Кэлли

- Последний роман твоего бывшего парня принес ему небывалую славу, - усмехнулась Марина, щелкнув пальцами по страницам глянцевого журнала, - про него пишут даже здесь.

- Андрею принесла славу не бульварная зарисовка, - фыркнула Алина, заваривая кофе, - а его исчезновение. Если б он не пропал, то черта с два кто-то бы стал читать этот роман.

В студии повисло неловкое молчание. Алина замерла, уставившись на бледно-розовые узоры на обоях. Марина отложила журнал и взгромоздилась на широкий подоконник, притянув к груди колени. Она прижалась лицом к холодному стеклу, рассматривая проезжающие внизу машины, которые казались с такой высоты игрушечными, а люди вовсе походили на миниатюры для кукольных домиков. Поняв, что Алина не собирается ничего говорить и тишина сдавливает горло, Марина обернулась и натянуто улыбнулась.

- Молодой писатель сбежал с новой музой. Почти историческая классика, как по сценарию. Хотя, признаю, в жизни это звучит паршиво. Постарайся забыть его, - она старалась подбодрить или хотя бы отвлечь подругу, но та за все дни так ни разу не улыбнулась. Алина только хмыкала, поджимая и без того тонкие губы, и хмурилась, поглощая одну чашку кофе за другой и постоянно делала записи в блокноте, листы которого отрывала, комкала и выкидывала.

С исчезновения Андрея прошло почти две недели: шум радиоэфира и газетных заголовков уже утих, перестав давить на Алину. День за днем она сидела на диване, скрестив руки на груди и буравила короткую книжную полку с книгами Андрея, которые так и не обрели той известности, о которой грезил писатель. Теперь же слава его последнего романа походила на издевательскую шутку судьбы над самим Андреем и их совместной жизнью. Боль от потери была отравлена подкрадывающимся сумасшествием, непониманием того, как так могло произойти.

- Хотела бы я знать, кто эта муза, - пробормотала Алина, уставившись остекленевшим от усталости взглядом в потолок. Она задумчиво постукивала указательным пальцем по столешнице и беззвучно шевелила губами. Марина слезла с подоконника и похлопала подругу по плечу, сочувствующе качая головой.

- В романе он зовет её Кэлли. Рыжая с серыми глазами, повернутая на порядке. Не знаю, что можно было найти в такой девице, но, похоже, твоему писателю виднее. Скатертью ему дорога, а тебе пора выдохнуть, расслабиться. Ты когда спала последний раз? – Марина переживала за подругу. Видеть Алину в разбитом состоянии было для нее невыносимо, хотя она не могла найти ни капли сочувствия к пропавшему писателю. Долговязый молодой человек, витавший в собственных фантазиях, никогда не нравился ей, вызывая только раздражение. Марина всегда полагала, что его роман с её подругой закончится подобным образом, считая Андрея слишком ветренным.

- Кэлли. Такое имя вообще существует? – пробормотала Алина, переведя взгляд на Марину, будто ожидала от нее ответа. Все вопросы о себе она пропускала мимо ушей, лишь изредка озвучивая обрывки собственных мыслей как в лихорадке, - меня не волновало бы это, измени он мне с девушкой. Я не уверена, что Кэлли или ее прототип живой человек.

Алина ощущала себя в невесомости: без опоры под ногами и всякого понимания, что могло произойти. От Андрея у нее остались лишь книги, воспоминания и ворох призрачных догадок, записанных дрожащими руками на страницах блокнота, основанных лишь на одном странном событии, которое иногда, особенно по утрам, казалось ей сновидением.

Девушка выдохнула, бессильно сжимая кулак, и отхлебнула кофе, стараясь прогнать давящую сонливость. Она закусила нижнюю губу и скривилась будто от боли. Марина хотела её обнять, но Алина отстранила ее, покачав белокурой головой.

