Заговорённый

Четверо мотоциклистов как ветер неслись по шоссе, освещая себе путь фарами, издалека казавшимися четырьмя светящимися глазами какого-то мифического чудовища. Им всем было лет по девятнадцать, их одежду составляли кожаные куртки с большим количеством заклепок и такие же кожаные штаны, черные, как ночь, сквозь которую прорывались эти полноправные хозяева дорог.

- Эй, Ушан, где остановимся потусоваться? - пытаясь перекричать бешеный рев моторов, крикнул один из байкеров - юноша с торчащими, выкрашенными в ядовито-оранжевый цвет, волосами, и серьгой в правом ухе, украшенной никелевым черепом, обращаясь к другому - крепышу в распахнутой кожанке, на обозрение открывающей широкую грудь, обтянутую футболкой, на ядовито-красном фоне которой был изображен черно-зеленый дракон.

- А где зависнем, там и будем! - крикнул в ответ тот, чья кличка была Ушан. Он подбавил газу, и его мотоцикл устремился вперед. Остальные незамедлительно последовали его примеру.

В результате очень скоро впереди показалась бетонно-чугунная ограда кладбища. Один за другим байкеры остановились возле нее.

Спустив одну ногу в качестве опоры на землю, предводитель байкеров овел окрестности повеливающим взглядом и громко, чтобы слышали остальные, пробасил:

- Классное местечко, здесь и остановимся!

Остальные одобряюще заулюлюкали, поддерживая тем решение своего предводителя. Они спешились и, переговариваясь друг с другом и громко смеясь, казалось, забыли о существовании своих железных коней.

- Впустите меня, хочу на волю! - молодой байкер с черными, давно не видевшими шампунь волосами, и теперь слипшимися и торчащими во все стороны, вскочил на ограду, как обезьяна, и сделал вид, что трясет неподдатливый чугун, тем самым вызвав одобрительный смех приятелей.

- Ну че, парни, наведем здесь порядок?! - воскликнул Ушан. Одобрительный возглас со стороны остальных, и байкеры полезли на ограду, и вскоре один за другим спрыгнули с нее, очутившись по ту сторону ограды.

- Бляха! - раздался возмущенный голос кого-то из байкеров. - Я, кажется, себе штаны порвал!

- Да ни хуя ты не порвал, дубина! - прикрикнул на своего приятеля Ушан и отвесил ему подзатыльник. - Это же классная кожа, ты че, ты ее в жизни не порвешь!

Спотыкаясь о могилы, байкеры отправились в неизвестном направлении, не беспокоясь о том, что их мотоциклы могли увести. Уверенность в себе позволяла им наплевать на это. В конце концов, они были самые крутые, и им ничего не стоило расквасить морду любому.

И началось веселье, которому положил парень с немытыми волосами, который беспардонно ударил ногой по памятнику из гранита на чьей-то могиле, опрокинув его на землю. Байкеры с радостными возгласами громили все, что можно было сломать из памятников, вырывали старые ограды и безбожно топтали искусственные цветы на могилах.

- Заебись развлекуха! - проревел от избытка чувств байкер с черными слипшимися волосами.

- Не говори, Демон, клево! - согласился с ним другой, дружески похлопав по плечу и попутно сбив носком ботинка обрезанную пластиковую бутылку с увядшими цветами.

- Ребята, вам не кажется, что достаточно громить кладбище? - Из кустов, растущих возле какой-то заброшенной могилы, поднялась человеческая фигура.

- А это что за хрень? - злобно скривил губы Ушан. - Слышь, мужик, ты че, нахуй, на неприятности решил нарваться?

- Да, мужик, - с вызовом обратился к незнакомцу байкер по прозвищу Серьга, - не нарывайся, нахуй, а то закопаем здесь, вместе с мертвяками!

Демон заржал, радостно поливая мочой надгробный памятник какой-то могилы. Было похоже, что его не интересовало ничего, а, может быть, этим он старался показать свое отношение то ли к внезапно появившемуся незнакомцу, то ли ко всем окружающим.

- Ты че, мужик, не понял? - Ушан угрожающе двинулся на незнакомого гостя, который неподвижно стоял в кустах возле могильной ограды, и в его руке щелкнуло, выскочив под действием пружинки, несколькосантиметровое лезвие. - Последний раз говорю: уебывай, пока не порезал, понял?! Нет, я спрашиваю, мужик, ты понял?

Незнакомец сделал шаг по направлению к нему; кусты затрещали при этом; и Ушан смог немного рассмотреть его: это был среднего роста человек с еврейскими чертами лица и копной волнистых волос, отчего в темноте могло показаться, что у незнакомца непомерно большая голова, что ни в коем случае не упустил Ушан:

- Э, мужик, у тебя че... ты че, гермафродит, что ли?

Человек перед ним лишь назидательно покачал головой. Внезапно его рука метнулась к руке байкера, и пальцы незнакомца сомкнулись на ее запястье. Ушан оторопел, он даже отпрянул назад, но незнакомец крепко держал его. Одним лишь движением пальцев он вывернул Ушану запястье, и нож упал куда-то в темноту.

- А-а, падла! - закричал Ушан от неожиданности и ярости, и кулак его левой руки устремился в челюсть противника, но тот перехватил его кулак в движении, резко подтянул к себе и ударом лбом по переносице; при этом раздался характерный хруст; и Ушан, на мгновение потеряв сознание, полетел затылком на землю, нелепо взмахнув руками, так что на какой-то момент его ноги взлетели до уровня груди незнакомца.

- Ты че сделал с Ушаном, говнюк! - Байкер с серьгой в ухе и ядовито-оранжевыми волосами ловко преодолел узкий проход между оградами по направлению к незнакомцу. В его руке появился обычный охотничий нож, при помощи которого он собирался покарать обидчика своего приятеля, коорый в это время пытался с трудом подняться с земли, зажимая рукой раскашенный нос.

Байкер с охотничьим ножом издал победоносный крик и полоснул ножом в воздухе.Хотя незнакомец и отдернул свою левую руку, лезвие ножа полоснуло по его куртке, и Рохля - так звали байкера - почувствовал, как оно полоснуло по кости.

- Ага, получил?! - возликовал Рохля, но тут незнакомец схватил его здоровой рукой за запястье и ранул на себя так, что нож выпал из пальцев байкера, а сам он невольно ударился животом о железный шар, украшающий уголок ограды, и согнулся пополам. А незнакомец, успев ударом по больному носу Ушана отправить его обратно на землю; последний взвыл от боли; подтащил к себе Рохлю и, схватив его одной рукой за воротник, а другой продолжая крепко держать за запястье, отвел байкера немного назад, словно для разгона, и со всех сил ударил его головой о растущее возле ограды дерево. Обмякшее тело Рохли безвольно упало возле дерева, а между тем байкер, чей нос теперь напоминал кровавое мессиво, повторно поднялся с земли и на полусогнутых ногах двинулся к противнику, горя желанием задушить его, но споткнулся и упал бы, если бы не ухватился вовремя руками за ограду, тем самым оказавшись лицом в полусантиметре от стоящего возле ограды незнакомца. Он медленно поднял глаза вверх и в какой-то момент встретился с глазами незнакомца, которые смотрели на него оттуда, сверху, и в это мгновение молодому байкеру показалось, чт на него смотрит не человек, а зверь, животное, безжалосное и коварное.

- Ах ты сукин сын! - исступленно прокричал Демон, бросаясь на обидчика; он даже не обратил внимания на то, что прибольно ударился бедром о ограду; на кулак его была накручена велосипедная цепь.

Подбежав к незнакомцу, он завел руку для удара, целясь противнику в лицо, но сильный удар снизу вверх в челюсть заставил его отстраниться. Демон потерял бы равновесие и упал, но удержался на ногах, и это стоил ему удара поддых, затем противник схватил его за руку, обмотанную велосипедной цепью, привлек к себе и, схватив свободной рукой байкера за подбороок, наклонил его навзничь, так что тот почувствовал спиной острые пики ограды, на которую продолжал упираться, все еще полностью не придя в сознание, Ушан.

Хрипя от сдавивших его горло сильных пальцев, Демон беспомощно обхватил душащую его руку руками, но отодрать ее от себя был не в силах. Между тем Ушан, осознав, что его приятелю грозит серьезная опасность, протянул руку, одной все еще продолжая опираться в ограду, не обращая внимания на вдавившиеся в грудь пики, и схватил врага за полу матерчатой куртки.

- Отпусти его, г-гнида! - простонал он, обращаясь к душившему Демона человеку.

В ответ на это незнакомец, лишь бросив на Ушана беглый взгляд, схватил его за запястье свободной рукой... Раздался хруст, байкер взвыл и сел на землю, придерживая здоровой рукой мелко дрожащую, как в лихорадке, руку.

Тем временем с Демоном было уже покончено: глаза закатились, дыхание перешло в слабеющий сдавленный хрип, и вскоре его тело упало, подобно мешку с картошкой, возле ограды.

Байкер, все это время силящийся вырвать из земли могильную ограду и не замечающий ничего происходящего, увидел эту картину и, бросив свое занятие, устремился к незнакомцу, на ходу доставая висящую у пояса короткую резиновую дубинку, инкрустированную шипастым ободком от собачьего ошейника.

