Лукоморья нет на карте, хэппи-энда в сказках нет (РЕЦЕНЗИЯ)

Тигр Тома Трейси 2 апреля 2023 г.

Хочешь, я расскажу тебе сказку про злую метель? Про тропический зной, про полярную вьюгу. Вы не поняли, уважаемые, я совсем не прошусь к вам… никуда вообще я не прошусь. Вот только кажется, мне есть, что вам рассказать и посоветовать. Пользоваться советами или забыть, как страшный сон, — дело исключительно ваше.

Так началась бы рецензия на "Черные сказки", если бы я дописала ее вовремя. Но жизнь иногда оказывается похлеще любого страшного вымысла, потому черновик благополучно зарастал пылью с декабря. Пожалуй, это рекорд, тянуть дальше некуда и стоит обойтись без долгих вступлений. Тем более "Черные сказки" не только уже вышли, всех напугали и порадовали, но и успели отхватить дополнительный тираж. Вряд ли я открою хоть кому-то новый слой истины, сказав, что книга хороша, но продолжать молчать решительно невозможно.

Кто-кто под обложкой живет?

"Черные сказки" — это шумное, местами до оторопи мрачное, но при том весьма уютное общежитие, где в соседних комнатах разместилась целая толпа разношерстной небывальщины. Уживаются они, в целом, неплохо, хотя совсем уж ровным сборник не назовешь — слишком разные по атмосфере и духу тексты в нем оказались. Минус ли это? Пожалуй, нет. В конце концов, читатели разные. Кому-то может стать скучно с изящным и действительно волшебным по сути своей рассказом Дмитрия Тихонова "Странные вещи с вершины горы", зато совершенно шизофреническая (в самом лучшем смысле, конечно) "Бабушка" Владимира Чубукова ему зайдет на "отлично". В общем, суть все та же: комнат много, жути в них достаточно, выбирайте сами, к кому в гости зайти. И надейтесь, что не съедят.

Кроме уже упомянутых Тихонова и Чубукова, под обложкой вы найдете рассказы Майка Гелприна, Александра Матюхина, Олега Кожина, Ярослава Землянухина, Дмитрия Золова, Германа Шендерова, Сергея Левина, Романа Смородского, Рината Газизова, Яны Демидович, Оксаны Ветловской, Богдана Гонтаря (в соавторстве с Тихоновым) и Евгения Шикова.

Старые, Черные, Новые

Сборник "Черные сказки" разбит на три неравные части. В первой ("Старые сказки") и последней ("Черные сказки") — по три рассказа. В центральном блоке ("Новые сказки") — 11 текстов. Итого, у нас 17 сказочек на ночь. Как говорится, сладких снов, приятных кошмаров.

Собственно, названия разделов говорят сами за себя. Сначала вам расскажут известные истории на новый лад, затем развлекут оригинальными выдумками, а потом от души плеснут ~~колдовства в хрустальный мрак бокалов~~ жути, крови и безысходности. Впрочем, сказать, что в первых двух блоках были какие-то особые позитив и хэппи-энды, — бессовестно соврать. Нет тут добрых сказок, сказки — вообще штука злая. В конце концов, даже в малышковом "Колобке" главный герой погибает страшной смертью, заживо съеденный лисой.

"Старые сказки" (вам тоже хочется добавить "…о главном"?) открываются рассказом Майка Гелприна "Саранча, скопец, палач". Если помните "Сказку о золотом петушке" А. Пушкина, то, конечно, не забыли и Шемаханскую Царицу. Именно из-за этой красоты неописуемой рухнуло царство славного Дадона. При этом оставалось совершеннейшей загадкой, на кой бес Царице надо было всю царскую семью под корень извести, если в финале она просто исчезает. Сверхзадача твоя в чем, подруга? Не дал Пушкин ответа. Также у многих были вопросики к звездочету и скопцу, внезапно возжелавшему царскую невесту. На все вопросы ответит сама Шемаханская Царица в рассказе Гелприна. Ответит откровенно, со всеми шокирующими подробностями. Эротические сцены, реки крови, черная магия, вероломство, интриги — все в наличии. Золотой петушок, кстати, тоже будет, но у него не главная роль.

Александр Матюхин в рассказе "На ногах" тоже обращается к известному женскому персонажу, которого как только ни подавали со времен андерсоновского первоисточника. У Матюхина русалочка, всегда бывшая символом самоотречения во имя любви, предстает перед читателем хищной тварью. Она из чистого любопытства не сожрала земного мужчину, нужного исключительно для продолжения рода, и даже решила пожить немного на суше под именем Оля. При этом "очеловечиваться" и принимать правила, по которым живут люди, она не собирается, так что кровь и трупы будут. Тварь не умеет любить, перевоспитать ее невозможно, а в финале она получит ноги и полную свободу. Сказочная прародительница всех современных русалок, за тебя отомстили сполна! Как я уже говорила по поводу этого рассказа на Darker, хорошие девочки попадают в рай, а плохие — куда захотят.