- Я должна тебе кое-что рассказать. Я навещала Андрея незадолго до его исчезновения. Он жаловался, что не может найти вдохновение в городе и решил арендовать небольшой дом в Орине, чтобы поработать. Я не возражала. Понимаю, для творческих людей иногда необходимо сменить обстановку, а Орин вправду довольно красив. Сначала все было хорошо, он присылал мне отрывки из романа, говорил, что наконец нашел вдохновение, но потом Андрей стал откладывать свой приезд в город, говоря, что его затянуло новое произведение. Он перестал присылать мне то, что пишет, отговариваясь, что хочет, чтоб я потом прочитала всё. Через месяц меня это вывело из себя, и я примчалась к нем. Он встретил меня на остановке, хотя я не предупреждала о своем приезде. Мы неплохо поговорили, он успокоил меня и объяснился, но потом решил познакомить меня с Кэлли. Андрей говорил о ней всю дорогу в таком тоне, что я решила, что она сдает ему комнату в особняке. Я ожидала увидеть какую-нибудь чудаковатую старушку. Он всегда любил таких карикатурных людей. Но когда мы пришли в особняк, разговаривал с пустотой. Обращался к "Кэлли", глядя в пустоту, показывал мне рукой на пустой стул. Андрей разговаривал так, словно видел ее, а я слепая. Не знаю до сих пор, кто из нас двоих тогда сошел с ума. Чудовищный розыгрыш после такой разлуки. Я…убежала. И неделю не могла найти в себе сил даже позвонить ему. Даже, когда издатель сказал мне, что он в городе, я не хотела его видеть.

- Почему ты не рассказала это полиции? – встрепенулась Марина, но тут же щелкнула языком, - хотя это звучит не слишком правдоподобно. Получается, он стал видеть призрака, посвятил ей роман, вернулся в город, издал его и испарился?

— Это звучит как бред, если выражать всё так, - ответила Алина, потирая переносицу, - я хочу съездить в этот дом. Может удастся что-то найти. Это цинично, но я хочу верить, что Андрей просто сошел с ума или сбежал с какой-то девицей, устроив этот спектакль, побоявшись признаться. Удостоверившись в этом, я смогу отпустить его.

- Кстати, а ты читала роман? – поинтересовалась Марина, решив промолчать о своем мнении насчет истории о призраке, - я сейчас на третьей главе.

Алина стиснула чашку обеими руками, чувствуя, как нагревшийся фарфор начинает жечь ладони. Она тяжело сглотнула, раздумывая о том, что ей придется проскользнуть в особняк со страниц, словно в погоне за белым кроликом, стараясь сохранить собственный рассудок.

- Да, начинала, но не осилила дальше нескольких страниц. Не могу читать о том, как он восхваляет эту Кэлли. Меня выворачивает, - призналась Алина и добавила, нервно дернув плечом, - по правде, мне никогда не нравились женские героини в его книгах. Даже, когда он списывал их с меня.

- Я хочу уехать сегодня вечером и попробовать разузнать о Кэлли побольше. Ехать недалеко, к утру уже буду на месте. Я вернусь через два дня, - произнесла наконец Алина после нескольких минут неловко молчания. Марина сочувствующе покачала головой, рассматривая похудевшую измученную бессонницей и тревогу подругу.

- Может не стоит тащиться? Полиция ничего не нашла, дело закрыто. Он просто сбежал, Андрей всегда был немного ветренным. Помнишь, как он…- договорить подруге Алина не позволила, вскинув руку, прося ее замолчать.

- Я беспокоюсь о тебе. Пережить подобную утрату очень тяжело, но ты понимаешь, что гонишься за тем, чего не существует. Давай лучше сходим куда-нибудь этим вечером? – предложила Марина, обняв девушку за плечи. Алина выскользнула из её рук и отправилась в коридор, размышляя о чем-то своем.

- Прости. Может быть ты права, - рассеянно ответила Алина и, бросив неловкое "до встречи", скрылась на лестничной клетке, спешно спускаясь. Марина хотела возмутиться, но понимала, что Алина не услышит её, и, заперев дверь, вернулась на кухню.