Когда байкер с криком, исполненным ярости и триумфа, нанес удар этим орудием, целясь в голову, незнакомец резко выбросил руку вперед и сомкнул пальцы на дубинке. Одновременно с этим словно электрический разряд прошел от его правой руки, и байкера затрясло в пляске смерти. Когда незнакомец разжал пальцы, байкер рухнул под ноги его на землю; его одежда дымилась, словно начала тлеть от прошедшего через его тело электричества.

- Вот так вот, - наставительно произнес незнакомец и наклонился, чтобы ухватить неподвижно лежащего байкера за отворот кожанки...

Ушан почувствовал сильную боль, словно пламя вспыхнувшего в сломанной руке, и только затем картинка перед глазами прояснилась, словно сошла теплая, почти осязаемая пелена с них.

Легкий щелчок поворачиваемого колесика зажигалки - было первое, что уловил его слух в вопящей тишине. Затем он увидел человека - того самого, на которого он напал на кладбище. Тот сидел на полу возле него и прикуривал от доогой зажигалки. Заметив, что байкер пришел в себя, он повернул к нему голову, и, выпустив в неподвижный воздух струю табачного дыма, усмехнулся, казалось, только одними небесно голубыми глазами.

- Что, очнулся, вояка?

Ушан болезненно застонал, и это не осталось без внимания незнакомца:

- Болит, да? Что ж, в следующий раз будете, ребята, знать, как нарушать покой мертвых.

- Блин, где я? - простонал байкер, боясь пошевелить сломанной рукой.

В ответ на это незнакомец лишь усмехнулся. Он поднялся с пола и выпустил изо рта струю белесого дыма.

- А ты посмотри получше, - посоветовал он.

Ушан посмотрел наверх и увидел каменный птолок со свисающими с него местами лохмотьями запыленной паутины. Справа шел коридор, но что было в его конце, Ушан даже не предполагал.

- Это место называется адом, - спокойно произнес незнакомец, поднося сигарету к губам и затягиваясь, - и вы, ребята, в него попали.

Ушан со страхом в глазах посмотрел на своего похитителя.

- Не удивляйся, парень, - тот посмотрел на него с улыбкой, - Ты не один - твои дружки тоже здесь. Ну, почти все...

Услышав такие слова, Ушан почувствовал, как у него похолодело внутри.

- Что... что ты имеешь в виду... козел? - сбивчиво дыша от пробудившейся боли в сломанной руке, дерзко произнес байкер.

Незнакомец сел перед ним на корточки и задумчиво выдохнул дым ему в лицо. Ушан невольно закашлялся и отвернулся. Его душила ненависть, но он знал, что не в силах дать отпор своему мучителю.

- Давай, что ли, познакомимся.., - сказал тот. - Меня зовут Зигфрид Йойле. Да, представь себе, мой прадед был из рода немцев. И у меня, как и у моих пра-пра-пра, глубокие корни, уходящие глубоко в средневековье. Хочешь знать, кем был мой пра-пра-прадед? Думаю, тебе это интересно узнать. Он был инквизитором при средневековой церкви. Спросишь, откуда я это знаю? Просто у меня стремление делать людям больно сохранилось, и ты со своими оболтусами-дружками скоро в этом убедишься.

- Ты - мразь! - сделал свое заключение в адрес Зигфрида Ушан. Он набрал в рот слюны и сплюнул, целясь в него; но плевок шлепнулся, долетев лишь до носка ботинка того, в кого он целился.

Удар, словно вспышка, обрушился на байкера. Удар был настолько быстр и силен, что голова байкера резко откинуласьназад, и он больно стукнулся затылком о каменную стену. На губах появился солоноватый вкус крови, и Ушан выплюнул выбитый зуб.

- Падл-ла! - выдохнул байкер. Он хотел было вскочить и ответить ненавистному тем же, но не стал этого делать, боясь получить новый удар.

- Ты будешь первым, - задумчиво проговорил Зигфрид. - Приготовься. Завтра утром ты... умрешь.

Находясь там, где сплошной олумрак и неизвестность, сложно понять, когда день, когда ночь. Ушан приоткрыл глаза. До этого он спал, хотя сам не знал этого.

- Пора вставать, парень, солнце уже высоко! - услышал он бодрый голос Зигфрида.

- Да пошел ты.., - отстраненно бросил в ответ Ушан.

- Это - твое заявление? - осведомился Зигфрид. Он быстро подошел к байкеру и словно невзначай ударил его в челюсть снизу вверх. Не успел юноша прийти в себя от удара, как Зигфрид схватил его за отворот мотоциклетной куртки и рывком поставил на ноги.

- Пошли, - и поволок в неизвестном направлении.

Ушан спотыкался до тех пор, пока его не привели и не бросили на холодный пол небольшой квадратной комнаты без окон.

- Вот здесь пока посидишь, - донесся снаружи голос Зигфрида и щелчок затворяемого засова.

- Эй, мудак, а ну выпусти меня отсюда! - охрипшим голосом прокричал в сторону запертой двери Ушан. - Выпускай, я тебе говорю, сука фашистская!

Ответа не последовало.

Ушан хотел было в порыве бессильной ярости стукнуть кулаком по кирпичной кладке, но воздержался от этого, вспомнив про больную руку. Вместо этого он опустился на пол возле двери, обреченно прислонившись щекой к холодному металлу.

Так он просидел около получаса, потом засов заскрипел, и на пороге появился Зигфрид.

- Пошли, - коротко сказал он, и, схватив байкера за шкирятник, выволок его наружу.

Он поволок его по коридору и втолкнул в небольшое помещение. Ушан не удержался на ногах и упал на холодный каменный пол, но Зигфрид быстро привязал ремнями его руки и ноги. Ушан мог шевелить руками и ногами, но далее ремни не позволяли ему, ограничивая в движениях.

- Что ты задумал, говнюк? - прорычал байкер, обращаясь к возникшему в свете круглой лампы, свет которой ударил ему в глаза, Зигфриду.

- Сейчас ты узнаешь, - ответил Зигфрид, и в его левой руке в свете сильной лампы блеснул скальпель.

Ушан видел, как Зигфрид опустил руку, и тотчас завопил от боли, когда скальпель, словно нож - масло, прорезал ровную прямую линию на его футболке с драконом от середины грудной клетки до пупка.

- Ну как, больно? - словно хищный зверь осклабился Зигфрид, чье лицо склонялось над ним. - Учти, парень, со временем будет еще больнее...

Ушан чувствовал, как кровью пропитывается футболка, и он орал во всю глотку, тем самым надеясь, что кто-то его услышит и придет к нему на помощь. Он пытался порвать путы, но каждый раз жестокая боль отдавалась в его сломанной руке, и он взвывал от боли.

Между тем рука Зигфрида оттянула ему правое ухо. Пара движений скальпелем, и оно осталось в пальцах маньяка.

- Боже, что ты делаешь! Отпусти меня! - надрывался несчастный байкер.

Но Зигфрид не отвечал. Вместо этого он медленно провел скальпелем от левого соска Ушана до уровня первого надреза. Затем то же самое он проделал и с правой стороной тела жертвы, не обращая внимания на ее истошные крики.

- Ты будешь страдать долго, - прошипел Зигфрид.

- Нет! Не-е-ет!! - истошно завопил Ушан, когда скальпель садиста сделал глубокий разрез от гульфика его брюк, разделяя мошонку и пенис.

- Не знаю, но, мне кажется, ты задаешься вопросом: за что? - рассуждал Зигфрид, поворачивая окровавленный скальпель в паху у байкера. - Просто твоя судьба такая, сынок: страдать во имя страдания.

Ушан продолжал истошно орать. Он уже не пытался вырываться, он только чувствовал, что медленно, но верно, теряет сознание.

- Нет, парень, ты не отделаешься от меня так скоро, - словно заметив это, сказал Зигфрид. Он коснулся тремя скрещенными пальцами лба несчастного мученика, и тот с ужасом для себя почувствовал, как его сознание очищается, и его вновь заполняет боль.

Между тем пытка продолжалась.

Садист-Зигфрид поднес скальпель к лицу байкера, и спустя секунду его чудовищно острая кромка оставила тонкую полосу от глаза до скулы, из которой медленно, словно запоздав, стала выступать кровь. Затем скальпель поднырнул под глазное яблоко, перерезал глазной нерв и выковырял глаз из глазницы дрожащего от невыносимой боли байкера. Затем садист вонзил острие скальпеля под правый глаз несчастного. Струйка крови потекла по щеке байкера.

Но Зигфрид не стал вырезать его: глаз вытек сам.

Сквозь боль Ушан слышал, как скальпель брякнул в металлическое корытце, и спустя долю минуты он почувствовал, как медицинские инструменты, сменив место ему, раздвинули кожу и мышцы ровного разреза на животе, обнажая внутренности.

- Что ты... что ты.., - из последних сил шептал Ушан. Ему было уже все равно, что с ним будут делать, и какую новую пытку ему предстояло испытать. Он сильно хотел умереть, но не мог. Его организм чувствовал причиняющую ему жуткую боль, но сознание отказывалось отключаться.