"Мама, что это было?" — именно такую реакцию вызывает рассказ Владимира Чубукова "Бабушка". Представьте себе, что сказку про Красную Шапочку начал рассказывать сильно уставший и не очень трезвый батя, пересмотревший программ на каком-нибудь ТВ-3 (люди с телевизором, подскажите, он еще существует?), и в процессе начал засыпать… И вот уже шапочка у девочки оказывается из скальпа индейца, бабушка ее — мутант, а несет ей внучка не пирожки, а отрезанную голову своей матери… Спокойно, эта голова была лишняя, уже не первая, и мать ее сама попросила отнести! А вся эта чудовищная красотища происходит в мире победившего зомбо-хаоса после падения метеорита… От начала к финалу абсурд и фантасмагоричность нарастают, читатель окончательно теряется и, даже если сперва пытался сопротивляться безумию, смиряется и начинает получать удовольствие. Если после такой сказки удастся заснуть, сны будут весьма яркие и красочные.

Блок "Новые сказки" заходит с мощного козыря — с рассказа "Странные вещи с вершины горы" Дмитрия Тихонова. Это мой абсолютный фаворит в сборнике. Чарующий, действительно сказочный и очень тревожный, по атмосфере неуловимо похожий на кинговскую "Девочку, которая любила Тома Гордона". Хорошая сказка про странное место на вершине горы, про странных гостей, каждый год по весне собирающихся там пировать, и про очень странные вещи, которые можно забрать оттуда утром, чтобы выгодно продать. И про семью. И про ответственность. Про инициацию и выбор. Очень красиво, очень изящно, хотя поклонники "ужаса-ужаса" могут немного разочароваться. Страшно не будет, будет тревожно и увлекательно.

А вот с "Птицей вещей" Олега Кожина острые ощущения гарантируются. Смешное и наивное "кукушка-кукушка, сколько мне жить?" оборачивается зловещим заклинанием, а маленькая серая птичка — всесильным существом, повелителем времени. Захочет — накукует долгую жизнь, захочет — отберет. Можно договориться, поменяться, выторговать что-то для себя, но тогда нужно играть честно, долго обманывать кукушку не получится. Расплатиться все равно придется.

В рассказе "Никодим" Ярослава Землянухина читателя ждет с детства знакомая нечисть из славянской мифологии. Заботливый домовой, страшный банник, вредная кикимора, подменыши, утопленницы и упыри, злобная ведьма, ворующая детей, — деревенская сказка, в меру пугающая и очень трогательная. Главный герой, домовой Никодим, отправляется на поиски похищенного у хозяйки младенца, потому что никто, кроме него, не справится. Такой вот русский народный супергерой в тулупе вместо плаща. Настоящей жути эта сказка не нагонит, но сентиментальные воспоминания о летних каникулах в деревенском доме вызовет точно. И это хорошо. Поставьте в угол блюдце с молоком, даже если не верите в домовых. Они-то в вас точно верят.

А дальше идет "Райская тренькалка" Дмитрия Золова, и этот рассказ о совсем не герое. Малахольный парень, а если называть вещи своими именами, попросту дурак из захолустного средневекового городка живет, как трава, — куда ветер подует, в ту сторону и клонится. Жениться надо? Не хочется, но ладно. Правда, поклонник девушки скоро вернется с каторги и, скорее всего, убьет соперника, но авось пронесет. И впрямь проносит. Отсылают учиться музыке, чтобы просто сбагрить? Опять-таки не хочется, но ладно… Авось, чего получится. Вот так, "ни за что, ни про что, на авось, просто так" и "сделаю, только отстаньте" и живет герой. Но всем же известно, что бывает, если заставить дурака богу молиться? Впрочем, в этой сказке пострадает лоб не главного героя. В поисках музыкального инструмента, на котором можно играть без обучения и усилий, он покупает у цыган шарманку. Тренькалка оказывается с секретом: если крутить ручку в обратную сторону, музыка становится оружием. Выживут только глухие.

Можно ли назвать должность завкафедрой филологического факультета опасной работой? Невероятно, но факт, она действительно опасная. Главный герой рассказа Германа Шендерова "Намощ", просматривая курсовую бестолковой заочницы, вдруг понимает, что буквально нашел бриллиант в куче угля. Новая, еще никому не известная народная сказка — вот она, готовая тема для научной работы, настоящий прорыв в фольклористике! Заметят, признают, наградят… Нужно только забрать рукопись себе, а дуре-заочнице подкинуть что-то попроще, ей-то какая разница. Сказка со странным названием "Намощ" затягивает, интригует, но обрывается на самом интересном месте — студентка умудрилась потерять половину страниц. Герой отправляется на поиски и влипает в историю. Сказка прорывается в реальный мир, закручивает реальность в причудливую спираль, смешивает явь и навь, щекочет нервы и, наконец, сводит с ума. Но банальным "препод тронулся" история не заканчивается — в финале читателя ждет сюрприз. Народная сказочка оказывается гораздо опаснее, и в сфере ее "интересов" не только филологи.