- Хоть бы раз чашку помыла, - проворчала Марина, всматриваясь в остатки кофе на дне кружки. Потерев виски, девушка вернулась в комнату и подняла с дивана последнюю книгу Андрея. Она понимала, что, если Алина в чем-то убеждена, то отговаривать её бесполезно, а потому решила отвлечься чтением. Роман показался ей неплохим и несколько заинтриговал, хотя и она ни за что не призналась бы в этом вслух.

Марина замерла, рассматривая обложку романа. Иллюстратор постарался на славу: Кэлли выглядела очаровательно, словно статуэтка. После разговора с Алиной Марине казалось, что в её фигуре, чертах лица есть нечто отрешенное, призрачное, как будто от фарфоровой куклы в ней было больше, чем от человека. На фоне особняка она выглядела тусклой и серая шаль, прикрывающая ее грязно-оранжевое платье, только усиливала это впечатление. Рыжие волосы, перехваченные голубой лентой на концах, образовывали два аккуратных хвоста, а серые глаза смотрели с обложки куда-то вдаль, на что -то далекое за пределами рисунка.

Марина открыла книгу и погрузилась в чтение:

"После моих долгих скитаний Кэлли стала мне добрым другом, приняв меня у себя. Её особняк стал моим домом, как будто я всегда был его частью. Особенно мне нравились вечера, которые мы вместе проводили в гостиной, выпивая чай чашку за чашкой и часами беседуя обо всём. Я рассказывал ей о мире, который видел своими глазами, а она мне о мирах, о которых прочитала в книгах. Кэлли редко покидала особняк и, тем более, никогда не покидала окрестностей своего городка, страшась огромных зданий и людей, находящихся далеко за пределами густого леса, оплетавшего Орин. Я находил её робость и предрассудки забавными, но она была в них столь уверена, что и за месяц я никак не смог повлиять на её взгляды. Вскоре я стал понимать, что мне совсем не хочется покидать Кэлли, но для этого я должен был остаться с ней и стать статуэткой и постоянным жителем её маленького уютного мирка. Она совсем не желала отпускать меня, кривя свои пухлые губы и умоляюще глядя на меня каждый раз, когда я заговаривал о том, что мне придется отлучиться в большой город, но никогда не возражала вслух. Впрочем, было достаточно одного её печального взгляда, чтобы каждый раз откладывать свой отъезд…"

***

Орин оказался обычным городком, превратившимся с годами из сельского поселения в тихое место, оживавшее только летом, когда горожане перебирались на свои дачные участки. Осенью он постепенно замолкал, а среди его обитателей оставались неприветливые жители, решившие дожить свои годы, не покидая его окрестностей.

Алина сошла с автобуса на покосившейся остановке, у которой висела рукописная табличка с выцветшей краской "Добро пожаловать в Орин". Ей повезло: через неделю транспорт переставал сюда ходить. Она пнула носом кроссовка листву, покрывающуюся бурыми пятнами, и двинулась вглубь города, рассматривая небольшие домики, на которые прошлый раз не обращала никакого внимания, когда мчалась к Андрею.

С её последнего визита улицы стали безлюдными и на миг девушке показалось, что городок вовсе заснул, но тут из калитки в конце улицы вышел крепкий мужчина лет 50-ти: в его волосы уже успела закрасться седина. Алина спешно догнала его и растянула губы в вежливой улыбке.

- Доброе утро, - произнесла она, бросив неуверенный взгляд на темно-серое небо, переходившее у горизонта в линию исполинского леса, отделявшего Орин от остального цивилизованного мира.

- Доброе, - хмыкнул мужчина, не собираясь останавливаться.

- Я журналист, пишу заметки о легендах с отдаленных поселений. Не могли бы вы уделить мне немного времени? – проворковала Алина, вспоминая, как брала интервью раньше у известных писателей и художников. Мужчина нахмурился.