Между тем садист приступил к новой пытке: с осторожностью опытного хирурга двумя руками вытащил из разверзнутого живота байкера кишки и положил их ему на грудь, прямо перед лицом, так, чтобы пытуемый мог почувствовать запах собственных кишок.

Казалось, Зигфрид оставил его, но спустя меньше минуты садист вернулся вновь и высыпал в разверзнутый живот Ушана банку серы. Чиркнув спичкой, он игривым движением бросил ее, и сера вспыхнула.

Удовлетворенно улыбнувшись, Зигфрид удалился, оставив несчастного сгорать заживо и задыхаться от дыма от соственных внутренностей.

Рохля думал, что он мертв. С какой силой ему нанесли удар, он даже удивился, нащупав на лбу лишь большую шишку.

- С пробуждением.

Байкер вскинул взгляд и увидел стоящего над ним человека, чью голову и лицо обволакивало сизое облако сигаретного дыма.

Узнав того, кто перед ним стоит, Рохля поднялся с пола и иронически осклабился на Зигфрида, встав в вызывающую позу.

- А, это ты, мудак обкуренный, - нагло произнес он. - Давно я тебя не видел, падла! Хочешь вспорю тебя, как гребаную куропатку?

- Должен тебя огорчить, друг мой, - спокойно проговорил тот. - Твое оружие покоится теперь на кладбище. Увы...

- Ах ты гребаный насос! - Рохля бросился на него, но Зигфрид перехватил его руки и не сильно шарахнул о стену, Так, что байкер даже сел.

Зигфрид же схватил его правой рукой за шиворот и резко привел байкера в стоячее положение. Приблизив свое лицо к испуганному лицу юноши, он размеренно проговорил:

- Тебе лучше помолчать, парень. Если не хочешь, чтобы я засунул тебе твой нож в твою тощую задницу.

С этими словами Зигфрид силой потащил Рохлю прочь. Покинув маленький каземат, он протащил его по глухому коридору и втолкнул ошеломленного таким обращением байкера в небольшое помещение, по середине которого стояла койка на подпорках с укрепленными к ней четырьмя замками-кандалами. В изголовии койки лежала, повернутая на бок, штуковина на подобии шлема, к которому были подсоединены витые провода, уходящие куда-то под койку и стыкуясь с коробкой, впаяной в ее дно.

- Куда ты меня привел, падла? - с опаской осматриваясь по сторонам, произнес Рохля, чувствуя щемящий комок нарастающего страха где-то под диафрагмой.

Но Зигфрид ничего не ответил. Грубо схватив байкера за плечи, он бросил его на койку и в считанные секунды зафиксировал его руки и ноги на ней. Секунда - и зловещий шлем-колпак был уже на голове у ничего не понимающего байкера.

- Эй, сатана! - в страхе пытался вывернуться он. - Что ты, мать твою, ублюдок, делаешь?! Спалить меня решил? Да я тебе покажу, сволочь!..

Но Зигфрид, ничего не ответив на его попытки оскорбить его, подошел к рычагу, встроенному в стену, и положил на него руку, развернувшись так, чтобы лежащий на зловещей кровати мог хорошо его видеть.

- Что... что ты собираешься делать?! - Холодный пот выступил на щеках у байкера.

Увидев полные ужаса глаза жертвы, Зигфрид ухмыльнулся. По его довольному лицу было видно, что этого он и ждал.

- Это приспособление идентично электрическому стулу в штатах, - желая растянуть удовольствие, мечтательно произнес палач. - С той лишь разницей, что жертва лежит, а не сидит. Согласись, ведь это - намного удобней, правда?

- Что ты болтаешь?! - в ужасе прошептал Рохля, стараясь даже не дышать, словно это могло как-то облегчить его участь.

- Ничего, просто продлеваю тебе удовольствие, - коротко ответил Зигфрид и перевел рычаг в прижатое к щитку положение.

Казалось, тысячи вольт прошли через тело байкера. Его тело конвульсивно выгнулось на койке и зашлось в пляске смерти.

Зигфрид вернул рычаг в первоначальное положение, и когда увидел, что байкер все еще дышит, вновь замкнул цепь.

Рохля содрогался в пляске смерти до тех пор, пока на губах у него не пояаилась пена. Зигфрид отключил подачу электричества, и Рохля обмяк на койке, закатив глаза.

Зигфрид подошел к нему и склонился над ним, улыбаясь. Положив пальцы левой руки на лоб байкера, он произнес:

- Покойся в стране грез, парень.

Трое байкеров в кожаных куртках с заклепками курили возле своих мотоциклов. Был глубокий вечер, и справа располагался кладбищенский забор, возле которого стояли бесхозные четыре мотоцикла.

- Так, ребята, - сказал байкер по кличке Гребень, на голове у которого высился тщательно уложенный ирокез, - мне так кажется, наши чуваки влипли в неприятность.

- Что верно, то верно, - сплюнул на землю байкер с двумя кажущимися увесистыми серьгами в ушах. - Кажется, нужно пойти поискать их.

- Серьга прав, - согласился с ним худощавый юноша в кожаном жилете с шипами и прядью выкрашенных в алый цвет волос, - мы должны порыскать по кладбищу, а вдруг они влипли в крутую неприятность и получили от ментов пиздюлей? Всяко может быть.

- А вообще ты прав. Амбер, если за решетку канешь - не ссы.

- Да никто не собирается попадать за решетку! - резко развел руками Амбер. - Но просто странно, что они оставили мотоциклы.

- А может, это и не они вовсе, - недоверчиво глянул сторону мотоциклов Гребень.

- Они, не они.., - хлопнул себя по колену Серьга. - Так мы идем, или нет, ребята?

Двое из них в нерешительности переглянулись.

- А мотоциклы здесь оставим? - неуверенно полуспросил-полурасспросил Серьга.

- Нет, идиот, с собой возьмем. - Гребень резко толкнул высказавшегося в плечо, но тот лишь подался назад, решив, видимо, что так и должно. Во всяком случае, Гребень был для них обоих лидером, и спорить с ним было равносильно тому, если нестись на байке на полной скорости сквозь ночь по шоссе с завязанными глазами. Поэтому он только как-то извиняючись посмотрел на Гребня и сделал вид надувшегося педика.

Впрочем, это было не далеко от реальной его фигуры.

- Байки спрячем вон в тех кустах - там их нихрена никто не найдет, - продолжил Гребень, кивнув подбородком в сторону густых кустов на той стороне дороги. - Если че, быстро попрыгаем в седла и попиздим отсюда как ебаные ковбои. Всем все ясно? Тогда пошли...

И они двинулись по дороге, ведя к намеченному месту свои байки. Там они спрятали свои мотоциклы от посторонних глаз и пошли к кладбищенской ограде.

Амбер первый вскочил на железобетонное основание ограды, собираясь первым покорять "эверест", но Гребень, имея на этот счет несколько иное мнение, схватил его за штанину и тем самым вынудил спрыгнуть на землю.

- А че? - не понял тот.

Гребень открыл было рот, чтобы объясниться, но тут его внимание привлек Серьга, который, словно паукообразная мартышка, уже карабкался вверх. Байкер быстро подошел к нему и сдернул на землю.

- Ну чего ты? - обиделся Серьга, который едва встал на ноги, избежав падения задницей на землю.

- Нам кое-что нужно решить перед тем, как отправимся туда, - переводя взгляд с одного на другого, объяснился Гребень. - Нихера никуда не расходиться, ясно? Держаться не ближе вытянутой руки, понял? Оружие держать при себе и пускать в ход только если вам хотят откусить кусок от задницы упыри. Если все понятно - тогда попиздюхали.

И они полезли по кладбищенской ограде, а спустя несколько снкунд спрыгнули на другую сторону.

- Мать! Я жопу себе разодрал! - послышался голос Серьги, и вслед за ним звучный удар по затылку от Гребня и его голос:

- Не вякай на кладбище - убьют.

- Кто убьет? - с опаской спросил Серьга, замерев и уцепившись за забор, словно не уверен в том, чтобы спускаться дальше, а наоборот - быстро ползти обратно.

- Вурдалаки-мертвецы, - зло бросил в ответ Амбер, решив поднапугать глуповатого гомика. - Хули на кладбище вопишь? Разбудить всех захотел? Не углядишь - такой кусок от жопы откусят...

- Хорош ты ему мозги засирать, - справедливо заметил Гребень. - Нихуя здесь нет никого, - добавил он, словно убеждая самого себя.

Серьга, настороженно озираясь, как будто из-за кустов на него мог броситься какой-нибудь упырь, сам не заметил того, как отошел в сторону от остальных.

- Твою мать! - негромко выругался он, когда его нога зацепилась за какой-то корень, и он, взмахнув руками, словно пробуя лететь, упал на сыроватую землю.

Проклиная все на вете, байкер поднялся и отряхнул испачканные в земле ладони.

Неожиданно ему показалось, что за спиной у него кто-то стоит. Серьга обернулся, и тут же получил удар чем-то по голве, от чего вновь поалился на землю, только теперь уже без сознания.

Тем временем Амбер и Гребень брели по кладбищу в совершенно другом направлении.

- Послушай, а где Серьга? - первым заметил отсутствие приятеля Амбер.

