т.е. Сталина при планировании всей зимней кампании сорок второго года: нереальности сроков, необеспеченности людьми, распыления стратегических резервов... Из-за этих просчётов немцы смогли прорваться к Сталинграду и на Кавказ. Но всё это происходило в каком-то другом измерении и к войне и к победе в ней не имеющие отношения, а потому и выброшенные из официальной военной хроники. Поэтому работы по поиску и захоронению начались энтузиастами своими средствами, без особого афиширования лишь в конце 80-х годов. В 1988 году поисковиками были перезахоронены 3,5 тысячи человек, в 1989 году - 3,4 тысячи. Всего до мая 1995 года было вынесено и захоронено около 18 тысяч человек. Во время ежегодных поисковых работ захоранивались по 600-800 останков. Работа поисковиками ведётся постоянно, появляются новые братские могилы, возвращаются солдатские имена. Но это лишь самая малая часть тех, кто продолжает лежать в здешних лесах и болотах.