- Разве что немного. Но не скажу, что у нас тут есть что-то интересное. Только пара историй про один дом, —произнес он, отведя взгляд, - такие вы везде найдете. Некоторые постройки приобретают дурную славу. Часто их выдумывают со скуки.

- И что за история? - поинтересовалась Алина, надеясь, что она не выглядит слишком странно. Местный шаркнул тяжелым сапогом и спрятал руки в карманы, что-то неразборчиво пробормотав. Он ускорился, решив не продолжать разговор.

- Вы бы не утруждали себя глупыми слухами. У нас прекрасный тихий городок. Отдохните, - отмахнулся он, но Алина настойчиво следовала за ним, повторив "расскажите".

- Я не экскурсовод, - недовольно заметил мужчина, но, заметив встревоженный взгляд девушки, сдался, - про дом недалеко от главной площади ходит одна байка. Он построен очень давно, это один из первых домов в городе и всегда притягивал к себе творческих и странных личностей. Не удивительно, что местные стали выдумывать про него легенды. Говорят, что первый владелец дома: молодой архитектор был хорошим мастером, но ему очень не везло в любви. Он до того отчаялся, что не то выдумал, не то призвал девушку, о которой стал всем рассказывать. Естественно, ему никто не верил, так как видели его только в одиночестве. Однажды он исчез и всё. Он выпить любил под конец. Ему все говорили, что до добра это не доведёт. Так что губят людей не призраки, а только излишнее свободное время и пустые фантазии. Работать надо, тогда и девушка будет, и голова здоровая, - под конец рассказа мужчина разгорячился и перешел на поучительные интонации. Они как раз прошли мимо особняка, о котором шел разговор. Мужчина даже не взглянул на него, проходя мимо, и будто даже специально опустил взгляд на щербатую мостовую, - листья бы убрали.

- Благодарю, - сухо ответила Алина, через плечо оглядываясь на чугунную ограду статного особняка, возвышавшегося над скромными соседними домиками. Она поспешила отделаться от мужчины, который напоследок посоветовал ей апартаменты, где можно остановиться на пару дней. Располагались они на противоположном конце города, подальше от особняка.

***

Хозяйкой апартаментов оказалась пожилая женщина по имени Катрина. Несколько минут она отпиралась, говоря, что сезон, когда она сдает комнату уже прошел и ей хочется поскорее отдохнуть от летних гостей, но Алина сумела её упросить. От притворной вежливой улыбки уже болели губы и щеки.

- Катрина, а вы ничего не знаете о таком мрачном доме? Он привлек мое внимание, - поинтересовалась Алина, будто из любопытства.

- А ты ничего не знаешь о парне, который пропал пару недель назад? – парировала ей Катрина, передавая ключи от комнаты. Алина помрачнела и кивнула, болезненно зажмурившись, смаргивая слезы, скопившиеся в уголках глаз: секундная слабость от усталости. Взгляд Катрины встревоженно скользнул по комнате и гостье.

- У нас не любят говорить об этом доме. Он принес много несчастий нашему городу, но власти отказываются его снести: считают, что этот капкан привлекает туристов. А до нас им дела нет. Говорят, слухи, легенды…Наверно, мы все для них тут легенды, - заворчала женщина.

- Пожалуйста, расскажите мне эту легенду, - попросила Алина, - это важно для меня.

- Хорошо, - легко согласилась Катрина с суровым видом, - я расскажу, но после ты дашь мне одно слово. Тебе должно хватить истории, чтобы исполнить обещание.

- Ладно, - Алина села на край своей кровати, нетерпеливо постукивая пальцами по деревянному набалдашнику, будучи готовой наконец услышать то, что она могла бы считать правдой.