- Да хер его знает! - зло ответил Гребень. Было видно, что прогулка по кладбищу не доставляет ему никакого удовольствия. - Найдется, если захочет.

Амбер пожал плечами и свернул чуть влево. Внезапно раздался сухо треск, Амбер вскрикнул и провалился в яму-ловушку, тщательно спрятанную в сухих ветках и листьях.

- Э! Ты куда? - Гребень осторожно, чтобы самому туда не провалиться, наклонился над ямой. Черная дыра. И в ответ - тишина. - Отвечай. Ты чего, а?

К нему неслышно кто-то подкрался и ударил на отмашь по голове. Байкер завалился на землю рядом с ямой.

Амбер очнулся и замотал голоой из стороны в сторону. Руки его были связаны, а сам он сидел спиной к холодной стене. Подвернутая нога распухла и болела.

К нему кто-то подошел. Амбер посмотрел, кто это, и увидел высокого человека с копной достающих ниже плеч волос.

- Ты кто такой? - спросил Амбер. Его голос звучал в непонятно куда ведущем коридоре, как в церкви, с резонансом.

- Хочешь знать, что сейчас с твоим приятелем? - вместо ответа спросил человек.

- О чем ты говоришь, ботоло коровье? - в ярости скрипнул зубами байкер.

Зигфрид быстро наклонился к нему и сомкнул пальцы на подбородке и скулах жертвы.

- Послушай меня, юноша, - прошипел он, как змей. - Ты со своими недоносками - мои пленники, и советую не оскорблять меня, если не хочешь, чтобы я обеспечил тебе вечные страдания.

Он грубо отпустил его, и Амбер в бессильной злобе воззрился на него.

Зигфрид повернулся и пошел.

Войдя в небольшое помещение, похожее на кацер, он остановился и, склоив голову набок, стал смотреть на Серьгу, висящего за руки на двух цепях.

- Отпусти меня, козел! - увидив его, потребовал байкер.

В ответ на это Зигфрид иронически улыбнулся.

- Тебе не смешно говорить вот так, когда ты висишь на цепях и чувствуешь себя как полное ничтожество?

Он неспешной поодкой подошел к нему и встал почти лицом к лицу к беззащитному байкеру. Тот пытался высокомерно смотреть на него, но в глазах его читался нарастающий страх.

- Ты знаешь, что тебя ждет здесь, парень? Ты даже не представляешь себе, что тебя ждет.

- Поцелуй меня в задницу,- неуверенным голосом посоветовал ему Серьга.

Эти слова вызвали улыбку на лице у Зигфрида.

- Что ж, это можно сделать. Только сначала я срежу с нее все мясо, - и он продемонстрировал зажатый в руке широкий нож с зазубринами на лезвии.

Серьга издал ртом звук, похожий на схлип. Зигфрид одной рукой быстро схватил его за бедро, а другой вонзил нож в левую ягодицу байкера и начал резать ее, двигая ножом туда-обратно, как ножовкой.

Серьга заорал от невыносимой боли. Он чувствовал, как кровь течет под его джинсами. Когда одна ягодица чавкнула на пол, Зигфрид, со злорадством заглядывая жертве в глаза, вонзил кончик ножа в кровоточащую плоть и стал его там поворачивать.

Когда он, наконец, вынул нож из раны, Серьга отрывисто дышал, словно это могло погасить нестерпимую боль. Но пытк его продолжалась, когда палач принялся за вторую ягодицу. Когда и та с хлюпающим звуком упала рядом с первой, Зигфрид воткнул в открытую рану нож и еще пару раз провернул его там.

- Ну, как, чувствуешь? - обратился к истязаемому Зигфрид. - Нравится тебе быть в роли жертвы?

Он отошел от жертвы, разглядывая, как художник разглядывает полотно.

- Ну, что, закончить мне твои мучения, или продолжить? - с сарказмом произнес он прямо в ухо изнывающего от боли байкера.

Подойдя к нему спереди, он рывком сорвал футболку и обнажил грудь юноши. Затем он поднес нож к ней и провел извилистую царапину от ключицы до пупка. Потом он стал водить острием по груди и животу Серьги, выводя замысловатый рисунок.

Серьга забился от дикой боли. Его цепи зазвенели.

Наконец палачу это надоело, и он, заведя руку жертвы за спину, воткнул нож чуть ниже лопаток байкера. Серьга дернулся в последнем припадке конвульсии и затих.

Зигфрид вернулся к сидящему, понурив голову, Амберу. При его приближении байкер поднял на него взгляд.

- Ты как-кого пришел? - в наглую спросил он его, как будто не было ничего, что бы помешало ему встать и, чуть что, двинуть суке по морде.

Зигфрид ничего не ответил. Он схватил байкера за волосы и поволок по земле в направлении одного из карцеров.

- Отпусти меня, сука! - пытался сопротивляться тот. - Отпусти! Хуже будет!

Протащив его по грязному полу карцера, Зигфрид оставил его и отошел куда-то угол. Меньше, чем через минуту, он вернулся и присел возле него на корточки.

- Ты развяжешь меня, падла, или нет?! - засучил ногами по полу Амбер.

- Обязательно развяжу, - пообещал Зигфрид голосом, которым общаюся с ребенком, - но ты ведь никуда не уйдешь.

- Еще как уйду, сука! - в свою очередь пообещал байкер.

Зигфрид продемонстрировал ему вместо ответа зажатые в кулаке кусачки, от вида которых у байкера невольно пробежал мороз по коже; он весь был в запекшейся ржавчине.

- Посмотри, что я для тебя приготовил.

С этими словами он схватил байкера свободной рукой и рывком усадил его на кресло, стоящее чуть поодаль от середины карцера. Ловкое движение пальцев - и руки и ноги байкера были стянуты ремнями; веревки Зигфрид успел распороть ловким движением ножа.

Палач резко приблизился к нему и, как тогда, схватил рукой за подбородок.

- Не должны вы были повторять ошибку своих друганов, - произнес он в лицо беззащитному байкеру. - Повторение - мать учения, но... но это - не в вашем случае. Открой пошире ротик - доктор должен посмотреть. Когда ты в псоледний раз ходил к зубному?

С этими словами Зигфрид запрокинул голову юноши назад и ухватился кусачками за один из его передних зубов. Амбер пытался кричать с раскрытым ртом, когда он потянул, зуб хрустнул и обломился. Следующий зуб палач вывернул с корнем. Байкер чувствовал вкус своей крови во рту. Затем Зигфрид разломил третий по счету зуб и ухватился за четвертый.

Через каких-то пять минут вся верхняя челюсть Амбера состояла из кровоточащих осколков зубов. Он уже сорвал голос, когда маньяк принялся за нижний ряд и один за другим вырвал и поломал оставшиеся.

- Открой рот пошире - я не могу добраться до твоих зубов мудрости, парень, - с некоторой толикой вежливости попросил его Зигфрид. - Убери свои сраные щеки, тупой щенок!

И Зигфрид порвал кусачкам правую щеку вопящего от боли байкера, а когда обломал находящиеся на той стороне рта коренные зубы, проделал ту же операцию и с левой щекой несчастного.

- Оставайся и наслаждайся, - пожелал ему на прощание Зигфрид, роняя на пол окровавленные кусачки и удаляясь из пыточной.

Гребень не помнил, сколько времени прошло после того, как его кто-то сильно ударил по голове. Очнулся он час назад в темном помещении с едва виднеющимися покрытыми сажей стенами. Попытался пошевелиться, но тут же почувствовал, как в запястье впивается провод. В этот момент дверь открылась, и в помещение вошел незнакомец.

- Пошли. Теперь - ты, - тихо произнес он.

- С какой это стати? - воспротивился Гребень.

Зигфрид подошел к нему ближе и остановился возле него, глядя на пленника сверху вниз.

- Вставай, - коротко сказал он и рывком поднял байкера на ноги. Тот попытался ударить его плечом, но Зигфрид почти непринужденно вытолкнул его из карцера, так, что тот едва устоял на ногах, чтобы не расквасить себе нос.

Зигфрид выступил вслед за ним, схватил его за стянутые за спиной руки и толкнул так, что Гребень врезался в стену и медленно осел на подогнутых ногах.

- Встава-ай! - Зигфрид схватил его за провод, стягивающий запястья, и поставил его на ноги.

Буквально протащив вяло упирающегося байкера по коридору, палач втолкнул его в прямоугольный проход в стене, и Гребень, потеряв настроение на крутой лестнице, покатился по ней вниз. Казалось, он катился вечно, но скоро больно ударился плечом о холодный пол.

Ему стоило громадного труда подняться и оглядеться. Он находился в сыром полуподвальном помещении с углами и закоулками, в которых пряталась тьма.

Гребень сделал два неровных шага вперед и вдруг оступился. Почва словно ушла у него из-под ног, и байкер провалился вниз, напарываясь ногами и ягодицами на острые пики, находящиеся на расстоянии друг от друга на решетчатой перегородке. Байкер закричал, и его крик потонул в усеянных пиками стенках колодца.

Двое друзей, Денис и Илья, шли мимо кладбищенской ограды.