Где можно купить книгу:

Рассказ Сергея Левина "Искры" достаточно прост по структуре, но очень страшен своей достоверностью. Пожар в плавнях под Анапой, экстренные службы, мечущиеся между прямыми обязанностями и необходимостью делать все "правильно" с точки зрения высокого начальства, перепуганные люди, странный мальчик, которому нравится огонь, местные поверья об огненном человеке, который иногда просыпается и уничтожает все. Автор довольно точно и аккуратно сшивает реальное с мистическим, но почему-то реальный пожар в тексте оказывается намного страшнее любых выдуманных "огневушек".

Еще одна реальность страшнее вымысла поджидает читателя в рассказе "…и все погрузилось в трясину" Романа Смородского. В обветшавшем доме на болотах живет барин-самодур. Из дворни с ним остались лишь старуха-служанка и дурачок. Кладовые давно опустели, от былого богатства осталась только пыль, да еще и приходит по ночам с болот чудовищная Хозяйка с костяным "клювом". Хозяйка пугает, Хозяйка требует пищи и Хозяйку нельзя называть кикиморой. Ужасы потусторонние и ежедневный ужас бытовой создают тяжелую гнетущую атмосферу, словно пропитанную запахами гнили, пыли, крови и ожидания смерти. Главная интрига рассказа — кто же такая Хозяйка и чего она хочет — раскроется в финале, оглушая читателя простой истиной: монстры живут только в душах людей.

Как не такому, как все, выжить в мире людей? Не так уж сложно. Просто притворись своим, укради их лучшие качества и соблюдай "Три правила Сорок Сорок" (рассказ Рината Газизова). Сюрреалистическая история мальчика, выросшего в то ли секте, то ли таборе, и пытающегося приспособиться к "нормальной" жизни. Нестандартная, затягивающая и совершенно не страшная сказка, оставляющая слишком много вопросов. Так, к примеру, мистическая сущность Сорока Сорок, способных украсть, что угодно, и умеющих превращаться в огромную сороку, толком не раскроется. Но аттракцион увлекательный.

Еще одна стильная и изящная штучка в сборнике — "Шоколадное сердце" Яны Демидович. Страшная сказка с дореволюционным флером, ароматом дорогой кондитерской, загадочными кровавыми ритуалами индейцев Южной Америки, любовью, предательством и местью. Кровавой, но сладкой, как горячий шоколад. Кому сладенького? Нет, не слипнется.

Из большого города — в Уральские горы, из кондитерской — прямиком под землю. Рассказ Оксаны Ветловской "Мать-гора" напоминает всеми любимые сказы Бажова. Будут и самоцветы, и волшебные ящерки, и каменная дева (Хозяйка Медной горы?), которая может наградить понравившегося человека, а может и убить. Красивая мрачная история с открытым финалом.

"Разбойничья мистерия" Дмитрия Тихонова, если коротко, — это оригинальное роуд-муви от лица марионеток. Куклы, игравшие в спектакле об Иисусе Христе, лишаются хозяина, привычной "жизни" и своего "премьера" — исполнителя роли сына божьего. Кукловода уже не спасти, а выручить Христа, унесенного разбойниками, еще можно. Чем закончится опасное путешествие? "Разбойничья мистерия" расскажет и покажет. Финал будет весьма неожиданным.

Если до сих пор вам было недостаточно страшно, открывайте заключительный блок "Черные сказки". Там читателя ждет чудовищная избушка на курьих ножках, которая, конечно, оказывается гораздо менее страшной, чем поклоняющиеся богине Васняне жители маленького села ("Моровая изба" Станислава Пожарского). Едва пережив явление моровой избы, читатель окунется в подлинное безумие в рассказе "О Чугае и царствии небесном" Богдана Гонтаря и Дмитрия Тихонова. Рассказ абсурдный, кровавый и сбивающий с ног своей кажущейся сумбурностью. Сначала, впрочем, все развивается вполне логично и закономерно: сходящий с ума герой слышит голос умершей матери, похищает девушку, которая должна родить ему сына, который станет Сатанаилом и "пойдет штурмом на райские врата". Но чем дальше в текст, тем плотнее безумие и забористее бред Чугая. И, право же, не так страшен его бред, как вдруг возникающая мысль: "а что, логично!" — вы заглянули в бездну и вот она уже с интересом всматривается в вас.

Мой фаворит в этом блоке — рассказ "Куриная голова" Евгения Шикова. Голодная и замерзшая цыганка рассказывает сказки, потому что отрубленная куриная голова пообещала за это еду для ее детей. И из леса выходят звери, которые согласны стать ужином. Жизнь — за сказку, не велика ли цена? Но ведь это такие увлекательные сказки. Мистический флер и "цыганский гипноз" убаюкивают, и кажется, бояться нечего, все выдумка, все не по-настоящему. Однако все сказки заканчиваются, все чары развеиваются, и реальность предстает перед читателем гадкой, грязной и, в прямом смысле, убийственной.