"Это было очень давно, когда местные только стали осваивать эту территорию. Из-за своего расположения за лесом она мало кого привлекала: тут есть река, но почва каменистая, урожай взрастить тяжело. И все же, ища себе место, люди были готовы осесть тут. Среди них оказался один талантливый юноша, прибывший из дальних краев. Но он искал не лучшей жизни, а покоя. Говорят, он был очень талантливым архитектором и скульптором. Сейчас его называют Монар, но вряд ли кто-то сохранил в памяти настоящее имя юноши. Он был весьма молод, но всегда печален и сторонился людей. Он искал любви, но не хотел разделить свои чувства ни с одной из живых девушек: их громкие голоса, кипящие нравы и звонкий смех только отвращали его. Не так сильно душила его тоска, пока он создавал свою обитель: тот самый особняк, который теперь коршуном нависает над городом. А после заперся в нем, полностью придавшись унынию и объятиям алкоголя. Долго про него никто ничего не слышал. Но после нескольких лет стали говорить, что видели в его окнах два силуэта: одна из них принадлежала Монару без сомнений, а вот второй силуэт был женский и всегда следовал за ним, но никогда не приближался.

Наконец Монар совсем исчез, будто испарился, а его дом выкупил один богатый композитор, решивший превратить его в свою летнюю резиденцию. Его имя история и люди забыли. Музыканта постигла прискорбная участь. Он зачах за несколько лет, оставив после себя лишь несколько печальных пьес о безответной любви, хотя до этого был веселым и здоровым мужчиной. Из-за болезни он все больше времени проводил в доме, а в свою последнюю зиму вовсе не покинул особняка, как обычно. По вечерам из прикрытых окон доносилась музыка, которую он играл, но некоторые убежденно утверждали, что слышали, что мелодиям подпевал тихий женский голос и был он сладким, чарующим, как у сирены. Но кроме силуэтов и обрывков слов в конце мелодий никто ничего различить и узнать не смог, хотя люди уже начинали интересоваться, что за девушка разделяет одиночество стен особняка и его несчастных владельцев. Композитор скончался в конце весны. Врачи не смогли ему помочь.

Несколько десятков лет особняк пустовал: к нему боялись и приблизиться, и уничтожить. Город процветал, страшные догадки затихли и тогда дом был продан художнику. Имя я его тоже не вспомню, а вот фамилия была забавной: Зогра. Его так все и прозвали: сэр Зогра, так как он был не местный и что-то было в нем от чопорных англичан. Зогра своему прозвищу не противился и редкие предостережения о плохом влиянии дома его не напугали. Он писал мрачные картины и считал, что смерть и неотвратимость судьбы его лучшие музы. Иногда он выставлял в хорошую погоду небольшие полотна на улице перед домом, устраивая торги. Жители покупали его картины редко, но поглазеть на чудовищ и ветвистые ночные пейзажи любили. Но однажды на полотнах Зогры появилась девушка. Она была рыжей, с большими серыми глазами. Я слышала, что глядела она с полотен так тоскливо, будто оплакала всю печаль этого мира, и в тоже время её лицо выражало совершенное безразличие, как будто она была куклой. Зогра говорил, что она его верный друг и вершина его искусства. Все его творения свелись к ней одной, что быстро надоело владельцам аукционов, критикам и его заказчикам. Оставшись без средств к существованию, Зогра вроде бы покинул город, забрав все свои полотна, хотя никто не видел, как он уезжал.

После этого дом, заклейменный дурной славой пустовал до недавнего времени…"

- Интересная история, - задумчиво произнесла Алина, стараясь сложить все части прошлого в единый клубок с событиями прошлых недель, - спасибо.

- Пожалуйста, - ответила Катерина, сложив пальцы в замок, - а теперь твое обещание: не ходи в этот особняк. А лучше уезжай отсюда завтра утром с первым автобусом. Этот дом с его историями и так забрал слишком много жизней.

- Обещаю, - пробормотала девушка, теребя ремень сумки, в которой лежал ее блокнот.