- Мрачное местечко, - озираясь, проворчал Илья, - а почему мы пива не взяли, я так и не понял? С пивом оно как-то лучше...

- Оно, может, и лучше, - ответил Денис, - но ты бы сначала подумал, откуда эти деньги брать. Мне родичи только на сигареты дают, и то не на каждый день.

- Хоть бы на пиво у кого намутить, - пожаловался Илья. - Дай сигарету.

Они прошли еще несколько метров, прежде чем Денис остановился. Илья по инерции натолкнулся на него и недовольно спросил:

- Че ты встал?

- Смори, там, кажется, мотоцикл в кустах.., - изумленно ответил Денис, тыча пальцем в направлении сирени, растущей прямо через дорогу.

- Да иди ты!., - не поверил Илья, но первым поспешил через дорогу к тому месту, откуда уже закичал с радостью ребенка, увидившего в магазине интересную игрушку: - Е-мое, ты прав, действительно - мотоцикл! Ба, да не один...

И вот из кустов сирени появился сияющий от счастья Илья, выкатывающий ближе к дороге лоснящийся черными боками байк.

Денис, постояв немного на месте, словно в нерешительности, зашагал по дороге к нему.

- Похоже, брошенные, - с радостью объявил свои догадки Денис, пробуя ногой подножку. - Возьмем себе, давай?

Взглянув на кусты сирени, Илья заметил среди них блестящий, лакированный байк другого "харлея".

- Нет, - сказал он, проведя ладонью по отполированному боку найденного Денисом мотоцикла. - Не думаю, что их хозяева где-то поблизости...

- Ну и хрен с ними, с хозяевами! - беспечно махнул рукой Денис, вцепившись в мотоцикл как в свою собственность. - Стыбзим - никто и не заметит.

- Плохая у тебя привыча - все тыбзить, - заметил Илья.

- А че?

- А ниче. Это - чья-то собственность, а мы ее украдем? Так получается?

- Да плюнь ты на это! Посмотри, какой клевый байк!..

- Классный-то классный.., - Илья был почти согласен с его мнением, - но пойми: он ведь кому-то принадлежит.

- Принадлежал, - поправил его Денис, поворачивая руль мотоцикла.

- Тебя не переубедить, - с горечью заключил Илья. - Ну и что ты будешь делать с этим байком? - пмолчав, добавил он. - Ты же не умеешь на нем кататься...

- Ничего, научусь, - уверенно ответил Денис. - Брат подсобит.

- Ладно, давай, как знаешь, - махнул на все рукой Илья, думая, что ему ничего не добиться. - Если хочешь, пройди по кладбищу. Может, и хозяева отыщутся...

- А что, это не плохая идея.., - засиял Денис.

Илья вздохнул и махнул рукой, мол, соглашаюсь.

- Тогда пошли, - сказал юноша и отпустил мотоцикл. Тот завалился на землю возле дороги.

- А мотоцикл че, здесь оставишь? - со скрытой иронией осведомился у него Илья.

- А никуда не денется, - потерял мотоциклу всякий интерес Денис. - В конце концов, там, в кустах, есть еще, по крайней мере, парочка.

Они быстро вскарабкались на забор и спрыгнули на территорию кладбища.

- Фонарик бы сюда.., - сразу же заметил Денис.

- Хорошо бы, - вздохнул Илья, и никто из них не поднимал больше эту тему.

Они недолго брели по кладбищу, и наконец набрели на небольшое подобие холма и кажущуюся увесистой дубовую дверь посередине.

- Посмотри, - сказал, останавливаясь, Денис, - тут, кажется, какой-то придурок затеял берлогу.

Илья подошел ближе и сказал, потрогав рукой холм:

- Возможно, - и, помолчав, предложил: - Что если нам с тобой заползти туда?

- Неплохая идея, - незаинтересованно согласился Денис, - если, конечно, нам не надает по шее какой-нибудь старый сторож-вырдаллак...

Илья толкнул дверь. Она почти бесшумно приоткрылась на пару сантиметров.

- Ну, теперь пошли, - сказал он и ступил в темноту.

Внизу оказались ступеньки. Узкие, грязные и деревянные, они вели вниз, и юноши начали спускаться по ним, придерживаясь за проложенную деревом стену.

- По-моему, мы спускаемся в могилу, - мрачно предположил Денис. - Жду не дождусь встречи со жмуриками.

- Подожди немного, и увидишь хранителя склепа, - в шутку пообещал ему Илья. - Что, думаешь, очередную серию здесь снимали?..

- Не думаю, чтобы американцы до такого докатились.

- Ты все таки думаешь, что здесь кто-то похоронен, и мы с тобой спускаемся в чей-то фамильный склеп?

- Не знаю, в чье обиталище мы с тобой спускаемся, но это больше похоже на катакомбы. Знаешь, где солдаты раньше прятались...

- Русские?

- Откуда мне знать... Может, и русские, а может, и немцы...

Денис долгое время молчал, затем осторожно спросил:

- Так ты думаешь, что здесь немцы в войну хоронили своих?

- Ничего я не думаю. Просто считаю, что нам лучше поторопиться, если мы не хотим, чтобы нас здесь завалило, как мышей в погребе.

От этой мысли Денис аж похолодел.

- Ты знаешь, - промямлил он испуганно, - мне почему-то захотелось именно щас вернуться домой. Зачем мы вообще сюда полезли? Что мы здесь найдем, кроме старых немецких скелетов?

- Ты знаешь, если мы уж пошли, то пошли. И нефига сворачивать с пути. Пусть хоть тебя греет мысль, что мы с тобой найдем утерянные здесь фашистами сокровища.

- Тоже мне, пираты нашлись!..

А ты зря так думаешь. Вермахт действительно много награбил. Можно даже сказать, им надо было куда-то скрывать награбленное. Почему ты никак не можешь предположить, что они прятали все именно здесь?

Денис ничего не ответил, но миф о несметных богатствах, ждущих их внизу их малоприятного пути, заставил его почувствовать в себе привкус золотой лихорадки, и он еачал уверенней спускаться вслед за приятелем.

Вскоре лестница закончилась, и они очутились в помещении с земляным полом и потолком, который освещала одна единственная лампочка, висящая на проводе и бросающая слабое освещение на какие-то ящики, выставленные вдоль стен.

- Вау! - только и смог как выразить свой восторг Денис. - Блин, понтовое местечко!

- Да, - коротко согласился с ним Илья, подходя к ящикам и пытаясь рассмотреть, что могло быть на них написано, что дало бы хоть тень на то, что в них находится. - Похоже, здесь они складывали динамит.

- Во блин! - снова воскликнул Денис.

- Вот тебе и блин... Взлетим к черту - будешь блинкать...

Денис не ответил на это замечание ничего и только указал рукой в направлении темнеющего в конце комнаты прохода.

- Посмотри, там, кажется, проход какой-то...

Илья тоже заметил таинственный проход и предположил:

- Похоже, там раньше содержали военнопленных. Или это вход в бункер. Пошли, посмотрим.

И они направились в том направлении, а когда вошли в проход, то обнаружили еще ступеньки, ведущие вниз.

- Ого, - сказал Денис, - похоже там, внизу, действительно бункер.

И они начали спускаться вниз, но вскоре ступеньки закончились, и они оказались на пути еще одного прохода. Спустившись со ступенек, они направились по нему, и вскоре вошли в коридор с каменными стенами.

- Похоже, это и есть бункер, - предположил Илья.

- Что-то мне здесь не больно нравится, - озираясь, заявил Денис. - Жутковато здесь как-то.

Они осторожно прошли по коридору. Там он образовыал углы и уходил еще в двух направлениях.

- Ну, куда пойдем? Налево или направо? - остановился на распутье Илья.

- Лучше - домой, - высказал свое мнение относительно этого Денис. - Кроме того, мотоцикл могут кто-нибудь увезти...

- Скажи лучше, что просто испугался. - лукаво ухмыльнулся Илья.

- Я? Испугался? - обиженно выпучил глаза Денис. - Да никогда в жизни!

- Тогда пошли, - твердо заключил Илья. И он, не спрашивая у приятеля совета, свернул влево. Тому ничего не оставалось, как последовать за ним.

Они шли по коридору и вскоре добрались до металлической двери с одной стороны коридора.

- Тут нет ручки, - заметил Илья, проводя рукой по слегка поржавевшей его поверхности.

- Как же мы попадем вовнутрь? - рассеянно спросил его Денис.

- А этого и не обязательно делать, - мудро заметил Илья. - Можно поискать еще одну дверь, которая наверняка будет не заперта.

- С какого? - не согласился с ним Денис.

- По-моему, это логично, что немцы позапирали все, когда уходили.

- Вполне возможно, - согласился Илья и направился дальше, благо что вторая дверь нашлась практически сразу же.

Юноша просунул указательный палец в замочную скажину и подергал дверь на себя, но та не поддалась.

- Хм, странно, закрыто, - заключил за весь бункер Денис, - можешь даже и не пытаться...

Илья отошел от двери, словно собираясь выбить ее ногой, и сказал:

- Надо подыскать какой-нибудь ломик здесь. Не сочти за услугу...

Денис вытаращил на него глаза, как-будто тот предлагал ему спрыгнуть в какую-нибудь яму с живыми мертвецами.