***

Сдерживать слово Алина не собиралась: ее единственной целью было проникнуть в дом любой ценой. Ноги сами вели её туда, девушке казалось, что она сумеет найти в особняке те ответы, которые были не видны ни полиции, ни любопытным искателям призраков. Что это та тайна, которая ляжет в ее ладони раскрытой книгой. Пока Алина неслась по щербатой дороге к особняку, возникло ощущение, будто сейчас все жители города собрались у своих окон и смотрят на нее, провожая осуждающими или сочувствующими взглядами. Но девушка постаралась об этом не думать и бежать быстрее, глядя только на черную крышу башенки особняка, ставшую для нее темным маяком.

На массивной калитке не было замка, но он был без надобности: механизм проела ржавчина и дверь не поддавалась. Алина вспомнила, как Андрей легко открывал и проходил в пожухлый сад. Некогда он был величественным, но сейчас увядающие без заботы декоративные растения, задушенные плющом и сорняками, и статуи, наполовину разрушенные и почерневшие, являли собой удручающее зрелище.

Девушка долго всматривалась в забытые людьми заросли, а после огляделась, чтобы убедиться, что сейчас её никто не видит. Пыльная дорога была пуста, а окна соседних домов без света напоминали слепые глаза, что бессмысленно таращились на безлюдную улицу. Алина схватилась вцепилась в завитки ограды и перелезла, отряхивая ладони от потрескавшейся черной краски. Она подтянулась и неуклюже перебралась через забор, свалившись кучу гниющих от дождей листьев, облетевших с разросшихся деревьев. В саду девушке задерживаться не хотелось: морщась и отряхиваясь от налипшей на одежду листвы, она проследовала к крыльцу.

Алина проскользнула в прихожую, с большим трудом отворив тяжелую деревянную дверь. Ковёр под ногами на первых шагах чавкнул подобно болоту от пропитавшей его влаги. Дверь и стены прихожей у входа были обшарпанными и грязными, как и ожидалось в заброшенном поместье. Но дальше Алине показалось, что время было не властно или пощадило остальные комнаты особняка. Все они были ухоженные, почти лишены пыли, везде гнездились расставленные заботливой рукой книги и статуэтки. К горлу Алины подступил вязкий ком: она откашлялась и эхо разнесло этот звук по всем углам, но никакого ответа не было.

- Кэлли, у тебя гости. Выйди и встреть! - последнее слово Алина выкрикнула в темноту, застилавшую лестницу, ведущую на второй этаж. Её голос отразился надрывным звоном эха и смолк в дальних комнатах. Алина не знала, что было бы сейчас хуже: явно услышать ответ или ощутить, как начинает душить абсолютная тишина пустого дома, заставляя усомниться в собственном здравомыслии.

Тенью скользила она из комнаты в комнату, гадая, насколько страшно будет увидеть в одной из них у окна заставший женский силуэт, но особняк был пуст. Он выглядел так, будто его оставили без присмотра хозяева, которые, разумеется, были обычными людьми, и они должны вернуться с рассветом. Алине было неловко, смешно и до дрожи страшно продолжать ступать в темноте, идя в центр особняка: гостиную, раскинувшуюся круглую пасть дома.

Темно-зеленые обои покрылись пятнами от старости и выцвели, но в остальном гостиная была в превосходном состоянии: даже книги посуда были аккуратно расставлены на полках в стеклянных шкафах, а дрова были уложены ровной стопкой в поленнице. Алина подошла к камину, устало рассматривая коллекцию фарфоровых статуэток на нем. Они представляли четверых мужчин, и пятая изящная фигурка изображала девушку. Статуэтки были выполнены очень качественно и Алина взяла в руки фигуру художника. У него были каштановые длинные волосы, несколько прядей которых спадали на лоб, закрывая глаза, одет он был в свободные брюки, полосатую водолазку, черный берет и белый фартук, заляпанный краской. Мужчина был красив, но его лицо выражало печаль. Алине показалось, что что-то сжалось в ее груди, стоило ей взять фигуру в руки. Она поспешно поставила ее на каминную полку и стала разглядывать остальные, но не прикасаясь к ним. Скульптор с инструментами, музыкант за роялем, художник и писатель с кипой бумаг в руках. Писателя Алина сняла и стала вертеть со всех сторон, тщательно стараясь убедить себя, что он совсем не похож на Андрея. Похож был лишь цвет волос и глаз, но одежда была старомодной, он никогда бы такой не надел. От мыслей Алину оторвал телефонный звонок, прозвучавший как колокол к службе в тишине. Она едва не выронила статуэтку, но, взяв себя в руки, ответила на звонок.