- Ты хочешь, чтобы я вернулся наверх? Да никогда в жизни!

- Ты хочешь, чтобы я пошел? - уже зная, чем зацепить своего приятеля, хитро взглянул на него Илья.

- Нет-нет,я здесь один не останусь, - скороговоркой заявил свой ультиматум Денис.

- Ну ладно, - сдался Илья, - тогда пошли искать вместе.

- Другое дело, - пробурчал себе под нос Денис. - Где будем искать?

- А везде. Здесь наверняка в спешке все немцами забыто.

- И они принялись бродить вокруг, но ни тот, ни другой, не обнаружили ничего.

- Похоже, мы так никогда не отопрем эту чертову дверь, - заключил с мрачным видом Илья, когда они оба встретились возле злосчастной двери.

- Может,хватит хуйней заниматься, и пойдем и поищем что-нибудь более стоящее? - предложил ему Денис.

- Хорошо, - явно с неохотой вздохнул Илья.- Пошли дальше.

И они пошли дальше по коридору, с обеих сторон которого были двери. Илья поглядывал на них, но подойти не решался. Денис же был рад, что его приятель не останавливается возле каждой и не пытается ее открыть.

Наконец они дошли до конца коридора. Здесь он опять поворачивал налево и направо.

- Так мы заплутаем здесь, - обратил внимание своего приятеля Илья.

- Немудрено, - удрученно согласился тот. - Столько пути прошли... Может, вернемся, пока еще не поздно?..

- Вернуться мы всегда успеем, - заключил Илья. - Важно исследовать этот бункер вдоль и поперек.

Денис вновь уставился на него как на вконец сбрендившего человека.

- Не беспокойся, мы скоро уйдем отсюда, - заверил его Илья, и только тот заметно расслабился, как высказал: - Но сначала разделимся и встретимся у входа.

Денис совсем потерял дар речи от возмущения, но все-таки сказал:

- Ты что, сдвинулся, извини меня? Как мы выберемся из этого лабиринта без компаса?

- Очень просто, - заверил его Илья. - А теперь - пошли.

Денис обреченно вздохнул и поплелся в противоположном направлении. Проделав несколько шагов, он обернулся и крикнул идущему в другом направлении приятелю:

- Но учти: если я первым доберусь до выхода - тебя ждать не буду!

- Как знаешь! - не оборачиваясь, крикнул ему в ответ Илья.

Недовольно бормоча себе под нос, Денис двинулся по коридору, освещенному рассеянным светом флюэрисцентных ламп.

Он только дошел до конца коридора, как вдруг из-за угла к нему выступил человек в зеленоватом плаще и сказал:

- Привет.

Сначала бы удар, который обрушил на него беспамятство. Затем Денис очнулся оттого, что в его запястья впивалось что-то, отчего они точно взвывали от боли; он оказался прикован за лодыжки и за них на наклонной доске, обитой чем-то вроде того материала, которым обычно обивают входные двери. Над ним стоял какой-то человек и вворачивал винты, проходящие сквозь кандалы на его запястьях.

- С пробуждением, май либен фройндо, - поприветствовал его Зигфрид и повернул рычажок на левом кандале, похожем на ушко ключа, отчего винт сильнее впился в запястье, и кровь потекла по руке.

На лице Зигфрида появилась садистская улыбка, а в глазах вспыхнул фанатичный огонек жажды заглянуть в самую душу жертвы, страдающей от мук. С каждым поворотом ключа улыбка на лице палача становилась все шире. И чем глубже винт проникал в руку несчастного, проходя между костями, радостнее блестели глаза Зигфрида, а когда запястье юноши было пробурено уже насквозь, Зигфрид тихонько засмеялся. Его рука протянулась к правому запястью пытуемого, и другой винт начал жестокую пытку с новго начала...

... Истошный крик Дениса заставил Илью вздрогнуть. Он остановился, с дурными предчувствиями озираясь по сторонам в поисках источника этого жуткого звука. Но вскоре крик повторился, и в нем слышалась такая боль и мольба, что Илья пулей полетел по коридору в том направлении, откуда он слышался...

Зигфрид как раз почти закончил со вторым запястьем своей жертвы, когда о металлическую обшивку двери с внешней стороны кто-то яростно заколотил кулаками.

- А, я так и знал, что ты пришел с другом, - хищно осклабился Зигфрид. - Что ж, впустим его?

- Денис, ты здесь?! - крикнул, прислонившись щекой к холодной поверхности двери, Илья.

Зигфрид распрямился и направился к двери.

- Иль...я, не в-входи! - из последних сил, надеясь спасти приятеля и с трудом превознемогая адскую боль, слабым голосом крикнул Денис. - Он... он запытает тебя!!!

- Щвайгэн! - крикнул ему резко Зигфрид, и его рука, в долю секунды оказавшись под полой плаща, с быстротой молнии выпросталась в направлении распростертого на лежаке для пыток Дениса, и спицеобразный предмет из нержавейки, похожий на один из набора хирурга, словно пуля, выпущенная из его разжатых пальцев, вонзилась в щеку несчастного, пригвоздив язык Дениса к нижней полости рта.

Подойдя к двери, Зигфрид отодвинул засов и открыл ее, уже приготовив приветливую улыбку голодного крокодила для своей будущей жертвы, но она быстро сползла с его лица, когда он обнаружил, что за дверью никого нет. Только серая стена напротив двери. Ничего не понимая, Зигфрид затворил дверь и повернулся к Денису, пожав плечами и изобразив на лице крайнее удивление.

- Странно, никого нет... Похоже, пока придется помучиться без его тебе, - и он направился к Денису, который ни слова не мог сказать. На губах у него появилась кровь, а в глазах стоял невыразимый ужас. Он знал, что его ждет, и был полон желания поскорее умереть от полученных ранений, но, похоже, у Зигфрида на этот счет были другие планы.

Подойдя к своей истязаемой жертве, он улыбнулся ей, как любящий отец улыбается своему малолетнему сыну, и проговорил сладким голосом, в которым предсказывались новые пытки и мучения;

- А теперь ты останешься здесь, май либэ. А я пока пойду поищу твоего друга. Ты не против, сучонок? - он протянул руку к торчащему из щеки Дениса хирургическому инструменту и с лицом, перекошенным звериной злобой, пошевелил им в ране, затем слегка надавал, и игла погрузилась глубже в нижнюю полость рта затрясшегося от боли юноши. Затем Зигфрид убрал руку, и на его лице вновь отразилась редкая доброжелательность.

- Либен зи вольт, май фрейнд. Глюкелихъ стербэн - счастливо умереть.

И он вышел из помещения, а Денис услышал только роковой для себя щелчок засова, отделивший его навсегда от реальности и оставив в мире страданий и нестерпимых мук.

Илья, с тех самых пор, как услышал истошные крики попавшего в неизвестную ловушку приятеля, долго прятался в полутемных коридорах. Сердце бешено колотилось у него в груди и отдавалось в уши.

"Что делать? Что делать? Что делать?" - пульсировала у него в голове одна и та же вопросительная фраза.

И под конец у него в мозгу возникла идея, выспыхнувшая, как лампочка Ильича; "Второй этаж бункера".

Эта мысль словно подстегнула его. Сорвавшись с места, он побежал к тому месту, откуда они с Денисом спустились в это зловещее место. Он без труда нашел выход. Поднимаясь по ступеням, он пару раз оступился, а один раз даже больно ударился коленом, но скоро был уже наверху - в земляном помещении, уставленном ящиками со снарядами...

Чуть-чуть отдышавшись, Илья рванул к ящикам и принялся их переворачивать в поисках нужного предмета. Какого - он плохо предполагал, но все равно не терял надежды найти это.

Наконец он нашел то, что искал - это был короткий, но увесистый лом.

Уверенно схватив его обеими руками, Илья встал перед делемой: идти спасать своего друга, который был уже, возможно, мертв, или бежать из этого места - спасать свою жизнь.

Он выбрал первое.

Крепко сжав лом в правой руке, юноша ринулся вниз по ступенькам, подстраховывая себя левой.

Спустившись вниз, он был готов к самообороне. Но кругом царила тишина, тяжким грузом давящая на уши. Илья сделал несколько осторожных шагов по коридору, держа лом наготове, чтобы в случае чего ударить того, кто может внезапно появиться из-за угла.

- Бигрюбунг, майн либэн теблишь. - Из-за угла появился Зигфрид. Он довольно улыбался. - Заплутал, майн юнглинг?..

Илья весь напрягся, крепче сжимая в гтовых для удара руках свое единственное орудие защиты.

- Попытка отомстить за своего друга? - хищно осклабился Зигфрид. - Ты думаешь, она тебе удастся?

- А вот и удастся, - твердо сказал Илья, держа лом как бейсбольную биту.

Зигфрид самодовольно усмехнулся.

- Врят ли, - сказал он. - Это не могло получиться у российского командования, не получится и у тебя, жалкий потомок.

- Куда ты девал Дениса, сука? Почему он так кричал? - требовательно обратился к нему Илья. - Говори, жидовская кровь, иначе я вскрою тебе череп вот этим самым ломом! Я не шучу...

- Денис, говоришь? - лукаво улыбаясь, переспросил Зигфрид. - Если это тот парень, который сейчас подыхает в муках...

- Ах ты глист! - Нервы у Ильи не выдержали, и он кинулся на Зигфрида.

Тот лишь отошел в сторону, так что юноша едва не потерял равновесие, и резким движением сильной руки отнял у него лом. Илья ничего не успел сообразить, когда получил мощный удар тем же ломом по носу, и тут же в полубессознательном состоянии повалился на пол. А Зигфрид навис над ним с ломом в руках и произнес поучающим тоном:

- Вот так-то, дружок. Вот так-то...

Илья очнулся от удара, нанесенного по голове. Что удивительно - ссадины на голове не было.

- С пробуждением, майн либэ дихъ, - услышал он и увидел стоящего перед ним Зигфрида. Юноша попытался пошевелиться, но не смог. Его руки и ноги оказались прикованы к койке, напоминающей ту, на которой перевозят пациентов в больнице.

- Хорошо, что ты проснулся, а то я уже думал, придется начинать тебя пытать, пока ты спал.

Илья попытался высвободить свою правую руку, но все было безрезультатно.

- Ты сейчас, наверное, задаешься вопросом, где твой приятель? - словно прочел его мысли Зигфрид. - Ответ прост: он попался мне раньше тебя.

- Кто вы такой? - требовательно обратился к нему Илья.

- Я тот нехороший человек, который отправит твою душу в ад на земле. Приготовься - пытка будет долгой.

Сказав это, Зигфрид придвинулся к койке, на которой лежал Илья, передвижной столик, на котором были размещены в ряд начищенные до блеска хирургические инструменты. Взяв в руку скальпель, безупречно острое лезвие которого зловеще сверкнуло в свете лампочки, Зигфрид мечтательно улыбнулся и проговорил:

- Когда-то я был хорошим хирургом. Осенью сорок первого года мне пришлось прооперировать много наших. К сожалению, время течет безвозмездно, и мои прежние инструменты канули в лету... почти все. Сейчас нержавейка лучше, чем в прежние времена. Конечно, жаль того и тех, кто ушел навсегда, но прошлого не вернешь, как и не изменить настоящего.

- Так вы работали хирургом? - Илья надеялся растянуть время, но взгляд его был словно прикован к ужасному скальпелю.

- Да, если тебе это так интересно. Я служил в военно-полевом госпитале Третьего рейха. Лечил и выхаживал несчастных солдат, попадавших под осколки ваших мин, - вместе со сказанным последним словом Зигфрид прорезал скальпелем, словно кусок масла, икроножную мышцу Ильи. Тот вскрикнул от боли, а Зигфрид удовлетворенно улыбнулся.

- Если ты думаешь, что твои мольбы смогут тебе как-то помочь, ты глубоко ошибаешься, - предупредил его Зигфрид, собирая двумя пальцами кровь со скальпеля. - Ты знаешь, что такое рейхстаг? Не знаешь. А концлагеря? Тоже врят ли. Надеюсь, ты хоть представляешь себе, что было чем и чем занималось ГЕСТАПО?

- Вы - сумасшедший хирург! - выпалил ему Илья. - По вам психушка плачет!..

В ответ на это Зигфрид только заулыбался.

Он поднес скальпель к груди Ильи и сделал неспешный разрез до самого низу. Юноша сдавленно закричал, а садист аккуратно раздвинул ровно разрезанную футболку и, пользуясь странным хирургическим инструментом, раздвинул кожу, обнажая окровавленные мышцы.

- Теперь убедился? - ласково спросил у него Зигфрид и провел скальпелем, рассекая обнаженные мышцы юноши.

Илья задыхался от невыносимой боли. Между тем Зигфрид приступил к новой фазе пытки: он раскроил скальпелем запястья жертвы, и густая кровь полилась на обивку койки.

Илья испытал шок. Он почти уже не чувствовал боли.

Зигфрид, похоже, это заметил. Он тут же коснулся лба несчастного двумя сложенными вместе пальцами, и чувство боли вернулось. Илья издал страшный крик, исполненный новым приступом боли, а Зигфрид воткнул скальпель около его левого глаза и мастерским движением умелого хирурга извлек его из глазницы. Юноша уже трясся от нестерпимой боли. А Зигфрид, видимо, решив, что с него достаточно, вонзил скальпель глубоко в горло жертвы и с силой нажал на него вниз. Из разрезанного горла брызнула кровь, и Илья стал медленно погружаться в ледяные объятия смерти.

Байкер с черными волосами, уложенными в гребень, куртке с заклепками и увесистой серьгой в левом ухе стоял над своим мотоциклом, широко расставив по обе его стороны ноги в штанах с бахромой, лыбился во весь рот, пожирая взглядом девушку лет восемнадцати, почти в таком же прикиде, как и он.

- Да ладно ты, Катюх, не кобенься, а, - скаля свои частенько железные зубы, пытался обуздать ее байкер. - Может, перепихнемся разок да и отправимся восвояси, к нашим черепам?..

В ответ на это девушка изящным движением руки поправила свои длинные русые волосы, давая тем самым своему кавалеру понять, что она не разделяет его предложения.

- Да ладно тебе. - Байкер потянулся к ней, надеясь обнять, но девушка отстранилась от него как от удара током.

- Ну ты че? - с обидой вытянул губы байкер, убирая уже было протянутую к ней руку.

- Я не хочу, - даже не глядя в его сторону, твердо заявила девушка.

- Ну и пошла ты нахуй тогда! - обиженно бросил ей байкер, заводя мотоцикл и уезжая. - То же мне, курва...

С чувством собственного достоинства отбросив волосы назад, девушка уверенной походкой пошла в неизвестном направлении дороги.

Она не знала, куда идет, но скоро увидела тянущуюся справа от нее кладбищенскую ограду. Но это никак не смутило девушку. Она шла как невозмутимая личность, вдоль нее.

Но только девушка дошла до ворот, как вдруг из темноты кладбища выступил человек, выбрусил руку между прутьями и схватил зазевавшуюся девушку за ворот кожаной куртки. Байкерша вскрикнула от неожиданности, но незнакомец быстро притянул ее к ограде и другой рукой зажал жертве рот.

- Не кричи, майн либе. Ихь нихьт дихь шлехт махен.

Затем он схватил ее за руку и втянул девушку к себе между прутьями. Оказавшись на территории кладбища, девушка попыталась сопротивляться, но сильные руки быстро прижали ее руки к телу, и мужчина в зеленоватом плаще повалил ее на землю.

Отбиваться для девушки не было смысла. Незнакомец был сильнее. Он свободной рукой расстегнул ее джинсы и всадил свой детородный орган в ее влагалище.

Несчастная пыталась кричать, но рот ее оказался зажат сильной рукой насильника.

- Найн унрюх, майн либе, - с придыханием прошелестел ей в ухо он. - Ихб нихьт верден дихь морден.

Девушка в последний раз вздрогнула и обмякла, ощутив горячую струю, ударившую в нее из пениса. Зигфрид поднялся с нее и произнес, прежде чем уйти:

- Балд дир геборен мир ербе.

Когда он ушел, девушка с трудом перевернулась на правый бок и попыталась дотянуться до кладбищенской ограды. Ее пальцы бороздили сырую землю, а ухо, пострадавшее при проходе сквозь прутья, сильно саднило, как и левую грудь. Низ живота девушки свело, внутри все болело.

- Помогите! - слабым голосом позвала она.

На ее счастье у ворот заторозил красный "Москвич". Из него высунулось обеспокоенное лицо мужчины средних лет и спросило:

- Девушка, с тобой все нормально?

Он вылез из машины и принялся вручную рвать замок на воротах. Наконец он понял безрезультатность своих попыток и вернулся к машине, после чего вернулся с ломиком в руках и, попотев над замком, наконец взломал его, распахнул ворота, бережно поднял ослабевшую от насилия девушку с земли и донес ее до машины.

- Я так и знал, что она влипнет в историю! - Макс стукнул кулаком по столу так, что обиженно звякнули стаканы, стоящие на нем.

Двое других байкеров, сидящих за столом на кухне, закивали только.

- По-моему, на мследует пойти туда и наказать этого ублюдка, который это с ней сделал.

- Че, на кладбище? - округлил глаза байкер по имени Тимур.

- Да, ведь именно там это произошло, - с сожалением вздохнул Артур.

Тимур перевел испуганный взгляд с одного своего приятеля на другого.

- Но я до чертиков боюсь кладбищ! - возразил он.

- Ничего, спрячешь свои страхи в свою задницу, - отрезал Макс и сказал, обращаясь к Артуру: - Мы должны запастись горючей смесью и прочими атрибутами. Найдем опарыша и поджарим, как лягушку!

Артур только кивнул, затем потушил окурок сигареты о пепельницу, стоящую на столе, и протянул приятелю раскрытую ладонь:

- Отлично.

- Дай пять, приятель! - Макс радостно хлопнул его по протянутой ладони.

Тимур только покачал головой.

Ночью трое байкеров появились возле кладбищенской ограды.

- Ну что, пошли? - поочередно взглянул на своих товарищей Макс, хотя идти назад уже было поздно.