- Привет. Я рада, что смогла до тебя дозвониться, - обычно бодрый и твёрдый голос Марины звучал сейчас нерешительно, - послушай, я понимаю, что это прозвучит очень глупо, но тебе лучше покинуть город. Я дочитала роман и у меня странное предчувствие после его прочтения.

- Что там? - сухо поинтересовалась Алина, вертя в руках фарфоровую статуэтку писателя, стараясь получше рассмотреть её черты в лунном свете, пробивавшемся сквозь пыльный и потрескавшийся витраж на первом этаже.

- Говорю же, это глупо, - Марина была смущена и тщательно старалась подобрать каждое слово, - роман не совсем о Кэлли. Точнее, она там совсем не романтичная натура, какой кажется в первых главах. Этот роман похож скорее на предостережение для тебя. Не ходи в дом, ладно? Глупость, конечно, но некоторым тайнам лучше оставаться тайнами. Возвращайся.

- Хорошо, - согласилась Алина, поставив писателя на полку. Ей казалось, что там ему самое место, хотя появилось странное чувство: желание забрать эту статуэтку с собой, оживить ее, словно в сказке.

- А где ты сейчас? – спросила Марина, начав тревожиться, - ты ведь не полезла в этот особняк?

- Конечно нет, - отмахнулась Алина, - я в отеле, уже спать ложусь. Ничего узнать не удалось. Похоже, ты была права.

Девушка медленно потянулась к статуэтке рыжеволосой девушки в сером платье, - мы завтра увидимся.

***

- Ты была права, - произнесла Алина с разочарованным видом, накручивая на тонкие пальцы пряди светлых волос, выбившихся из двух хвостов, перевязанных лентами. Она пожала плечами и пригубила чашку с любимым кофе. Марина сидела на подоконнике, притянув к груди колени и глядела за окно, всматриваясь вдаль.

- Архитектор дал Кэлли форму, образ, в который как-то вдохнул жизнь. Музыкант подарил ей голос, художник цвета, доработал ее образ, - Марина пересказывала сюжет книги, но её руки мелко дрожали, - ты правда не ходила в дом?

- Нет. Я пыталась, но там такой забор, что это самоубийство. И женщина, у которой я сняла комнату, пересказала мне вкратце эту легенду: Андрей дал Кэлли душу, черты характера, будучи писателем. Теперь она может получить покой, как настоящая человеческая душа. Я буду скучать по Андрею, куда бы он не делся, - Алина обернулась к раковине, тщательно смывая с чашки кофейные следы.

Марина несколько минут молча буравила спину подруги встревоженным взглядом, - нет. Книга заканчивалась не так.

- И как же она заканчивается? – спросила через плечо Алина, не отрывая взгляда от грубого фарфора, из которого была сделана кружка.

- Кэлли нужно было тело, чтобы покинуть дом, - произнесла Марина и замолчала, после чего натянуто рассмеялась собственным словам, - прости. Мне не стоит читать ужастики на ночь. У Андрея получилось описать все очень живо.

- Да, понимаю. Я тоже бываю впечатлительной, - Алина поставила чашку на полку и направилась в коридор, - увидимся вечером? Ты хотела куда-то сходить.

- Прости, боюсь, сегодня вечером я занята. Увидимся в другой раз, - пробормотала Марина, подавая Алине серое пальто.