- Смотрите, - внезапно обратил внимание Артур, и двинулся в направлении кустов, - здесь байки кто-то из наших оставил.

- Да, точно.

- Значит, те, другие.., - произнес Артур.

- ... мертвы, - закончил за него Макс. - Все пойдем. У нас мало времени - этот хуй, если он здесь, может смыться.

И они полезли на ограду, а вскоре уже оказались по ту ее сторону.

- Ну, куда пойдем? - узнал мнение своих друзей Макс.

- Я не знаю, - признался Артур, осматриваясь по сторонам. - А где, по-твоему, этот хер может прятаться?

- А где бы ты прятался, если бы был хером-маньяком-убийцей?

- Ну, я не знаю.., Наверное, там, в трущобе где-нибудь...

- Ты хочешь сказать - в могиле? - уточнил байкер.

Артур пожал плечами.

- Не знаю. Наверное.

- Тогда попиздюхали, - поставил точку Макс и первым двинулся через кладбище.

Они не долго рыскали по кладбищу. Вскоре наткнулись на холм и дверь в нем. Которая была приоткрыта. За ней угадывался мрак.

- Вот оно, логово паука, - хищно ухмыльнулся Макс и начал щелкать колесиком зажигалки, которую достал из своей куртки с заклепками.

- Не нравится мне все это, - завел свою пластинку Тимур. - А вдруг его там нет?

- А вдруг, а вдруг.., - пробурчал Макс. - Если "вдруг" - то пойдем отсюда и поищем в другом месте. Все, пошли, нехер здесь стоять.

И они вошли в темноту, освещая себе путь зажигалкой, которую держал перед собой Макс.

- Осторожно, здесь блядские ступеньки, - предупредил он идущих сзади.

- Не нравится мне все это, - в который раз повторил Тимур. - А вдруг там, внизу, мертвецы?

- Слушай, заткни волынку! - не выдержал и прикрикнул на него Макс. - Затрахал уже...

Вскоре они спустились вниз и оказались в земляном помещении, заставленном деревянными ящиками.

- Ты гляди-ка! - воскликнул Макс, поднося пламя зажигалки к одному из ящиков. - Да у них снаряды здесь, ебать меня в морду!..

- Потуши зажигалку тогда, - дал ему совет Артур. - Меня не катит что-то взлетать на воздух.

Макс выпрямился, продолжая держать зажженую зажигалку, и заговорщицки посмотрел на приятеля.

- Чуваки, а у меня созрел план... Что если здесь взорвать все к херам?

У Тимура округлились глаза, словно от ужаса.

- Ты что! Мы же сами взлетим туда!

Артур взглянул на него с маленькой толикой презрения.

- Не ссы, Капустин... Прокатимся на "ура"!

- Подожди, здесь еще какой-то проход, - отвлек его внимание Тимур.

Макс подошел взглянуть.

- Да, точно, - сказал он заинтересованно. - Пошли, спустимся дальше.

По-прежнему держа в правой руке зажигалку, он стал спускаться вниз, а за ним - двое его друзей.

Они спустились вниз и очутились среди коридоров и стен.

- Ого! - только и воскликнул Макс. - Впечатление, словно в жопу попали...

- Почему - в жопу? - помолчав, не выдержал и поинтересовался Артур.

- Это тебе не интересно, - бросил Макс и добавил: - Разделимся.

Артур двинулся в одном направлении, Макс - в другом. Один Тимур остался в неведении стоять.

- Ребят, вы куда? - развел он руками, когда потерял их из виду. - Не оставляйте меня!

Он метался из стороны в сторону, не понимая, куда могли так быстро испариться его друзья, пока не решился побежать по коридору направо.\ Он сам не заметил, как наткнулся на стоявшего на его пути человека.

- Простите, - по привычке сказал он, но незнакомец попридержал его.

- Не так быстро, - произнес он с сильным немецким акцентом.

И он с такой силой ударил байкера о стену, что тот потерял сознание.

Очнулся он в полутемном помещении, лежа жесткой доске. Его запястья были прикованы к ней на уровне ушей - так же, как и ноги.

- С пробуждением, мститель, - сказал человек, стоящий над ним, и Тимур узнал в нем того самого, на которого наткнулся в коридоре.

- Отпустите меня! - взвизгнул Тимур, попытавшись дернуть руками.- На пома-ащь!

- Тебя никто не услышит, - сказал Зигфрид и резко опустил вниз нож, закрепленный перпендикулярно к доске. Тимур завопил от боли, когда страшное орудие пытки отсекло ему ногу в районе колена.

Не успел он перевести дух, как его вторую ногу ожидала та же участь. Зигфрид улыбался. Он подошел к тому месту, где располагались еще два таких ножа, и повелительно спросил:

- Но если ты мне скажешь, сколько вас вторглось на мою территорию, твоя смерть будет быстрой.

Не дождавшись от ошалевшего от шока байкера ответа, Зигфрид опустил третий нож, и он отрезал юноше руку в районе локтя.

- Не хочешь говорить? - переспросил Зигфрид. - Учти - у тебя всего одна рука...

Он обошел задыхающегося от боли юношу и последним движением ножа лиштл его и второй руки.

- Вот видишь, - почти с материнской нежностью обратился он к расчлененной жертве, - как иной раз не выгодно молчать, когда тебя спрашивают.

Макс и Артур услышали крики и быстро нашли ту железную дверь, за которой скрывался палач. Макс пинком распахнул дверь; старый засов не выдержал; и ворвались в помещение, Зигфрид обернулся. Его лицо не выражало ничего.

Увидев своего друга расчлененным, Макс сначала опешил, но потом обратился к Зигфриду, сделав торжествующее злобой лицо:

- Ну вот и пришел тебе пиздец, кто бы ты там ни был. Это ты изнасиловал Катюху?!

На лице Зигфрида появилась полуприветливая улыбка.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, юноша. Если ты о той малявке, что была оплодотворена мною прошлой ночью...

Макс поднял на уровень плеча бутылку с зажигательной смесью с заткнутой в зеленое горлышко смоченной керосином тряпкой. Артур последовал его примеру. Он переминался с ноги на ногу, готовясь к броску.

- Ну тогда получай за нее, пес вонючий! - процедил он скозь зубы и с силой бросил бутылку с зажигательной смесью.

Бутылка разбилась о грудь Зигфрида, и горящая смесь разлилась по его телу. Артур бросил бутылку в свою очередь, и она разбилась о руку Зигфрида, заставив пламя с шумом вспыхнуть. Зигфрид страшно закричал, охваченный пламянем. Он заметался, словно пытаясь скинуть огонь с себя. Затем он вдруг бросился на двоих байкеров, и они в ужасе бросились вон.

Они взбежали вверх по лестнице и оказались в помещении, уставленном ящиками со снарядами. Проход вниз за их спинами озарился пламянем - Зигфрид поднимался к ним.

- Здесь щас все взорвется! - в ужасе закричал Артур.

Макс первым бросился к проходу, ведущему наверх, но Зигфрид уже был рядом и схватил его за кожаную куртку. Артур сначала отшатнулся от огня, которым был охвачен психопат-убийца, но пламя уже перешло на его друга, и он бесстрашно бросился ему на помощь. Подскочив к Зигфриду, он ударом по горящему лицу развернул его к себе и толкнул ногой прямо на ящики с боезапасом.

Глаза Тимура расширились от ужаса, когда он понял, что натворил, но было уже поздно: один из ящиков опрокинулся на Зигфрида, и чудовищный взрыв подмял под себя все, что было под землей в этом страшном логове, приведя в действие все остальные.

Катерина Свиридова лежала все еще на больничной койке. Возле нее сидели притихшие мать и отец, в дверях палаты неуверенно переминался с ноги на ногу и шмыгал байкер, что накануне страшной ночи пытался завоевать ее расположение.

- Все будет хорошо. Ты скоро поправишься, - уговаривала девушку мать и нежно гладила ее по руке.

Ее отец, мужчина с лысиной, покрасневшней отволнения, полным лицом и в очках, сначала неуверенно шевелил губами, затем обратился к дочери с вопросом, который считал наиболее важным на повестке дня:

- Дочка, теперь мы должны принять важное, ответственное для тебя и для нас решение. Мы все знаем, что ты беременна, что не по своей вине... мы можем.., - по его лицу катились градины пота, и он стер их носовым платком. По нему было видно, как ему тяжело говорить, - сделать аборт, если хочешь... Ты собираешься рожать?

Катерина улыбнулась, и байкер, стоящий в дверях, упрямо на нее посмотрел, словно не хотел понимать, что его девушка согласится родить без его участия.

- Да, папа, я буду рожать, - тихо ответила та.

- Ты уверена? - строго, но мягко, переспросил ее отец, накрывая своей рукой руку дочери.

- Да, - почти прошептала девушка.

Отец и мать переглянулись.

- Ну, дело твое, доченька, - примирительно сказал немного успокоившийся отец. - Все в твоих руках, все в твоих руках...

И в этот момент ее мать разрыдалась, безысходно уткнувшись в руку дочери.

- Ну не надо, мама, не плачь, ну не надо, - принялась гладить ее по голове Катя и уговаривать.

Она очень боялась, когда мать начинала плакать